— Это просто письмо…

Связник запнулся на полуслове. Замер на миг, вцепившись в крышку стола. С усилием подался вперёд, пригибая голову, будто пытался преодолеть сопротивление ветра. А тот и правда крепчал. Теперь это был уже не просто сквозняк, а плотный, тугой поток. Снегиря он обтекал со спины, почти не тревожа, но человеку напротив явно доставлял неудобства.

Волосы у связного странно зашевелились — не как от ветра, а словно под водой, при сильном течении. Он плотно сжал губы, задерживая дыхание; так делают ныряльщики, чтобы не захлебнуться.

— Слышь, мужик, — осторожно позвал Снегирь, — ты чего?

И тут ветер перешёл в шквал.

Или, может, невидимая вода прорвала плотину (в памяти мелькнуло словечко — «гидроудар») и обрушилась всей мощью на связника.

Тот успел среагировать в последний момент — выхватил кинжал (зачарованный, очевидно) и с размаху вогнал в столешницу. Кинжал сработал как якорь — его владельца, по крайней мере, не снесло со стула волной.

Причём, что удивительно, стол не опрокинулся тоже. И даже свиток с него не смыло. Шторм был чисто магическим, и мишень у него имелась только одна — связник.

Магия размывала его лицо.

Исчезали пиксельные слои — один за другим. Кожа истончилась, стала прозрачной. Из-под неё проступил цифровой каркас — узловые точки, соединённые линиями. Каркас этот искажался, бледнел. И да, умом Снегирь понимал, что разрушается лишь графическая модель, но всё равно ему чудилось — с черепа сдирается плоть.

Почувствовав тошноту, Снегирь отвёл взгляд — и заметил, что письмо тоже всё-таки пострадало. С места оно, правда, так и не сдвинулось, но невидимый поток вымывал из него чернила. А может, и не чернила вовсе — жидкость была багровой, как венозная кровь. Мало того, она задымилась, разъедая столешницу.

Связник тем временем стёрся из виртуальности окончательно — и цифровой скелет, и одежда. Последними исчезли пястные кости на рукоятке кинжала. Сам кинжал остался торчать в столешнице.

Ветер стих.

Течение остановилось.

Снегирь поднялся из-за стола, попятился и нашарил дверную ручку.

Вышел в коридор, аккуратно затворил дверь. Спустился по лестнице, мимоходом кивнул привратнику. Оказавшись на улице, оглянулся. Дом выглядел по-прежнему — магический шторм не оставил внешних следов.

Снегирь направился к коновязи, отвязал жеребца, запрыгнул в седло. Доехав до ближайшего перекрёстка, свернул, чтобы убраться с Пьяной Оси и не отсвечивать лишний раз. Миновал несколько кварталов, когда поступил входящий звонок.

— Артём Алексеевич, — сказал давешний пухлощёкий дядя, строго нахмурившись, — ваши действия нас разочаровали. Вы казались нам разумным, вменяемым человеком. Но убийство переговорщика…

— Одну секунду, — сказал Снегирь. — Давайте проясним сразу — никого я не убивал. Даже пальцем не тронул. Вы это и сами видели, если он вёл трансляцию.

— И вам, и нам хорошо известно, что в магическом мире не обязательно «трогать пальцем», чтобы причинить вред. Тем более — с вашими расширенными возможностями. Наши специалисты, с которыми я только что консультировался, назвали произошедшее, цитирую, читерским беспределом. Формулировка, несмотря на некоторую вульгарность, вполне отвечает сути.

Артём в реале ответил бы предельно корректно.

Но Снегирь в игре не сдержался:

— Послушайте, уважаемый. Раз уж вы переключились на просторечие, сформулирую в том же стиле — ваши специалисты гонят. Или, точнее, валят с больной головы на здоровую. Потому что вашего связника вы прикончили сами.

Пухлощёкий слегка опешил:

— Артём Алексеевич, такие инсинуации совершенно недопустимы…

— В свитке была магическая отрава. Она даже стол прожгла. А предназначалась она, насколько я понимаю, Бакенщику. Но ваш человек соврал — это, дескать, просто письмо. И сдох, как только выдал это враньё.

— Не понимаю, к чему вы клоните.

— С Бакенщиком вы уже как-то пересекались. Не знаю, что там случилось, но он больше не желает с вами общаться. Ждёт, похоже, подлянки. И очень правильно делает,, между прочим. Спорю на ящик пива — он от вас… хм… предохранился. Если кто-то из ваших попытается его грохнуть, пусть даже чужими руками, то сам откинет копыта. Охранно-превентивная магия. Вот её мы сейчас и видели.

— Во-первых, у наших специалистов нет сведений, что подобная магия существует. Во-вторых…

— Ага, я тоже не знал, что она бывает. Но теперь буду знать.

— Это ваши домыслы Артём Алексеевич. Факты же таковы — игровой персонаж нашего сотрудника необратимо стёрт. Сам сотрудник впал в кому. Мы не намерены закрывать на это глаза. И оставляем за собой право на ответные меры.

Пухлощёкий оборвал связь.

Снегирь сразу же проверил, но нет — запись разговора не сохранилась. То ли магия, то ли техника — хрен редьки не слаще…

Если эти ребята — из Джей-Кью-Эйт, то он реально попал.

Но зато получил от них неожиданную подсказку.

Как там сказал связник? Письмо нужно доставить до новолуния, это принципиально важно. А ну-ка…

Снегирь вышел в интернет, открыл лунный календарь.

Так, смотрим текущий год — две тысячи двадцать третий. Ближайшее новолуние будет двадцать первого марта. В девятом часу вечера по московскому времени.

Не так уж плохо вообще-то. В запасе ещё несколько дней. Есть неплохие шансы, что он успеет за это время выйти на Бакенщика с Ушкуйником.

Ну, во всяком случае, ясно, с чего начать.

Снегирь подъехал к особняку, который не очень вписывался в общегородскую стилистику. В Тень-городе гейм-дизайнеры старательно давили на мрачность — повсюду камень, тёмные переулки и подворотни, кованые ограды и железные фонари. Деревьев нет, а кусты — разрозненные и чахлые.

Но с этим особняком всё было иначе.

Вокруг него цвела белая сирень — неудержимо и буйно. Ночью она была подсвечена магией и окутана лёгкой дымкой. Издалека это выглядело как космическая туманность, в которой прятались гроздья звёздных скоплений. И эта картина полностью соответствовала тому ремеслу, которым зарабатывала на жизнь владелица дома.

Сирень пахла одуряюще. У ворот стояла карета, рядом топтался парень в сюртуке и при шпаге. Опираясь на его руку, в карету садилась дама в шляпке с вуалью. Видимо, предыдущие посетители.

Ночные визиты были в этом доме обычным делом.

Снегирь пропустил отъезжающий экипаж, спешился и подошёл к крыльцу. Колокольчик над дверью звякнул тихо и мелодично. Мажордом с бакенбардами поклонился и пригласил в гостиную.

Там не горели лампы — лишь рисунки на стенах слабо фосфоресцировали. Рисунки эти представляли собой созвездия, стилизованные под людей и животных. Гарцевал Пегас, натягивал лук Стрелец, а Водолей выплёскивал содержимое из кувшина. На столике в центре комнаты помещалась армиллярная сфера, коперниковская модель мироздания — вокруг Солнца тихо вращались металлические кольца-орбиты.

Хозяйка вышла навстречу гостю — элегантная женщина средних лет. На ней было тёмное закрытое платье. Бледное лицо обрамляли прямые чёрные волосы.

— Здравствуй, птенчик, — сказала она с улыбкой. — Решил навестить старую ворчунью? Только не сочиняй, что приехал вот просто так, по зову души. Опять дела — сверхсекретные и сверхсрочные? Впрочем, я всегда тебе рада.

— Здравствуй, Звезда, — ответил он, коснувшись губами её руки. — Тебя не обманешь, дело и правда важное. Нужна твоя консультация.

— Ну что ж, проходи. Садись.

Они устроились в креслах.

Звезда_A0Va — так звучал её полный ник. Увидев его когда-то впервые, Снегирь подумал, что тётке не хватило фантазии и она добавила случайную комбинацию символов. Но потом до него дошло, что эти цифры и буквы обозначают спектральный класс. А самая известная звезда с такими параметрами — Альфа Лиры, она же Вега. Одна из ярчайших точек на ночном небосводе.

Науку о небесных светилах Артём всегда уважал. В детстве у него даже был «Энциклопедический словарь юного астронома», научпоп с лёгким слогом и красивыми цветными картинками, изданный ещё при СССР. Потом, правда, эта книжка затерялась бесследно. Как будто не захотела переползать во взрослую жизнь, где и Союза-то не осталось.