Нефть-кровь сочилась из ран в земле.

Он взвалил на плечо Марину и побежал к берегу.

Выскочить успел в последний момент. Когда обернулся, на дне уже не осталось сухого места. И уровень воды (точнее, жуткой подземной жидкости) поднимался.

— Артём… — Марина пошевелилась.

— Сейчас увезу тебя, потерпи.

— Не надо… Пусти, не бойся, не упаду…

Снегирь аккуратно поставил её на землю. Она действительно не упала, лишь вцепилась в его плечо. Пробормотала, глядя на русло:

— Чернильная река… Быть не может…

— Чернильная?

Сначала он удивился, но потом подумал — а ведь и правда, её сравнение здесь подходит больше всего. Кровь ему померещилась с перепугу, да и нефть по цвету всё-таки отличается… Хотя нефть из-под земли — это было бы, по крайней мере, логично… Чернила же — вообще бред…

Впрочем, жидкость в реке, прибывая, становилась прозрачнее. Странный цвет уже не казался столь концентрированным. Через пару минут, когда ржавое солнце окончательно закатилось, вполне можно было решить, что между берегами — просто вода, пусть и довольно тёмная.

Тут он вспомнил про карту, которую так и сжимал в руке.

Да, река проявилась и на бумаге. От скального пятна влево, чуть загибаясь вниз, теперь уходила толстая чернильная линия.

— Как думаешь, — спросила Марина, — она уже на всех картах?

— Давай проверим.

Он через интерфейс попытался вызвать «аэрофотоснимок», но вместо этого получил лишь приступ головной боли. Даже в глазах на миг потемнело. Помехи шли колоссальные. Снегирь потёр висок, сплюнул и предупредил Марину:

— Интерфейс не работает.

Но он опоздал — она уже и сама попыталась удовлетворить любопытство, за что и поплатилась немедленно. Её лицо перекосилось, она вскрикнула — видимо, ей досталось сейчас сильнее, чем Снегирю.

Он испугался, что она снова потеряет сознание. К счастью, этого не случилось, но на ногах Марина удержалась с трудом. Снегирь усадил её на землю, торопливо достал флакон с целебной настойкой, приказал:

— Выпей.

Она послушно глотнула, но ей так и не стало лучше. Скорее, наоборот. Взгляд расфокусировался, по лицу разливалась бледность. Снегирь понял, что довезти её до портала он не успеет.

— Марина, слушай меня! Тебе сейчас полегчает, надо только выйти в реал.

— Всё-таки выгоняешь…

— Ага, вот такой я гад. Но без интерфейса я не могу назвать твой персональный номер. Поэтому выйди сейчас сама. Тебе номер называть не придётся, просто дай голосовую команду.

— Ладно… Но я вернусь…

— Да-да, you'll be back. Всё, не тяни. Давай!

— Экстренный выход, — просипела Марина.

Ничего не случилось.

— Ещё раз, — попросил он. — Свою квартиру представь, будет проще…

Но силы покидали её, она уже не могла сказать даже простую фразу — лишь часто, судорожно дышала. И вот это было уже по-настоящему плохо. Придерживая девчонку за плечи, Снегирь прикидывал шансы.

Хрен знает, как далеко зашло влияние аномалии. А вдруг Марина не только здесь пострадала, но и в реале получила болевой шок, удар по мозгам? Она, правда, говорила, что у неё тарифный класс «платинум», а там есть диагностический блок и встроенная аптечка. В крайнем случае техника автоматически выдернет её из игры…

А если здешнее колдовство блокирует даже такую эвакуацию — медицинскую, затребованную извне? Тогда девчонка просто умрёт — сначала здесь, а потом и там, прямо в коконе…

Стоп! Не паниковать!

Раз уж аппаратура не действует…

И раз уж любая рациональность — коту под хвост…

Да, это безумие, но…

Вообще-то он, Снегирь, в этом фэнтезийном мирке — тоже маг не из слабых. Пусть даже сам он всю эту магию до сих пор всерьёз не воспринимал — сейчас не до высоколобого скепсиса…

Жаль, палочки нет, как у порядочного волшебника. Здесь у него другие рабочие инструменты…

Ладно, как говорится, за неимением гербовой…

Он сдёрнул с пояса плеть, повертел в руках. Повинуясь наитию, намотал её себе на предплечье. В голове вдруг промелькнул термин из давно забытой школьной программы — катушка индуктивности. Может, это было вообще не в тему и любой технарь от души поржал бы, но Снегирю было всё равно. Он мысленно уцепился за это сочетание слов, как за мощное заклинание.

Рукоять плети он зажал в кулаке, всмотрелся в лицо Марины. Та уже ничего не воспринимала — глаза бессмысленно таращились в небо, дыхание слабело. Счёт, видимо, пошёл на секунды.

Навершием кнутовища он прикоснулся к её грудине, чуть ниже горла. Сконцентрировался и приказал:

— Домой!

Плеть стала холодной, будто заледенела; по ней метнулись синеватые искры, впитались в тёмную рукоять. Теперь морозом ожгло ладонь. Снегирь стиснул зубы, но не убрал руку. А миг спустя он вместе с девчонкой дёрнулся, как от электрического разряда. Лицо её исказилось в жутком оскале, из горла исторгся хрип, она конвульсивно выгнулась — и исчезла в ослепительно-синей вспышке.

Конь, заржав, шарахнулся в сторону. Снегирь же, откинувшись назад, лёг на землю и облегчённо перевёл дух.

***

Можно было порадоваться — Марина вернулась-таки к себе, он успел. Но радость смешивалась с растерянностью и страхом. Снегирь ведь помнил, каким путём была решена проблема.

Магия оказалась сильнее техники.

Причём сильнее не только в сказке как таковой, но и на стыке с реальным миром. Она, магия, выполнила сейчас функцию интерфейса, чтобы выбросить девчонку туда, в реал.

Как такое возможно?

А главное — что теперь с этим делать?

Пока что ответ напрашивается только один — надо снова найти Ушкуйника и вытрясти из него всю правду. И неуловимого Бакенщика тоже неплохо бы взять за жабры. Тот пока, правда, действует как союзник, но какую плетёт интригу на самом деле — фиг знает. По факту этот Бакенщик, может, ничем не лучше своего оппонента…

Кстати!

И бакенщик, и ушкуйник — это ведь речные профессии. И теперь, в свете вновь открывшихся обстоятельств, оба прозвища выглядят до крайности подозрительно…

Подумав об этом, Снегирь нахмурился и поднялся.

Реку необходимо было исследовать, причём как можно скорее. Исток её, как подсказывало течение, находился на западе. Насколько далеко — непонятно. Карта в данном случае помочь не могла — слишком крупный масштаб, показана только близлежащая территория.

Загадкой оставалось и то, что происходит с речкой в скальном массиве. По идее, она впадала в Каньон Клыков, но на карте в том месте, как назло, образовалась клякса. Может, это была случайность, а может, концентрация чар там зашкаливала настолько, что магический рисунок растёкся…

Да, пожалуй, в первую очередь надо проверить скалы, раз уж они тут рядом.

Снегирь вскочил на коня.

Было ещё довольно светло — закатное зарево полыхало над горизонтом, подсвечивая куцые облака. Темноты он, впрочем, тоже не опасался, у него имелось ночное зрение. Такой же способностью обладал и конь — породистый, арендованный за круглую сумму.

Гораздо больше Снегиря волновали монстры, живущие среди скал. Программа, конечно, запрещала им нападать на людей из Птичьего Ордена, но вдруг этот запрет слетел из-за переизбытка магии? Хотя гадать бесполезно — придётся ехать и проверять на месте.

Он направил коня вдоль русла.

Скалы надвинулись, и через полминуты он был уже среди них. Каменные глыбы громоздились справа и слева — каждая размером с многоквартирный дом этажей в пять-шесть, а порой и в десять. Расселины чернели, как щербатые пасти.

Сумерки сгущались, и он перешёл на ночное зрение.

Картинка перед глазами стала другой, почти монохромной, как в телевизоре из прошлого века. Но ориентированию это не помешало. Оттенков серого было много, почти как в том заморском бестселлере, и они складывались в детальный пейзаж. Река выглядела теперь антрацитовой, запылённый берег — седым, редкие кусты — тёмно-сизыми. Скалы были оторочены пепельными тенями.