— Хотел сказать то же самое: какого хрена? — я огляделся, высматривая Алису, но в зале её уже не было.

— Что-то никак не соображу: мне твоего разрешения нужно спросить, чтобы познакомиться с понравившейся девушкой? — вполне справедливо возмутился он.

— Ты откровенно домогался, — стараюсь держать эмоции в узде, но внутри всё ещё бушует ураган. Она — моя! И неважно, какой смысл стоит за этим громким словом.

— Тебе какое дело? — не унимается Вадим.

— Вообще-то у кого-то жена беременна… — напомнил ему о статусе семейного человека.

— Вот именно, — громко вздохнул. — Месяц до родов. Терпения уже не хватает, но тебе не понять… Это ты холостой и свободный, обязательствами себя не обременяешь: сунул — вынул и ушёл, не прощаясь и ничего не обещая…

«Больше двух месяцев, кроме Алисы, никого нет» — опять же, не хочу вникать, что между нами всё не по-настоящему, и сколько эта связь продлится — тоже не знаю. Пока не надоест.

— Нашёл, чему завидовать.

— Ладно, проехали… Приставать не буду, — заверил он.

…Только приставать было не к кому, нас обслуживала другая девушка. Но чтобы не показывать своего интереса к Алисе, спрашивая о ней при друге, решил задержаться после обеда и всё выяснить.

С трудом вынес этот час — нетерпение вонзалось под кожу сотнями иголок, вызывая раздражение. А как только попрощался с Вадимом, вернулся в ресторан, где мне сказали, что её смена закончилась.

«Хотя это не означает, будто она ушла домой, такой фразы точно не прозвучало» — ну, что ж, подожду.

Сидя в машине, неотрывно следил за дверью. И не прогадал.

Буквально через пятнадцать минут появилась Алиса, и медленно побрела по улице, а я, соответственно, поехал за ней.

Так необычно себя ощущаю, ведь в жизни мы не пересекались, не разговаривали и ничего друг о друге не знаем, зато ярко представляю другое: как девушка извивается в моих руках, отдаётся, стонет и дрожит, охваченная оргазмом.

«Чёрт… завожусь с пол-оборота» — надеюсь, она согласится поехать ко мне прямо сейчас.

Я ускорился. Свернул в проулок, перегородив Алисе путь, и быстро вышел из машины.

— Садись, отвезу тебя, — открыл переднюю пассажирскую дверь и протянул ей руку.

Правда, это вызвало не ту реакцию, на которую рассчитывал — девушка попятилась назад, словно боится или старается быстрее отвязаться от меня.

«Нет, не отстану».

— Спасибо, не надо… сама доберусь, я живу неподалёку…

— Алиса, сядь в машину, обсудить кое-что нужно, — говорю предельно спокойно, не желая её спугнуть.

Она вздрогнула от звучания собственного имени. А я убедился в своих выводах: «действительно, чего-то опасается».

— Я никому ничего не скажу… — своими словами только подтвердила моё мнение. Неужели, думает, что речь пойдёт о «Марионетке»?

— Алиса… — приблизился к ней.

Девушка машинально опустила взгляд — то ли привычка так вести себя со мной, как покорная «игрушка», то ли, помимо всего прочего, ещё меня боится.

— Поехали, я не кусаюсь…

3.1 Алиса

Я посмотрела на Глеба.

Хотелось о многом спросить, в первую очередь интересовало: куда мы едем и что ему нужно от меня? Но не решилась открыть рот, слова комом застряли в горле… Молчать в его присутствии стало не просто привычкой, а нормой поведения, неотъемлемо сопровождающей наши встречи. Предписанные правила не покидают даже за пределами клуба. Тем более, понятия не имею, что он задумал…

«А если везёт в «Марионетку»?» — я ведь ничего не нарушила.

— Что? — Глеб словно услышал мысли и бегло взглянул в мою сторону.

В ответ лишь пожала плечами. Странное ощущение возникло: вроде даёт возможность спросить, но перебороть себя не получается, как будто невидимые тиски сковывают, а язык немеет. Чувствую себя безвольным бесправным существом рядом с ним.

— Мы едем ко мне, если это хотела узнать, — тут же пояснил он.

От этих слов я напряглась, хотя виду не подала.

«В качестве кого везёт к себе домой? Просто поговорить, как сказал, или преследует другие цели? Мы не в «Марионетке», могу отказаться, если Глеб рассчитывает на интим…».

И вместо терзающих вопросов, не удержалась от желания рассмотреть его внимательнее.

Полумрак комнат для встреч добавлял таинственности всему образу. Сейчас же, при свете дня, он выглядит немного иначе, словно с него сняли маску, делая внешность мягче. И можно увидеть то, чего не замечала раньше: русые волосы имеют песочно-золотистый оттенок, на лице есть крошечные веснушки — это показалось особенно милым (даже я, рыжая от природы, солнцем не поцелована), а его голубые глаза ещё ярче смотрятся — похожи на бескрайнее ясное небо, их обрамляют удивительной длины с красивым изгибом ресницы… Вдобавок, хорошо сложён — очевидно, он из любителей посещать тренажёрный зал.

«Чертовски привлекателен…» — подытожила, смутившись собственных мыслей.

— Ты что, рассматриваешь меня? — Глеб усмехнулся, поймав за подглядыванием.

— Нет… тебе показалось… — я отвернулась. Так неудобно стало, а щёки залились стыдливым румянцем.

«Но признаться — не признаюсь».

— Почему не позвонила? — своим неожиданным вопросом поставил в ступор.

— Я не знала, для чего ты оставил визитку… Да и зачем звонить? — конечно, думала об этом, только не нашла ни единого повода для звонка, как и смысла. Мы никто друг другу.

«И внутренние ощущения твердят: он опасен для меня. От него нужно держаться подальше» — как быть с этим?

— Ты должна уйти из борделя, тебе там не место, — заявил со всей серьёзностью.

Обсуждать эту тему не хотелось… Глебу неизвестна моя ситуация, а поскольку жаловаться и грузить своими проблемами никого не хочу, предпочла промолчать. Впрочем, судя по требовательному тону голоса, ответ ему не нужен — поставил перед фактом.

«Ну, уйду. А что потом?» — крайне сложно найти работу, которая покроет все расходы на реабилитацию и лечение брата… Молодым специалистам без опыта, вчерашним выпускникам ВУЗов, пробиться без связей и попасть на высокооплачиваемые должности — нереально, кредит на желаемую сумму тоже не получить, а на сегодняшний момент у меня нет времени «делать» карьеру и ждать чудес от жизни, поэтому довольствуюсь тем, что есть… выкручиваюсь, как могу…

Да, прекрасно понимаю последствия, что неизбежно качусь в пропасть, но выбора пока нет…

…Вскоре мы въехали в подземную парковку дома. Глеб всё так же предложил свою руку, помогая выйти из машины, и повёл за собой, переплетая наши пальцы.

«Галантный, внимательный…» — всё это кажется неуместным и выглядит странным, непривычным.

Мы вошли в лифт. И стали подниматься на последний этаж высотки.

В воздухе мгновенно повисло ощутимое напряжение. Или это я так реагирую? Находиться с ним в замкнутом пространстве подобно пытке: его мускусный мужской запах, смешанный с терпким сладковатым парфюмом, окутал меня тёплым коконом и, проникая внутрь, вызывает желание и волнительный трепет. Но больше всего боюсь посмотреть на него, боюсь поддаться искушению…

Глеб резко приблизился и заставил всё-таки взглянуть, обхватив мой подбородок. Дыхание сразу сбилось, стоило встретиться с его глазами. И он снова угадал мысли: склонился к губам и жадно поцеловал…

***

3.2 Глеб

Я с трудом оторвался от нежных сладких губ, когда дверцы лифта разъехались в стороны, возвращая в реальность… рядом с ней теряю счёт времени…

«И это откровенно злит» — мне только увлечься не хватало. В планах этого нет и быть не может.

— Пошли, — схватил её за локоть. Пожалуй, даже слишком грубо, ведь она испуганно вздрогнула, но это лучше всего отрезвляет от навязчивых мыслей.

Открыв квартиру, пропустил Алису вперёд. Она неуверенно прошла в гостиную, огляделась по сторонам, потом присела на край дивана, словно ищет подходящий момент сорваться с места и убежать.

«Ну, уж нет» — не отпущу.

— Выпьешь что-нибудь? — я заметил, насколько девушка напряжена.