— Нет… — она выгибается навстречу моим пальцам. Шепчет хрипло, с придыханием, а у меня по коже пробегают мурашки от звучания возбуждённого вибрирующего голоса.

— Уверена? — убираю руки и резко её разворачиваю к себе лицом, а вот из объятий не спешу выпускать.

— Не здесь и не сейчас, — она прижалась к моей груди. И главное, не отказывает совсем — что не может не радовать.

— А когда? — не отстану, пока не получу «вкусненькое».

— Работы много, — Алиса обняла меня, игриво гуляя своими пальчиками по спине.

— Я помню, всё сделаю. Но ты не ответила: когда? — склоняюсь к её губам, желая хотя бы поцелуй урвать.

— Свинарник ждёт. Переодевайся, — она ловко увернулась, выскользнув из моих объятий, даже не успел отреагировать.

— Алиса… — давно такого не было, чтобы обломался с сексом.

— Вот вещи, должны подойти, средний брат примерно той же комплекции и роста, как ты. Надевай, — показала на стопку вещей, сама же торопится накинуть домашний сарафанчик. — Первым делом надо баню затопить, тебе захочется помыться…

— Если ты со мной… — перебил. И начал раздеваться.

— С тобой… — она блуждает томным взглядом по мне, следя за каждым жестом, пока расстёгиваю рубашку, ремень и молнию брюк. — Это ответ на твой вопрос…

«Теперь только об этом буду думать: как быстрей бы закончить с работой и ощутить Алису в своей власти, питаться тёплой, мягкой энергетикой, брать так, чтоб отдавалась без остатка» — по-моему, это называется одержимостью. Я болен ею…

19.1 Алиса

Это надо было видеть, как Глеб, морщась от запаха, убирал в свинарнике, но, тем не менее, не сдавался, и, надо отметить, у него неплохо получалось. Вероятно, подходить ответственно к выполнению любой работы — в крови. А больше всего мне понравилось давать ему указания и наблюдать за реакцией. Столько растерянности на его мужественном серьёзном лице не замечала прежде…

И до сих пор не могу оторвать взгляд.

Теперь Глеб красит забор. Ему стало жарко, он снял футболку, обнажая рельефный подтянутый торс. Джинсы оказались немного велики и слегка съехали вдоль бёдер вниз, давая возможность полюбоваться «кубиками» и косыми мышцами живота, которые добавляют особой привлекательности.

Глеб зачерпнул воды из рядом стоящей бочки и вылил на себя, чтоб освежиться. Даже капли, стекающие по телу, смотрятся сексуально, вызывая желание прикоснуться, поцеловать твёрдую грудь, слизывая с неё влагу, смешанную с его неповторимым запахом. Потом опуститься на колени, расстегнуть молнию и…

«Чёрт…» — не могу спокойно реагировать, когда смотрю на него. И то, как мускулы плавно перекатываются под кожей от каждого движения — возбуждает вдвойне.

— Лиска, чего так загадочно лыбишься? — Денис отвлёк меня от размышлений.

Я с трудом отвернулась. Никогда не думала, что буду с таким наслаждением созерцать мужскую красоту, но ещё больше хотелось оказаться в стальных объятиях, подчиниться его власти и таять, таять, таять, многократно сгорая в страстном огне, отдавая себя без остатка…

Как бы ни гнала от себя соблазнительные мечты о простом и понятном счастье — всё равно не покидают, вливая в душу порцию сладкого яда. И внутренне считаю Глеба своим, чувствую предназначенность именно этому мужчине, принадлежу ему, несмотря на все противоречия.

«Ну почему когда встречаешь того, с кем сердце учащённо бьётся и хочет взаимной любви, всегда возникают какие-то препятствия и сложности?» — или это я такая «везучая»?

— Да так… настроение хорошее — вот и улыбаюсь, — протянула брату сок.

— Замуж выйдешь? — он забрал стакан.

— М-нн… не знаю… неважно… — пожала плечами. Понятия не имею, что будет завтра, не говоря о том, чтобы строить планы.

— Ты не уверена в нём? Вроде нормальный надёжный мужик, — пожалуй, Денис — единственный, кто не высказал никаких сомнений по поводу Глеба, и как-то сразу проникся к нему уважением, хотя возможно: дело в оказанной помощи — не каждый станет возиться с не ходячим человеком.

— Надёжный — да, — не могу не согласиться, только это имеет отношение к деньгам, стабильности, которую они дают. В остальном: нет у нас будущего. Всё закончится.

«И не нужно тешить себя напрасными надеждами».

— Глеб не просто так приехал с тобой, с отцом, опять же, говорил. Может быть, они свадьбу обсуждали?

«Чтобы меня контролировать и держать на коротком поводке» — вот, в чём причина его присутствия здесь. Если бы родные узнали, как низко пала, то иначе на всё взглянули.

Но озвучила другое:

— Хватит об этом. Всему — своё время, — представила, как буду жить дальше, когда Глеб наиграется, и я надоем ему… Он пройдётся огненным смерчем по моей судьбе, снося всё на пути подчистую, после него останется выжженная земля и разруха, а ещё боль…

— Лиска, не злись… Я ж счастья желаю.

— Не злюсь, — забрала пустой стакан из его рук. — А теперь пора отдыхать.

— Под навесом хочу остаться, чтоб Глеба лишний раз не дёргать.

— Хорошо. Только учти: спать, а не притворяться. Режим очень важен для тебя, — поправила плед и подушку.

— Надоело уже… — вздохнул с досадой Денис, прикрыв веки.

— Скоро будешь бегать, — поцеловала брата в лоб.

И снова посмотрела на своего мужчину — мысленно никто не запретит так думать о нём…

***

19.2 Глеб

Я обернулся назад, ощутив пристальный прожигающий взгляд.

Алиса смотрит, не отрывая глаз. И показалось, хочет, и даже молчаливо просит, чтобы подошёл. От неё как будто исходит ментальный призыв, невероятная сила, притягивающая, словно магнит или невидимые нити, опутывающие меня — чему невозможно сопротивляться.

Залюбовался ею на несколько секунд.

В ярком свете дня она сама похожа на солнце: насыщенные медно-рыжие волосы блестят и отливают красноватым оттенком, а нежная бархатная кожа сияет молочной белизной.

«Какая она красивая… моя искусительница…».

Закрыв банку с краской и отложив кисть в сторону, направился к Алисе. Она тоже поспешила навстречу. А стоило нам приблизиться, молча, уставились друг на друга.

Обнял её лицо ладонями, с наслаждением рассматривая и подмечая мелочи, которые не увидел раньше: крохотная родинка в уголке губ, густые длинные ресницы, а глаза как будто подведены тёмной линией, придавая взгляду магнетизма и таинственности, хотя ни грамма косметики на ней нет — соблазн в чистом виде.

«Зачем только создаю ненужные сложности собственными стараниями…» — пролетела мысль.

Можно всё изменить прямо сейчас, попробовать другие отношения — настоящие, без особых пунктиков и условий, а не пытаться привязать её к себе принудительно. Но почему-то кажется, если ей предложить выбор, она не останется со мной…

Поэтому воспользуюсь этим месяцем — никуда не денется.

«И с каких пор мне вдруг захотелось чего-то большего… Что вообще между нами происходит? Причём всё как-то стихийно, быстро, бесконтрольно…» — не могу подобрать точного слова, которое опишет всё творящееся в душе.

«Огненный смерч — вот, на что похоже».

— Глеб? — Алиса прикоснулась к моим рукам, всё ещё обнимающим её лицо, и потёрлась щекой. — О чём задумался?

«В себе бы разобраться, разрывает от противоречий на части».

— О многом… — уклончиво ответил.

— Папа сообщение прислал только что: они приедут примерно через полтора часа, — говорит, улыбаясь хитро. — Денис уснул, а сёстры пока убирают в своей комнате…

— На что намекаешь? — прекрасно помню, что было обещано после работы.

— Баня готова, — она резво вырвалась из моих объятий, и пошла к небольшому деревянному строению, сексуально покачивая бёдрами, а я как заворожённый следую за ней.

— М-м-м… Но если честно, никогда не был в русской бане.

— Серьёзно? Тогда сейчас узнаешь, можно сказать: в каком-то роде лишим тебя девственности, — заливисто смеётся, потом оборачивается через плечо и игриво манит пальчиком за собой.