— Что-то случилось?

— Случилось… — надеюсь, это пройдёт бесследно, и главное — никак не коснётся Алисы.

Я направился в комнату сестры, поднимаясь по лестнице.

— Глеб? Объясни, — мама плетётся следом.

— Злата продолжает общаться с Кристиной — это, во-первых; во-вторых, она рассказала ей об изменениях в моей личной жизни, но хуже всего то, что просила вмешаться или, правильнее сказать, помешать или всё разрушить снова — как угодно назови.

— Неужели, это правда? Общаются? — искренне удивилась.

— Да… А ты не в курсе? Проверяйте дочурку почаще и внимательнее, особенно соцсети: круг друзей, группы, на которые подписана, чем интересуется в целом…

— Нет… честно… Я бы повлияла на Злату, — стала оправдываться, хотя у неё вряд ли получилось бы что-то сделать в этой ситуации.

— Ну-ну… Здесь уговорами ничего не добиться. Всё — время упущено, только «кнут» поможет.

— Глеб! — мама остановила меня, схватив за рукав пиджака, и взглянула взволнованно. — Что ты задумал?

— Распорядись: пусть подадут обед. Скоро спущусь. У меня не так много времени.

— Пожалуйста… — чуть ли не взмолилась, а глаза бегают от страха.

— Не переживай. Пальцем не трону вашу любимицу, — вырвав руку, зашёл в спальню сестры, и не забыл повернуть защёлку изнутри. Зная мою родительницу, попытается влезть в разговор…

Злата не замечала моего внезапного вторжения… Она лежала на кровати и увлечённо, с улыбкой на лице, слушала музыку в наушниках, напевая под нос незатейливую песенку и что-то изучая в планшете. А так и не скажешь, будто чем-то расстроена, как мама озвучила. Да я не сомневался, что всё в порядке и её совесть спит глубоким сном…

«Нагадила втихую, малолетняя дрянь…» — не намерен это терпеть.

Приблизился и дёрнул за провод, снимая с неё наушники.

— Глеб? — сестра подняла на меня растерянный взгляд.

— Ну, привет, моя милая, моя любимая несравненная сестрёнка, — с сарказмом произнёс.

— Глеб… — она села и виновато опустила голову, прекрасно зная, зачем пришёл. Наверняка с Кристиной обмусолили в подробностях неудавшуюся встречу. Одна возомнила себя жутко умной не по возрасту, а другая — опустилась до уровня глупой девчонки.

— Почему замолчала? Продолжай, развивай мысль.

— Глеб… э-э…

— Заладила: Глеб да Глеб… Я почти тридцать два года Глеб, а вот тебе всего четырнадцать лет, но только где успела научиться предавать близких людей? Непонятно… Мама с папой это вкладывали в твою бестолковую голову?

— Глеб… — Злата заплакала. — Как ты можешь?!

— Как я могу?!! — закричал на неё, от чего она испуганно вздрогнула. — Когда надо вести себя скромно и тактично — тебя не заткнуть, а когда хочу услышать признания и объяснения — из тебя слов не вытянуть!

— Прости! Глеб, прости! Я больше не буду! — сестра упала на колени передо мной, но этим жестом не разжалобит, как и слёзами, а вот надавить на привязанность ко мне — пожалуй, единственный способ достучаться до неё.

— Так говорят маленькие нашкодившие дети.

— Что сделать, чтобы ты поверил?

— Если не выполнишь мои условия и требования, считай — брата у тебя больше нет!

26.1 Алиса

— Бог ты мой… — задумчиво произнесла Нелли, рассматривая Захара, который расположился за несколько столиков от нас, чтоб не мешать. Но из поля зрения не терял, внимательно наблюдая: его взгляд направлен в мою сторону, поза собранная, даже боевая, и при необходимости в любой момент готов сорваться.

«И где только Глеб нашёл его? Скорее всего, мужчина из близкого окружения, абы кому по объявлению не доверишься так сразу, а за плечами у него, вероятно, военное прошлое».

— Нравится? — лично у меня он не вызывает положительных эмоций, из-за пугающе-отталкивающей внешности, даже небольшой шрам на щеке есть, подчёркивающий, что его обладатель опасен.

— Ещё бы, хорош собой… Он сам как бог, как мечта… — она громко вздохнула и добавила: — От одного внушительного вида можно испытать оргазм, отдалась бы, не раздумывая…

— Нэл, веди себя скромнее.

— Упс… Я что, последнюю фразу вслух сказала? — она хитро улыбнулась, и едва ли смутилась собственных слов.

— По-моему, все, кто рядом сидит, слышали, — женщина за соседним столиком посмотрела на нас с нескрываемым возмущением, словно её оскорбили.

— Плевать, кому не нравится — пусть уши закроют, а ещё лучше не обращают внимания на чужой разговор, — специально повысила тон голоса она.

— Ладно, ты права, — согласилась с ней.

— Что поделать, Лисёнок, обожаю больших мужчин, с дикарской, необузданной, первозданной красотой, понятной далеко не всем женщинам, только избранным, — продолжила рассуждать подруга, вновь поглядывая на него.

— Ну, не знаю… — я тоже обернулась, пытаясь посмотреть на Захара глазами Нелли.

«Что же она в нём такого особенного увидела? Не считая огромных габаритов, от чего тащится…» — главное, какой человек, его внутренний мир, мало купиться на внешнюю оболочку.

Он резко поднялся из-за стола, не так расценив мой взгляд, но я тут же остановила его жестом руки, показывая, что подходить не надо.

— В наше время: либо нарвёшься на властного мудака — не в обиду тебе сказано, либо на унылое говно, тряпку и мямлю. Все нормальные мужики расходятся, как горячие пирожки — в общей массе их меньше.

— Глеб не мудак… — не понравилось мне, как она отозвалась о нём.

— То есть то, что он хочет посадить тебя в клетку и контролировать каждый шаг — не отрицаешь? Охрану приставил, чтобы держать на коротком поводке, так?

— Нэл, не начинай.

— А кто собирался при встрече обсудить свои отношения и даже совет опытной подруги попросить?

— Да, так и есть…

— Выкладывай всё, что беспокоит? Кроме очевидного: достался тебе непростой мужчина. Не мудак, конечно, прости — погорячилась со словами… Зато деспот — с этим ты ещё не раз столкнёшься и убедишься.

И я решилась открыться… Правильно ли, поймёт ли подруга или нет? Но вдруг стало без разницы, как она воспримет правду обо мне. Важнее другое: жизненно необходимо выговориться, держать в себе, отмалчиваться и врать уже надоело.

По мере рассказа глаза Нелли округлялись от удивления. Помимо этого много эмоций плескалось во взгляде, хотя намёка на осуждение, я не заметила.

— Дай минутку подумать, — она схватилась за голову, переваривая услышанную историю.

Я ничего не скрыла, выложила как на духу… И больше всего сделала акцент на происходящем между нами сейчас.

— Ну что тебе сказать, Лисёнок… — снова заговорила Нэл. — Ясно, чем руководствовалась, не каждая отважилась бы, по сути — ты принесла себя в жертву… Пока неизвестно, как у вас сложится, надеюсь, он не «задушит» тебя… но, по-моему, вы оба попали, окончательно и бесповоротно…

***

26.2 Глеб

— Ты всё поняла?!

— Да… — сквозь слёзы ответила Злата, торопливо кивая головой.

Разговор с сестрой занял немного времени. Давление и угроза — вычеркнуть её из своей жизни навсегда, в случае, если продолжит провокации, повлияли на неё мгновенно. Она не на шутку испугалась, что я способен на такой поступок, умоляла не делать этого, зарекалась исправиться… А я пообещал дать шанс.

— Если узнаю, а я узнаю, поверь мне, что продолжаешь плести интриги и общаться с этой тварью, то… предупреждать не стану… — отчасти, жаль сестру. Маленькая дурочка решила, будто взрослые игры ей по зубам и всё случится, как она пожелает.

— Глеб, прости, пожалуйста… Конечно, семья — это самое главное. Я тебя очень люблю. Больше не буду действовать за твоей спиной, и вмешиваться в твои отношения с Алисой, перед ней тоже извинюсь, если позволишь…

— Откуда в тебе взялось столько яда? — удивляюсь подобному поведению.

— Хотела, как лучше, — Злата вытерла слёзы, посмотрев виновато.

— Вот с чего ты взяла, что я мечтаю о том же? — присев на кровать рядом с сестрой, обнял её за плечи. — Пойми, некоторые вещи проходят безвозвратно. И даже если бы Кристина была единственной женщиной в мире — она мне не нужна, никогда не буду с ней. Ключевое слово здесь: ни-ког-да.