Всё быстрее ускоряясь и осознавая, что надолго меня самого не хватит, я продолжил, держа лицо впритык, контролируя взгляд красотки. Вот её дыхание, и без того прерывистое, стало «захлёбываться», а я, напрягая последние силы, заработал совсем уж быстро.

Только её взгляд начал приобретать знакомую лёгкую поволоку, как я телом прижал её ещё сильнее, выжимая весь воздух, одновременно продувая свои лёгкие перед финалом. А когда она почти начала кончать, неожиданно вырвал пальцы из хлюпающего влагалища, быстро вздохнул и резко, хоть и в меру нежно, шлёпнул ладонью по её набухшему клитору. Миндалевидные глаза напротив от неожиданности расширились, став почти круглыми, тело женщины выгнуло дугой и с полу-рыком, полу-вскриком, избавляя свои лёгкие от остатков воздуха, она начала кончать.

Но это была лишь прелюдия финальной точки этой ночи. Поймав её на этом крике и полном выдохе, я резко пресек малейшие поползновения на хоть каплю кислорода плотным поцелуем. Тело подо мной продолжало биться от растянутого оргазма. Он углублялся и расширялся, благодаря кислородному голоданию, букету тактильных ощущений, усиливаясь, моими снова начавшимися движениями пальцев в её лоне. Почувствовав, как тело женщины всё еще бьющееся в особо сильных судорогах оргазмов, стало слабеть, а беловатая кожа на лице стала наливаться «румянцем» от прилива крови, я наконец прервал поцелуй.

Вымотавшись, как на разгрузке вагонов, сам я с неожиданно пробудившимся подростковым удовлетворением, рухнул рядом на бок. И теперь смотрел, как только что дрожащее в пароксизмах множественного и глубокого оргазма тело, пытается придти в себя. Она жадно глотала воздух, своим широко раскрытым ртом, строя при этом пухлыми губками фигуры сексуальной геометрии.

Наконец она отдышалась и лукаво взглянула на меня:

— А вы полны сюрпризов, принцесса, — шутливо потянулась и, по змеиному, изогнувшись телом, поднырнула мне под руку. После чего лизнула, слегка прикусив, один из моих, уставших за ночь стоять оловянными солдатиками сосков.

— После такой ночи, Багирочка, можешь называть меня просто Падме, — я слегка провел ладонью по её упругой попке.

— Что за Багирочка? — вопросительно проворковала эта «кошка».

— Была такая героиня в одной сказке для детей. Сильная и опасная большая кошка, с лукавым взглядом на своей сексуальной мордашке, — со смешком сказал я.

Она улыбнулась, как-то очень искренне и по настоящему, чего не хватало большинству местных красоток из тех, что перебывали в моей постели:

— Красиво, но лучше просто называйте меня Сажи.

— А дальше?

— Просто Сажи. Ведь, почти наверняка, мы уже не увидимся никогда, — женщина, вдруг, как то неожиданно грустно взглянула на меня, закончив:

— И, в отличии от меня, вы забудете простую наемницу уже скоро, — Сажи, как-то особо тяжело вздохнула.

— Такую ночь я не забуду долго, будь уверена Сажи.

Мне вдруг захотелось согреть эту сильную духом и телом женщину, наверняка пролившую немало крови на своей работе, да много повидавшей, судя по некоторым еле видным шрамикам. Но наверняка привыкшую жить в мире местных жёстких мужчин, где мало места искреннему теплу. Когда надо ожидать, что если лёг в кровать с коллегой по ремеслу — он может всунуть тебе ночью нож. Или сопрёт, пока ты отвлечёшься, наводку на перспективное дело, что ты опрометчиво оставила на виду.

На лице Сажи неожиданно возникла, явно непривычная, чуть робкая и благодарная улыбка, резко сменившаяся решительным взглядом. Она быстро встала, прошла к своей скинутой впопыхах, накануне вечером, одежде. После чего извлекла из сваленной груды какую-то коробочку и, как будто торопясь, пока не передумала, — протянула её мне.

— Вот, я понимаю, что бедная наемница не может удивить богатую принцессу дороговизной подарка. Скорее ожидаешь, что такая как я не просто не подарит что-то, а будет ждать подарков для себя, — с робостью, переходящей в решительность, произнесла она.

— Что это? — с любопытством взглянул я на коробочку, украшенную каким-то вензелем.

— Я вдруг захотела сделать, возможно глупость, и подарить вам, милая Падме, самую большую ценность, что у меня есть.

— Неужто дороже корабля на котором ты прилетела? — с подколкой уточнил я.

— Ну, конечно нет. Но это действительно очень дорогая вещь. Я нашла её во время недавней работы и всё думала, как бы не продешевить, продавая. Но сейчас, я захотела сделать то, что никогда бы раньше мне не пришло в голову на полном серьёзе, — она, как-то проникновенно взглянула мне в глаза, неуверенно протянула руку к моей щеке, но тут же, как будто испугавшись себя, отдернула её.

Я открыл коробочку и взглянул на довольно красивый перстень с большим темно синим камнем, инкрустированным по краям рядами маленьких белых камней, а после опять синими, но немного больше размером. Перстень выглядел действительно довольно дорогим, а учитывая кто была его хозяйка, смотрелся от того даже более контрастно.

— Он великолепен (**), — без малейшего притворства заметил я. — Но почему?

— Я живу опасной жизнью и не знаю, когда мой путь прервётся. В жизни бывают поступки, которые хочется совершить, но которые не можешь себе позволить. Всегда будет то одно, то другое. Мне давно хотелось шикануть и сделать такой подарок, который я точно не могу себе позволить. Сейчас мне кажется, что нашла ту, с которой бы хотелось остаться навсегда. Но я здраво оцениваю ситуацию и понимаю, что наш путь, как случайно свёл нас, так и дальше мы пойдем каждая своей дорогой. И, вероятно, никогда более не встретимся. Но сейчас эта встреча и этот подарок, останется чем-то значимым… по крайней мере для меня, — женщина с настороженностью, явно готовая услышать насмешку, взглянула мне прямо в глаза.

— Что же, я, пожалуй, понимаю тебя, — я спокойно, без тени улыбки посмотрел в ответ, — после чего надел перстень на безымянный палец правой руки. Подняв руку я полюбовался игрой света в камнях перстня, И лишь затем перевел взгляд на лицо женщины, внимательно смотрящей на меня.

— Спасибо, что не отвергли, хотя я понимаю, у вас хватает подобных безделушек. Но надеюсь, Падме, ты хоть иногда будешь возвращать его из пыльных коробок со своими драгоценностями и вспоминать меня. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Будь уверена, ни тебя, ни твой королевский подарок, — я чуть лукаво улыбнулся, — я не забуду.

— А сейчас, чтобы закончить на самой высокой ноте, — она многозначительно улыбнулось, — и оставить последнее слово за собой, я вас покину, ваше высочество. Покину, чтобы уйти своей дорогой, далекой от дворцов. Но оставляя память о самой великолепной ночи, которая у меня была, и одной соблазнившей меня на неё принцессе.

***

Асажж Вентресс, бывшая падаванка Ордена джедаев, а нынче подвизающаяся на ниве наёмничества, выходя из дворца, напоследок обернувшись на окна, в которых уже начинал играть рассвет, вздохнула. Асажж не знала, чем насолила эта девушка её тайному покровителю. Вначале выглядящая наивной, но пытающаяся играть зрелость, а после показавшая, что игрой был скорее образ наивности. Сейчас, эту малознакомую и не по годам зрелую девушку, было даже жаль. Пусть Асажж и не знала кто тот тайный покровитель, что последние годы передаёт ей по немного техник Силы и теорий. Которых ей так не хватает из-за удаления из Ордена. Неизвестный помог ей прогрессировать, невзирая на поставленный к тому запрет Ордена.

Несколько лет назад она решила, что её тайный покровитель, помогавший ей анонимно уже некоторое время — тот, найди которого Орден, лишил бы его головы. Некий, однажды, спустя год после ухода из Ордена, встреченный на отдалённой планете, представившийся Дартом Молом и ситхом. Какое-то время он помогал ей оправиться от того, что её выкинули из Ордена. Хотя больше его помощь сводилась к занятиям с мечом и расшатыванию печати, что поставили на неё в Ордене при её уходе. Вскоре после прискорбно окончившейся любовной драмы с другой падаванкой.