— Я хочу здесь жить, Лина. Этот дом лучше прежнего. Но меня беспокоит одна вещь… — Я почесал затылок, а девушка внимательно смотрела на меня, — наш брак официально запретили. Что нам теперь делать?

Лингрен тихо рассмеялась, оборачиваясь ко мне. Отметил, что при этом часть пуговиц ее платья была расстегнута, открывая моему взору полную грудь.

Сглотнул, тут же ощущая, как тело реагирует на подобное. В горле пересохло, мысли тут же сбились с привычного строя, все проблемы мигом вылетели из головы.

— Не хочешь принять душ, Рен? — Женщина коварно улыбнулась, указывая мне рукой на неприметную дверь сбоку. — Там тоже все… так.

Как “так” уточнять уже не хотелось. Завороженно кивнул, ощущая себя странно. Тело неожиданно словно вспыхнуло, хотя в последние недели мне совершенно было не до подобных мыслей. В голове мелькали горячие образы нашей прошлой близости…

— Идем…

Я послушно шел, раздевался, не видя вокруг ничего кроме Лины, вставал под струи тропического душа. Мозг словно отключился окончательно, а чувствительность всех рецепторов повысилась в разы, потому что даже не касаясь Лина словно бы гладила все мое тело одним только взглядом.

— Хороший мальчик… — Она облизнула губы, едва только последняя капля мыла стекла по моему телу. — Хороший, красивый, мой мальчик…

Я прикрыл глаза, когда она впервые коснулась меня, поражаясь силе собственных ощущений. Кожа под пальцами девушки словно бы горела и вместе с тем все тело обдало приятным холодом, рождая череду путешествующих по телу мурашек. Член ныл.

— Лина, — простонал, чувствуя, что еще немного, и я не сдержусь — кончу, завершив все приятное, что сегодня могло бы быть.

— Что, мой сладкий? — женщина мурлыкнула мне прямо в ухо, ласково спускаясь пальчиками все ниже и ниже.

— Я хочу, хочу… — всхлипнул, откидываясь на мокрую от капель воды стену душевой. Ноги меня больше не держали.

— Что ты хочешь? — Она продолжала эту сладкую пытку, наконец обхватив уже готовый взорваться ствол пальцами. Горячая вода продолжала падать сверху, заставляя дышать еще чаще, задыхаясь от пара, эмоций, собственного возбуждения…

— Вас… — Я уже не понимал толком где я. Круг желаний медленно сужался до одного, самого главного сейчас — быть с Лингрен. Впервые по-настоящему.

Тихий смех стал мне ответом. Тиски на члене стали плотнее.

— Кончи для меня, Рен…

Этот голос, эта интонация, взгляд, который я успел уловить, когда поднял ресницы. Я не мог не повиноваться, практически тут же ощущая как волна неописуемого блаженства накатывает с головой.

— Умница… — похвала была первым, что я услышал, едва придя в себя. — А теперь пошли в кровать, милый. Пора тебе наконец-то окончательно стать моим…

Едва в воздухе прозвучала эта фраза, как легкое разочарование из души тут же исчезло. И я сам не заметил, как оказался в кровати, всем своим телом ощущая тяжесть навалившейся на меня Лины. Сердце стучало как бешеное. Эмоции зашкаливали, возбуждение, накатившее второй волной, сжигало все лишнее: мысли, преграды, сомнения…

— Ты — мой! — Голос Лины звучал как приговор. Сладкий приговор, сулящий мне только счастье и блаженство.

Она целовала мои щеки, спускаясь ниже к шее, а затем перешла на чувствительные соски, слегка покусывая и пощипывая их губами. Я никогда не чувствовал ничего подобного.

— Я — твой, — вторил ей, чувствуя себя наконец-то самим собой. Впервые собой, а не кем-то другим, должным соблюдать все правила и установки ради общего блага. — Но и ты моя! — практически рыкнул, уже не сдерживаясь и с силой прижимая Лингрен к кровати, переворачиваясь. Заглядывая в эти необычные глаза с вертикальным зрачком.

Тихий довольный смех заставил улыбнуться в ответ.

— И я твоя, Рен. Всегда твоя…

Лина чуть шире раздвинула ноги, и я, помня свой первый раз, захотел сделать ей тоже приятно. Целуя шею и грудь, спустился к ее лобку, лаская влажные складочки пальцами и языком. Ноги девушки слегка напряглись, она впила свои ладони мне в плечи, как в тот раз направляя мои движения языком так, как нравится ей. Я не заметил, как ее ножки уже оказались на моей спине, смакуя сладость любимой. Дыхание девушки сбилось — она стала дышать глубже и чаще, иногда изгибаясь. Мой член снова стал твердым.

— Ах — послышалось нежное постанывание любимой, и она слегка задергалась, извиваясь под моим напором.

Улыбнулся, ощущая удовлетворение и даже некоторую гордость, глядя на любимую.

— А теперь иди ко мне. — Лина коварно улыбнулась и потянула мою голову к себе, нежно целуя в губы, тут же направляя мой член внутрь себя.

Новые ощущения были просто непередаваемыми. Я даже, наверное, простонал, но не помню, так как сосредоточен был совсем на другом. Лина обхватила мои ягодицы ладонями и задала темп. Кажется, в какой-то момент я совершенно потерял голову, отдавшись этим новым ощущениям сполна, лишь следя за тем, чтобы удовольствие получалось обоюдным.

Не знаю сколько прошло времени — минута, час, день, неделя… Все потеряло свои границы, размылось. Но оргазм был такой силы, что, кажется, я даже отключился на несколько секунд прямо в процессе, придя в себя буквально через считанные мгновения, успев подхватить свой вес на локтях, чтобы не придавить любимую, также выгнувшуюся подо мной в экстазе.

Улыбнулся, касаясь губами нежной гладкой шеи девушки, слушая её шумное дыхание и наслаждаясь моментом близости, не спеша выходить и завершать столь сладкий процесс.

— Теперь ты точно мой, Рен, — голос Лины звучал хрипло и вместе с тем невероятно довольно. Взгляд прояснился.

Ухмыльнулся, ощущая небывалый подъем энергии.

— Всегда…

Деймон

Жизнь на новой планете оказалась настолько потрясающей, что я сам не заметил, как заговорил на новом для себя языке, устроился на подработку, чтобы приносить пользу обществу и полностью окунулся в новую свободную жизнь, где можно было совершенно не оглядываться на то, какой ты расы, а просто жить…

Единственное, что немного омрачило мое личное счастье — растущие крылья. Оказалось, процесс их роста сопряжен с целым рядом проблем, когда иногда боль становилась просто невыносимой и приходилось просить любимую жену вколоть обезболивающее. Но зато потом… я снова с трудом учился управлять ими, спать с ними, ходить и жить в целом.

Лина с Реном посмеивались надо мной первое время, когда я постоянно сносил ими все то со стола, то с тумбочек, не в силах освоиться. Снежок, живущий с нами давал советы, но они помогали мало. Элеонора не смеялась, а сочувствовала мне, отчего хотелось научиться с ними управляться как можно быстрее.

Но, в любом случае, рано или поздно я все равно научусь снова жить с ними, так что проблемой это не являлось. На этой планете даже одежда была пошита специально для таких как я, и не приходилось придумывать что-то дополнительно.

Проблема с другими демонами, прилетевшими с нами, тоже разрешилась весьма положительно. Большинство из них вышли из центра и начали новую жизнь уже в первый месяц. Некоторые оставались там до полугода и лишь одному провели ту страшную процедуру, о которой говорила Лина еще на корабле.

По поводу смертной жизни все тоже все оказалось просто — вакцина оказывается была разработана отдельно для людей и отдельно для демонов, так что сразу после свадьбы Лина вколола нам её по очереди. Немного жара, чуть головокружения, и мы стали практически такими же как она — бессмертными. С одной стороны это радовало, а с другой было странно от понимания, что наши то дети таковыми не будут…

Кстати, про детей. Оказывается, на этой планете смешанный брак демон-человек норма. И потомство в таком браке тоже. Странно, что от такого союза рождались не демоны и не люди, а нечто среднее. У них не было крыльев, но в полной мере были практически все положительные качества нашей расы, одновременно с какой-то там легкой психикой людей. Я не вникал, но обещание Лины, что когда-то и у меня будет свой ребенок заставило сердце трепетать. Пусть это будет не в этом году и даже не в следующем, но свой ребенок… я и мечтать о таком не смел!