Закончив чтение, иерофант захлопнул фолиант и поднял голову, оглядывая толпу. Юноши унесли книгу. Площадь охватила тишина. Наллар предположил, что сейчас запоют хоры, но не угадал — иерофант вновь заговорил:

— Такова история возникновения Фонтана Преображения и сана Верховного Иерофанта. Мы знаем, что с течением времени все больше людей со всех краев земель, что позже назовут Триамной, стали стекаться к Фонтану. Леса вырубали, и через несколько лет на их месте возник город, названный в честь того, кто заложил его основу. Священный Исхирон. С тех времен утекло много воды, и многое изменилось в поднебесном мире. Но, как и тысячелетия назад, по-прежнему бьет ключами Фонтан, принимая в свои воды всех желающих, и Верховные Иерофанты, обитая в том самом дворце, что князь позже передал жрецам, блюдут оставленный завет. — Иерофант сделал шаг вперед, подступив к краю помоста. За его спиной наливалось алым заходящее солнце. — И вот вчера все мы были потрясены новостью о том, что очередного верного слугу призвали к себе Боги. Казалось бы, только вчера он, держа руки на Рассветных Канонах, приносил клятвы Богам и Триамне, только вчера провозглашал Первый Закон… — Неподдельная грусть сквозила в голосе иерофанта. — Но, увы, земное время летит беспощадно быстро. Нынче же мы с вами вознесли моления о том, чтобы Боги Рассвета приняли Верховного Иерофанта в своем Царстве со всеми почестями, которые он, безусловно, заслужил, а также о том, чтобы в скором времени даровали нам нового избранника. Избранника, способного нести эту непростую ношу во славу Триамны. Помните об этом, граждане Квибара! Чем больше прошений и молитв вы будете возносить небесам в ближайшее время, тем скорее они откликнутся. Помните и действуйте! И воистину, да будет так.

Закончив речь, иерофант медленно воздел руки над головой и поочередно благословил ими все четыре стороны. Попавшие под благословение склоняли головы. Даже Ойлегер совершил длительный кивок. Наллар хмыкнул, но кланяться не стал — маскировка маскировкой, но участвовать в языческих ритуалах он совершенно не собирался. Всему есть предел.

Тут же стало ясно, что на этом Чин Поминовения закончился — народ загудел и начал постепенно расходиться с площади. Наллар и Ойлегер, не сговариваясь, остались ждать, пока людской поток перестанет быть похожим на горную лавину.

— Как тебе? — между делом спросил торговец.

— Сказка понравилась, — честно ответил Наллар. — Красивая история. Правда, в моей стране во всех сказках счастливый конец. Если любовь, то уж до гроба. Со смертью в один день.

— Вот как? И каково оно потом, когда в жизни все оказывается совсем не как в сказках? — Не дождавшись ответа, Ойлегер фыркнул и покачал головой. — Странные же вы люди, гальтийцы. Ладно. Ну что, вернемся перекусить и проверить полученные в дороги навыки?

Наллар приподнял бровь.

— Ты это про арканы, что ли?

— А про что еще.

— Так а разве… — Наллар слегка замялся. — Ну, все ведь скорбят…

— А ты разве не знаешь, что именно этот Верховный Иерофант окончательно утвердил арканы как игру, а не как гадательное искусство? Хотя да, откуда тебе. — Ойлегер чуть развел руками в стороны, после чего пояснил: — В общем, он и сам был большим любителем перекинуться партейкой-другой с приближенными. Рассказывают, что однажды он пришел, без охраны, в обычную портовую таверну Исхирона и сыграл несколько партий с матросами и шлюхами. Так что я уверен — в память о нем этим вечером арканы будут метаться по всем столам всех трактиров, таверн и постоялых дворов Триамны. Лучшего момента, чтобы проверить на практике полученные навыки, тебе не найти. Ну так как?

Взвесив все за и против, Наллар кивнул.

— Ладно. Давай проверим, не удастся ли нам раскошелить нескольких местных мужиков.

— Вот это я понимаю, деловой подход.

Подождав, пока бурный поток толпы слегка поредеет, они направились обратно к постоялому двору.

Вечер обещал быть насыщенным.

С момента рокового прыжка с Моста Королев шли уже четвертые сутки, но Шелиара Нирааль так и не смогла заставить себя покинуть особняк Герцога, чтобы разыскать отца.

В глубине души Шелиара понимала, что поступает неправильно — ни в одной из рассказанных в свое время Нэей поучительных сказок не говорилось о невесте, что сбегает от отца и жениха, а потом наотрез отказывается возвращаться. Правда, в тех сказках девушки и не страдали от раздирающего разум Проклятья. Да и с мостов обычно не прыгали, чтобы положить конец охватившему их безумству…

Нет, сказки сказками, а реальность реальностью. Теперь Шелиара, пусть и нехотя, признавала, что отец во многом был прав, когда говорил ей о необходимости мыслить реалистично… Или как именно он говорил?

Мысли об отце заставляли девушку покусывать губы и тяжело вздыхать. Шелиара подозревала, что Диондор Нирааль не на шутку обеспокоен ее внезапным исчезновением (скорее всего, архонт Кагальзир тоже, но об этом «высокомудрии» она и вовсе старалась думать как можно меньше). Скорее всего, он уже организовал поиски. Возможно, даже чувствует перед ней некоторую вину. Как бы эгоистично это не звучало, но ей хотелось этого.

И все же, несмотря на осознание неправильности своего поведения, Шелиара понимала, что просто-напросто не может вернуться. Ведь как только она вновь очутится в том мире — мире, где не будет Герцога, Альдана и Иолаи с ее чудодейственным лекарством — ее кошмары возобновятся с прежней силой. Она снова начнет сходить с ума, и вряд ли что-нибудь сможет это остановить. Именно поэтому Шелиара отказывалась возвращаться в ту преисподнюю, что ожидала ее по ту сторону стен. Жизнь в особняке Герцога, конечно, была далека от идеальной (хотя Шелиара давно сомневалась в том, что чья-либо жизнь, особенно ее, вообще может быть идеальной), но уж определенно лучше, чем в танаанском поместье.

В первую очередь это, само собой, было связано с утихшими Голосами. Последние пару дней они в худшем случае гудели, словно несколько комаров, где-то в невидимой близости. По сравнению с тем, что было раньше — просто небо и земля. Рисование и вышивка теперь давались Шелиаре с легкостью, и приносили в основном лишь положительные эмоции. Общение с Герцогом, Иолаей и заглядывающим по вечерам Альданом также было приятным разнообразием — увы, в танаанском поместье не находилось собеседников ее возраста. Даже обручальное кольцо теперь не так раздражало, как раньше. Шелиара старалась просто не замечать его.

Не обходилось, конечно, и без минусов. Так, притихшие на большую часть суток Голоса теперь отыгрывались по ночам, подсылая ей самые несуразные кошмары; их подробностей, к счастью, Шелиара не помнила. С другой стороны… что значат несколько минут ночного кошмара по сравнению с часами кошмара наяву?

Шелиара размышляла о своей новой жизни, радикально отличающейся от прежней, пока нежилась в теплой, почти что горячей воде в просторной медной ванне — еще одном столичном чуде, с которым прежде она была знакома лишь понаслышке; в Танаане пользовались обыкновенными деревянными бадьями. Завтрак, за которым Герцог выглядел непривычно хмурым (Шелиара выдвинула предположение, что запасы вина в погребе подходят к концу — что еще может испортить неунывающему Герцогу настроение?) остался позади, но до полудня было еще далеко, так что Шелиара согласилась воспользоваться столь щедрым предложением.

Одна из служанок (Шелиара пыталась запомнить всех по именам, но постоянно путалась, и вскоре оставила эти бесполезные попытки) как раз омывала ее волосы какой-то особой жидкостью, пахнущей лепестками роз, при этом мурлыкая под нос приятную мелодию — кажется, «Гнолгликского льва». Шелиара лежала, расслабившись и прикрыв глаза. В горле чуть першило от утренней порции табака, но такая мелочь не могла испортить ее умиротворенное настроение.

Подобно тому, как после омовения гребень в руке служанки принялся плавно скользить по ее волосам, мысли Шелиары сменяли друг друга. Какое полотно попробовать вышить сегодня? Может, их сад — такой, каким она его запомнила в детстве?.. Что сейчас происходит в поместье? Вспоминает ли о ней дедушка?.. На какой лекции сейчас Альдан?.. Нет, сад — слишком сложно. Может, что-нибудь историческое? Он ведь любит историю. Хотя нет, такая себе идея… Чем в данный момент занимается отец?.. Может, серию узоров? Наверное, не стоит, опять получится сикось-накось… Почему внизу так шумно?