Несмотря на явное приближение врагов, он продолжал стоять столбом и, все чаще моргая, смотреть в одну точку, куда-то поверх сосен. Втайне он опасался, что такое поведение может показаться Отнимающим подозрительным, но, судя по наглым улыбкам на их лицах, примерно такой реакции они от него и ждали. Словоблуд так и вовсе едва сдерживался, чтобы не начать прыгать от радости.

«Самый опасный — тот, что читает напев. Нужно иметь в виду».

— Почему ты привык смотреть на мир лишь с одной стороны? — продолжал нести чушь Словоблуд, потихоньку доставая клинки. — Что мешает тебе взглянуть правде в глаза?

— Принципы, — подключился Подхалим. — Я уверен, что все дело в его сраных принципах, за которые он помереть готов. Я прав, Шагающий? Ты ведь из принципа не желаешь смотреть дальше своего носа? Иначе ты бы не позволил своим хозяевам отправить себя на растерзание. А, впрочем, какая разница… Ты — всего лишь одинокая тень прошлого. Твоя роль в этой истории наконец-то завершится.

— Ты ведь устал, Шагающий-сквозь-Тьму. — На этот раз Словоблуд заговорил как заботливая нянька, убаюкивающая плачущего ребенка. — Смертельно устал и хочешь отдохнуть от всего этого, я прав? Ну же. Пойди хоть раз навстречу своим желанием.

Ухмыляющийся Словоблуд приблизился еще на шаг. Доносящаяся из-за деревьев мелодия напева достигла своего предела.

Шагающий-сквозь-Тьму держался расслабленно, будто бы полностью поглощенный мелодией напева. Правую руку он плавно отодвигал назад, незаметно сокращая расстояние между ладонью и рукоятью меча.

«Рано».

— Забудь все, что было сказано. — Словоблуд подошел еще на шаг. Руки Отнимающего, почти не дрожа, сжимали ритуальные клинки. — Забудь все, что ты помнишь. Ты слышишь зов мелодии, что зовет на вечный покой? Не правда ли, Шагающий, она божественна?

— О да, она великолепна! — Подхалиму определенно не нравилось оставаться на вторых ролях.

— Освободи же сознание от всего ненужного… — Словоблуд подошел на расстояние двух вытянутых рук. Подхалим благоразумно отставал на пару шагов.

Пальцы Шагающего незаметно коснулись холодного металла рукояти.

«Еще немного…»

— …И ты освободишься сам…

Пора.

Стремительно вылетев из ножен, Страж Рассвета вспыхнул ослепительно-рубиновым пламенем. Словоблуд разинул рот и вскинул руки, но больше ничего сделать не успел — рубанув от плеча, Шагающий-сквозь-Тьму снес ему голову. Фонтан крови, черной в лунном свете, брызнул во все стороны. Отрубленная голова откатилась под ноги Подхалиму.

— Дерьмо! — Тот отскочил назад, так, что чуть не врезался спиной в ствол сосны, и выхватил клинки. — Кончай петь, придурок, — прокричал он, стараясь не выдавать овладевшего им ужаса, — на нем не работает твоя хреномантия!

Напев и вправду смолк. Затянулась пауза. Похоже, Отнимающие не продумали подобный поворот событий.

А зря. Должны были понимать, на кого устраивают засаду.

— Что, сукин пес, думаешь, самый умный? — Подхалим пригнулся, обходя костер. — Тебе же самому было бы лучше, если бы позволил все закончить сразу. — Он проделал непонятный жест руками над костром. — Гребаный, блин, герой.

Вспышка.

Шагающий-сквозь-Тьму успел зажмуриться — буквально на мгновение, после чего сразу же открыл глаза обратно. Сначала показалось, что ничего не изменилось, но потом он заметил разницу. Кролики куда-то исчезли с вертела, зато дым, плавно поднимающийся от костра, внезапно приобрел тошнотворно-зеленый цвет и, изогнувшись, направлялся прямиком в его сторону. Шагающий не мог быть уверен, что теперь этот дым обладает какими-то опасными свойствами, но проверять не хотелось. Накрепко сжав правой рукой рукоять Стража, он метнулся наискосок влево. Затем зигзагом туда, где находился Подхалим.

Хищно оскалившись, тот встретил его двумя стремительными выпадами ритуальных клинков. Шагающий-сквозь-Тьму без особых усилий отразил оба удара. Сталь заскрежетала о сталь. Лилово-рубиновые искры рассыпались в стороны, как сельвидийские фейерверки. Подхалим прорычал что-то невразумительное и отошел назад, вырисовывая клинками в воздухе странные символы.

Шагающий схватил меч обеими руками и чуть отвел в сторону.

«Нужно действовать быстро. Один точный удар. Клинки ему не помогут».

Он метнулся вперед, делая широкий взмах. Удивился, когда Подхалим вместо того, чтобы попробовать уклониться, зачем-то чиркнул клинком о клинок, высекая сноп лиловых искр. Шагающий-сквозь-Тьму начал атакующее движение…

Что-то обожгло ему спину, свалив на бок и едва не заставив вскрикнуть от боли.

Проклятый колдовской дым.

Он сумел кое-как подняться. Отскочил вправо, избежав в последний момент столкновения с клинками Подхалима, перекувырнулся через плечо и замер в полусидячей позе спиной к соснам. Спину жгло огнем. Кажется, парча халата в нескольких местах дымилась. Жалко, хорошую одежду сейчас не так-то просто достать. Шагающий-сквозь-Тьму сплюнул.

— Эй, пес! — У Подхалима прибавилось уверенности. Отнимающий продолжал выписывать клинками пируэты, странным образом меняющие форму и направление движения колдовского дыма. — Что, спинку обжег? Шерсть подпалилась? Можешь немного поскулить, мы все поймем. Осуждать не будем, обещаю.

В этот же момент с противоположной стороны поляны раздался хруст веток. Из-за сосен, наконец, показался третий Отнимающий. Тот самый Невидимка. Этот не снимал капюшона и по-прежнему ничего не говорил. Осторожная, но уверенная поступь и осанка говорили о нем как о человеке бывалой закалки. Подойдя к костру, Невидимка склонился, вытащил из него одну из увесистых веток и понес ее перед собой, как факел. Вновь раздался гул — он зашептал новую мелодию. Новый шаманский напев. Шагающий узнал его — это был напев силы и бесстрашия, которым древние шаманы Аккао подбадривали бойцов перед битвой.

Шагающий сжал губы. Пора было что-то с этим делать. Этот Отнимающий, может, и разучил парочку напевов, но не более. Шагающий-сквозь-Тьму сделал глубокий вдох, успокаивая дрожь в теле. Он не прожил бы столько веков, если бы не владел куда более древними и тайными мистическими знаниями, чем шаманские напевы.

Тайными знаниями Древнего Шаугрима.

Шагающий сделал шаг назад, оказавшись между двух стволистых сосен, взял Стража Рассвета за рукоять обеими руками, будто бы принимая защитную стойку, и, погрузив себя в медитацию, принялся шептать Истинные Слова. Это было величайшее мистическое искусство Четвероземья, практически недоступное смертным; ему самому понадобились десятилетия, чтобы обучиться ему. Рубиновое пламя меча затрепетало и неестественно заискрилось — но Отнимающие, кажется, не обратили на это внимания.

Шагающий-сквозь-Тьму выжидал, нашептывая Слова и постепенно ускоряя темп. Пусть глупцы думают, что он не знает, что делать, и просто выжидает. На счастье, те не торопились.

В последний момент Невидимка почуял неладное. Отнимающий прекратил читать напев и что-то крикнул расплывшемуся в дурацкой ухмылке Подхалиму… Слишком поздно.

Шагающий прошептал последнее Слово и поднял над собой вовсю полыхающего Стража Рассвета. А затем резко вонзил его в землю перед собой.

Пришла Тьма.

Обретшая форму Сфера-Поглощающая-Свет окутала холм. Исчезло лунное сияние, померкло пламя костра, погасло лиловое сияние ритуальных клинков и рубиновое пламя Стража Рассвета. Подхалим пронзительно закричал — видимо, решил, что ослеп.

Шагающий знал, что на все про все у него четверть минуты — и ни секундой больше. А потому, выдернув меч из земли, он стремительно атаковал.

Его звали Шагающим-сквозь-Тьму.

Не потому, что, как считал Словоблуд, он шагал через тьму веков, а потому, что действительно умел шагать через Тьму, которую сам же и призывал. Рукотворная Тьма, через которую не мог просочиться ни единый лучик света, слыла его надежнейшим союзником. Союзником, который — в отличие от переменчивых людей — никогда не предаст и не обманет.

В три прыжка он оказался там, где стоял Подхалим. Определив по запаху, где находится Отнимающий, ткнул туда мечом. Лезвие Стража Рассвета с режущим звуком вонзилось в грудь противника. Шагающий выдернул меч. Подхалим упал на землю и принялся истошно завывать.