Проголодавшаяся и не пообедавшая Кэсс тут же приступила к еде, подцепив на вилку кружочек баклажана и помидора.

— Понимаете, Кэсседи Оулдридж… — официально произнесла Николь, — …Миссис Блэр эти ваши "сокращенные уроки" называет прогулами и отсутствием домашнего задания.

Младшеклассница успела съесть совсем немного, последний кусок так и встал в горле, она с трудом его проглотила.

— Знаешь, нам надо что-то менять, — сказав это, девушка наложила рататуя и себе, затем села напротив сестры. — Возможно, частично это и моя вина: я редко бываю дома, не помогаю тебе делать домашнее задание, не контролирую, — она спокойно начала есть.

А вот блондинке есть сразу же перехотелось. Кэсседи молча уставилась в свою тарелку, вилкой передвигая тонкие кружочки овощей. Конечно, Николетта сразу поняла, что её сестре стыдно, но это все-таки был разговор, и в нём должны были участвовать они обе.

— Я клоню к тому, что ты теперь под домашним арестом. Будешь звонить с домашнего, как придешь домой, я буду каждый день писать миссис Блэр и, если я не смогу проверить твое домашнее задание, попрошу маму это проконтролировать. И да… к подружкам по домам мы больше не ходим, — после своего монолога девушка сделала глоток воды и многозначительно стукнула дном стакана по столу.

Кэсси уронила вилку обратно в свою тарелку, надулась, затем вскочила из-за стола и поспешила к себе в комнату, Никки лишь отрицательно покачала головой, доедая свою порцию.

— Все хорошо? — спросила их мать, выходя из своей комнаты. В это время она обычно спала, а Никки и Кэсси, вероятно, разбудили её.

— Она начала прогуливать уроки, — пояснила Николь, — я её наказала. Ты будешь обедать? Тебе положить рататуй на тарелку?

— Раз уж она надулась, то до вечера не выйдет, — пожала плечами светловолосая женщина, а затем добавила, — все в порядке, я съем её порцию.

Рыжеволосая встала с насиженного места, решив позаботиться о матери, положила ещё немного рататуя в тарелку, так как Кэсси ела меньше всех в их семье. Миранда заняла свое место напротив Николетты, попросила стакан воды.

— Ты пила таблетки утром? — нарочито спросила та, подавая матери стакан с водой. Это то, что было постоянной и самой главной темой в их разговоре.

Женщина слабо кивнула, сделала глоток, затем медленно приступила к еде. Она всегда ела неохотно, хотя и лучше, чем Кэсседи. Вид у неё был довольно уставший и потрепанный, волосы были заколоты в небрежный пучок на голове. Сегодня на ней был синий сарафан, который Миранда часто надевала летом.

— Тебе не нужно купить еще таблеток? Кажется, у тебя должны были уже закончиться, — поинтересовалась её дочь, доедая последние запечённые овощи на своей тарелке.

— У меня еще есть, — бросила женщина в ответ.

— Хорошо, — лишь пожала плечами Николь. У неё не было времени специально ехать в аптеку.

Николетта не наелась одной порцией, поэтому положила себе ещё. Полноценные вегетарианские блюда она готовила только здесь, приготовить что-нибудь и себе в доме Райнхарда времени не было — там она просто перебивалась салатом или свежими овощами.

— Как твои отношения с парнем? — спросила её мать, наблюдая за тем, как дочь накладывает себе в тарелку очередную порцию.

— Каким парнем? — переспросила Никки, снова усаживаясь на свое место и вновь погружая вилку с рататуем в рот.

— Твоим парнем… — настойчиво произнесла блондинка, устремив взгляд своих стеклянно-голубых глаз на рыжеволосую. — Я о том взрослом брюнете, который иногда появляется возле нашего дома. Почему бы тебе не пригласить его и не познакомить с нами?

Николетта, очевидно, не ожидала такого интереса к своей личной жизни со стороны матери, поэтому промолчала. На минуту она даже задумалась, стоит ли приглашать Райана в дом и был бы он не против познакомиться с её матерью и сестрой? Всё-таки какое-то внутреннее чувство подсказывало, что этого делать не стоит.

— Не думаю, что стоит. Это только между нами, — ответила Николь. "Он ведь никогда не говорил мне, что я его девушка", — с грустью подумала она.

На разговоре Миранда больше не настаивала: остаток обеда они провели в тишине. После Николетта взяла кое-какие свои вещи и покинула дом, отправившись пешком до Райнхарда. В это время он был во дворе, колол дрова. Было уже довольно жарко, и капельки пота сексуально скатывались по его загорелому телу. Николетта с трудом сглотнула, припоминая их совместный душ.

— Чем ты занят? — полюбопытствовала девушка, приближаясь к мужчине.

— Нашёл в сарае шаровой гриль. Неплохо было бы устроить барбекю или что-то вроде этого, я давненько не ел ничего подобного, ещё с поездки в Америку.

— Ты был в Америке? — мимоходом спросила Николь.

— Да, лет двад… точнее, года два назад, — ответил оборотень, едва не проговорившись.

— Тогда мне нужно замариновать мясо? У нас же вроде бы были свиные ребрышки и несколько стейков, — сказав это, она тут же поспешила в дом, на кухню.

— Я еще купил немецких сосисок, — крикнул ей вдогонку брюнет.

Весь день они были заняты подготовкой к так называемому барбекю. Специально для Николетты мужчина пожарил на гриле молодую кукурузу и томаты, но, к удивлению, она с аппетитом наблюдала за тем, как он голыми руками поглощал замаринованные в соусе барбекю ребрышки.

Оборотень сдирал мясо с костей пальцами или зубами, совершенно не боясь обжечься или испачкаться. Рыжеволосая же продолжала пускать слюни, поедая слегка поджаренную кукурузу и подпалённые томаты. Изредка он брал что-то из её тарелки с овощами. Она была не против, так как они сделали слишком много и больший аппетит у неё вызывало сочное мясо, нежели овощи. От этой мысли ей даже немного поплохело. Сегодня Райнхард был настолько сыт и доволен, что вырубился раньше Николь, даже не успев раздеться.

На следующий день они вместе с Райнхардом поехали за покупками. В этот раз они купили не только привычные в их холодильнике продукты, но также наряд для Никки на вечеринку и бутылку французского вина, чтобы отметить, как сказал Райан, его избавление от всего это дерьма (магазина одежды). Признаться честно, они пробыли там действительно долгое время, но лишь потому, что именно брюнету постоянно что-то не нравилось.

Обычно семья Оулдридж покупала одежду в секонд-хенде или на каких-нибудь распродажах в крупных гипермаркетах. Не сказать, что вещи там были плохие, скорее, они были доступными и довольно дешевыми. Привыкшая довольствоваться малым, Николетта была готова купить любое, первое попавшееся на глаза, платье, но у оборотня были иные взгляды. То ему не нравился цвет, то качество ткани, то фасон, то длина, и при этом он настойчиво заявлял о том, что просто ненавидит магазины. Даже Николь уже начала проклинать шопинг.

Наконец они нашли подходящее, по мнению Райана, платье для вечеринки. Это был красно-белый полосатый сарафан на толстых бретельках, с квадратным вырезом и текстильным бантиком посередине. Конечно, Райнхард хотел бы, чтобы платье не так сильно облегало её формы, да и длина чуть выше колена его напрягала (кто-то мог посягнуть на его собственность).

Когда они приехали домой, уже стемнело. Луна заняла свою позицию на темном небе, светом отражаясь в его голубых глазах. Еще раз посмотрев на луну, оборотень прошел вслед за девушкой в дом. Она сразу же пошла на кухню, чтобы разобрать пакеты, а он, схватив бутылку вина, откупорил её пальцами и сделал глоток. Вообще, брюнет больше предпочитал пиво или сидр, но сейчас он хотел впечатлить Николетту. А хотел ли? Голубоглазый сделал еще один глоток и едва не поперхнулся, увидев её с двумя бокалами и глуповатой улыбкой на лице.

— Ты уже разобрала покупки?

— Нет, я помыла бокалы, подумала, что ты захочешь выпить прямо сейчас, — с некой нежностью ответила рыжеволосая.

— Очень предусмотрительно, — пробормотал тот, уткнувшись носом ей в макушку, глаза его несвойственно блестели.

Николь поставила бокалы для вина на журнальный столик, Райнхард тоже отложил бутылку, резко привлекая её к себе за талию. Он слегка нагнулся так, что теперь поглаживал её шею кончиком своего носа. Девушка немного отодвинулась, чувствуя легкое возбуждение.