На краю леса уютно устроились хижины под тростниковыми крышами. Ни одна из них не походила на соседнюю: фантазии строителей не было конца. В дальнем конце лагуны привлекал внимание основательно сработанный причал, вполне пригодный, чтобы принять «Сатира». Этот небольшой уютный док манил и призывал, соскучившись в одиночестве. Впрочем, одиночество оказалось не абсолютным – его нарушал шлюп примерно вдвое меньше «Сатира», однако явно вполне пригодный к мореплаванию и даже скорее всего к перевозке немалых грузов.

«Сатир» начал постепенно замедлять ход, и Сара успела рассмотреть серебряную ленту неширокого потока; он причудливо рассекал побережье и впадал в море. Возле речки стояли две грубые деревянные повозки, явно предназначенные для перевозки бочек с пресной водом. Можно было рассмотреть даже накатанную дорогу, по которой, очевидно, их и тянули.

Да, ничего не скажешь. Действительно, истинный рай на земле. Чистые лазурные волны, расцвеченные искрами ярких тропических рыб; разноцветные фрукты, словно истекающие соком и манящие живой прелестью; легкий, душистый, в меру теплый воздух. Одним словом, блаженство.

Восторженные размышления нарушил характерный удар двух деревянных поверхностей. Он безошибочно подсказал, что «Сатир» подошел вплотную к причалу. Моряки занялись обычными делами, которых в доке всегда хватало, а женщины возбужденно переговаривались.

– Ну, леди, что скажете? – неожиданно раздался за спиной голос. – Не разочаровались?

Хор возбужденных женских голосов принялся на все лады восхвалять чудесный остров, только Сара сжала губы. Гидеон. Теперь, когда корабль благополучно пристал к берегу, капитан мог вдоволь хвастаться своим драгоценным сокровищем. Какая досада! Ей дела нет до его хваленого рая.

Стоя за спиной учительницы, Гидеон, конечно, не мог не заметить ее напряженную позу и столь необычное среди всеобщего восторга молчание. Что же так рассердило привереду на сей раз? Он ожидал приятного удивления, а не очередного приступа ярости.

«А с какой, собственно, стати я так волнуюсь? – спросил себя капитан, поняв, что гордая англичанка упорно не желает обращать на него внимания. – Ведь она сговорилась с этим чертовым Харгрейвзом, так пусть он и беспокоится». К несчастью, сама мысль о подобном союзе казалась невыносимой. Как, позволить настырному коротышке обладать такой красавицей? Видит Бог, своим не в меру острым языком она действительно способна причинить массу неприятностей. Но как не вспомнить те счастливые моменты, когда она мягко, податливо, нежно и страстно отвечала на горячие, жадные ласки. Черт подери эту девчонку! Из-за нее он не мог уснуть и проворочался почти полночи. А потом послал за Куини, да только сразу понял, что такая радость не для него, и быстро переправил красотку к жадному до женского пола Барнаби.

Словно услышав мысли капитана, Куини подошла к нему и игриво взяла под руку.

– Доброе утро, начальник. Надеюсь, вы чувствуете себя так же хорошо, как и я.

Гидеон взглянул на женщину недоверчиво и настороженно. Всего лишь несколько часов назад похотливая красотка готова была разорвать отступника. Вдвоем с Барнаби им с огромным трудом удалось уговорить ее покинуть капитанскую каюту. Что делать? Произошла неприятная, скандальная ошибка. Так что за игру она затеяла теперь? Судя по улыбке первого помощника и довольному виду разгульной девицы, проведенная вместе ночь оказалась вполне приятной. Так чего же она хочет от него?

В этот момент Куини искоса взглянула в сторону Сары, и капитан мгновенно все понял. Судя по всему, гордая англичанка уже прослышала о том, что он посылал за ночной подругой. И Куини хотела создать впечатление, что время прошло плодотворно, к взаимному удовольствию.

Так вот почему Сара упорно не замечает его. Она сердится и ревнует. Мысль порадовала и согрела. Несмотря на яростные протесты, леди изволила ревновать к потаскухе.

Стоя рядом с прильнувшей к нему Куини, капитан не сводил жадного взгляда со спины Сары. Ах, чертовка! Она не имеет права злиться. Он не сделал ничего постыдного, а если бы и сделал, так лишь по ее вине.

Гидеон попытался было отстраниться от назойливой Куини, но тут же одернул себя. Зачем суетиться? Если Сара ревнует, пусть испытает то же самое, что испытал вчера он сам, глядя, как англичанка квохчет над Харгрейвзом, словно встревоженная коршуном наседка. Может быть, хотя бы ревность заставит гордячку признать, что маленький невзрачный матросик ей вовсе не пара.

Ну а если причина дурного настроения кроется все-таки не в ревности, в таком случае он с удовольствием утрет аристократке нос низменным «развратом».

Палуба опустела: пираты помогли женщинам сойти на берег, и уже началось восторженное «освоение» острова. У поручня осталась только Сара. Гидеон ухмыльнулся. Небрежно обняв Куини за плечи, он заговорил легким, любезным тоном:

– Доброе утро, мисс Уиллис. Ну что, нравится вам наш остров?

Сара обернулась и, увидев капитана в обнимку с девицей, невольно побледнела. Однако нашла в себе силы ответить:

– Он прекрасен. – Но тут же добавила язвительно-снисходительным тоном: – Самое подходящее место для вас и ваших распутных товарищей. Ведь здесь можно без помехи развлекаться с теми, кого вы насильно обратили в наложниц.

Красивые губы тронула улыбка.

– Вы, разумеется, хотите сказать о намерении наслаждаться обществом будущих жен, не так ли? Кроме того, должен заметить, что далеко не все подруги перешли в это качество против собственной воли. – Здесь последовал красноречивый взгляд в сторону пышного бюста Куини. – Некоторые просто счастливы.

На лице Сары в этот момент появилось поистине бесценное выражение. Гидеон готов был поспорить на собственный корабль: англичанка бешено ревновала, хотя, конечно, ни за что не призналась бы в этом даже самой себе.

Мисс Уиллис гордо вздернула подбородок и высокомерно произнесла:

– К сожалению, некоторым из моих подопечных не хватает чувства собственного достоинства. Но о них даже говорить не стоит. Пусть держат ответ перед собственной совестью.

Куини вспыхнула:

– Ах ты, суч...

– Замолчи, Куини! – резко оборвал ее капитан и убрал руку с пухлого белого плеча. – Почему бы тебе не присоединиться к остальным? Мне необходимо поговорить с мисс Уиллис без свидетелей.

– Как прикажешь, начальник. С удовольствием посмотрю, действительно ли постели на суше так же удобны, как и на корабле.

Осчастливив капитана откровенно призывным взглядом, девица направилась к сходням.

Гидеон взглянул на Сару и не смог удержаться от смеха: на лице защитницы прав женщин застыло выражение, которое вполне можно было бы назвать кровожадным.

– Она вам крайне несимпатична, не правда ли?

Поправив разметавшиеся на ветру волосы, мисс Уиллис повернулась, собираясь уйти.

– Право, не испытываю к этой особе никаких чувств. А теперь, капитан Хорн, если позволите...

Договорить Сара не успела. Гидеон сжал ее руку и пошел рядом.

– Неужели вам не любопытно услышать мои впечатления от ночного свидания с Куини?

– Нисколько! – мгновенно вспыхнула Сара. – Отпустите меня!

Однако капитан и не думал уступать. Больше того, он нежно обнял учительницу за талию и, склонившись, зашептал, словно змей-искуситель:

– Неужели не хочется узнать, что мы делали вместе? Целовал ли я ее так же, как целовал тебя? Ласкал ли грудь, и...

– Замолчите. – Сару била дрожь. – Сейчас же прекратите эти безобразные разговоры!

Миловидное личико выглядело таким несчастным, что сердце Гидеона дрогнуло: ну за что он так мучает малышку?

– На самом деле я к ней даже не прикоснулся. – Признание сорвалось с губ само собой. – Ни разу не поцеловал и отправил к Барнаби.

Сара долго молчала, потом наконец тихо проговорила:

– Я... мне совершенно безразлично, что вы с ней делали.

Впрочем, проницательный капитан услышал в ее голосе облегчение и сразу понял, что гордая мисс выдает желаемое за действительное.