Что ж, разумно. Гидеон не мог не согласиться. Капитан перевел взгляд на Энн: хорошенькое личико откровенно излучало страх, который так мужественно прятал друг.

– Пожалуйста, сэр, прошу вас! – Ее голос дрожал. – Не наказывайте, не обижайте Питера. Он остался здесь ради меня. Мы оба верим в Атлантис. И я не переживу, если... если с ним что-нибудь случится.

– Не волнуйтесь, мисс Энн, – загудел Сайлас. – Капитан не причинит Харгрейвзу зла. Во всяком случае, до тех пор, пока ваш друг будет прилично себя вести.

– Не лезь, Сайлас, – буркнул Гидеон, продолжая сверлить взглядом несчастного Питера. Внезапно мелькнула мысль: как здорово было бы задать парню хорошую трепку и хотя бы так отомстить ему за пособничество в бегстве Сары!

Но капитан Хорн не терпел расправ и тем более не был способен на жестокость на глазах у очаровательной малышки Энн. Она так искренне, так жалобно молила о прощении! Да что говорить? Харгрейвз всего лишь выполнил свой долг. А предала всех Сара. Сара бросила его.

Едва слышно выругавшись, Гидеон оттолкнул тщедушного матроса.

– Что ж, пусть будет так. Поступай как знаешь. Но на всякий случай постарайся как можно реже попадаться мне на глаза.

С этими словами Гидеон повернулся и зашагал к своему пустому дому. Но не успел отойти от костра, как услышал за спиной голос.

– А как же свадьбы? – поинтересовалась Куини. – Нам все еще предстоит выбрать мужей в двухдневный срок?

Капитан смерил красотку холодным взглядом. Так хотелось сказать, что для нее приказ остается в силе. Распутнице не помешало бы почувствовать твердую руку одного из пиратов.

Но еще до отъезда Сары Гидеон понял абсурдность жестких рамок в сердечных делах. Тем более если ему хотелось, чтобы пары жили в любви и согласии. Эту трезвую мысль внушила ему она. Уважение и привязанность в браке невозможно заменить ничем, даже вожделением, а такие отношения вряд ли сложатся по приказу. Сам он почти силой заставил Сару пойти ему навстречу и заплатил за это непомерно высокую цену.

– Вступить в брак предстоит только тем, кто этого желает.

Женщины застыли в изумлении. Все, кроме Луизы.

– Спасибо, капитан, – заговорила она, подходя ближе. – Это настоящий подарок. Все женщины оценят вашу доброту по достоинству.

– Доброту? Но я делаю это вовсе не по доброте душевной! Так лучше для острова. Атлантис и его судьба – единственное, что меня волнует и заботит. И отъезд мисс Уиллис ничего не изменит. Она бросила всех нас, но остров и его обитатели остались.

Видит Бог, с Сарой или без нее, а Атлантис станет самым прекрасным местом на Земле. Однажды он разыщет изменницу и покажет ей, от чего она отказалась. Ведь он уже не маленький мальчик, который беспомощно принял предательство женщины. Теперь он во всеоружии, он – хозяин мира!

Прошла неделя с тех пор, как Джордан и Сара вернулись в Англию. Морское путешествие длилось без малого месяц. Однажды вечером Джордан мерил шагами холл своего лондонского дома и то и дело нетерпеливо поглядывал на часы. Сара опаздывала. Она согласилась поехать на бал к Меррингтонам, а назначенный срок прошел уже полчаса назад, если не больше.

Джордан и сам не понимал, как удалось уговорить сестру. Утром она с ужасом отказалась – словно граф просил ее пробежать нагишом по улице. Однако ближе к вечеру, когда Джордан вернулся домой после целого дня заседаний в парламенте, внезапно изменила решение.

Слава Богу! Давно пора вернуться в общество и выбросить из головы проклятого пирата. Наверняка несколько танцев с любезными джентльменами помогут ей осознать, как глупо было отдать сердце морскому разбойнику. Нельзя забывать и о репутации. Бомонд обязательно должен видеть Сару Уиллис. Лишь тогда удастся погасить опасную искру скандала, если она еще теплится. Он, граф Блэкмор, сделал все возможное и невозможное, чтобы оградить доброе имя сестры от посягательств. Заплатил владельцам «Добродетели» немалую сумму, а те со своей стороны обещали распространить слух о том, что после пиратской атаки мисс Уиллис благополучно вернулась на родину вместе с командой корабля. Сам же Джордан объявил, что сестре требуется длительный отдых после перенесенных переживаний, а потому на протяжении нескольких недель она будет вести уединенный образ жизни. Общество поверило в легенду или сделало вид, что поверило.

Джордан начал вышагивать по мраморному полу пятнадцатый круг, когда в холле появился Томас Харгрейвз. Негромко откашлявшись, чтобы привлечь внимание к собственной персоне, он явно намеревался что-то сказать. Джордану вовсе не хотелось выслушивать дворецкого, но он постарался спрятать раздражение. В конце концов, именно из-за него, графа Блэкмора, тот навсегда потерял брата, и это серьезное обстоятельство требовало внимания.

– В чем дело, Харгрейвз? – Граф в очередной раз нервно взглянул на верхнюю площадку лестницы.

– Насчет мисс Сары, милорд. Вы велели записывать все ее занятия, отлучки и возвращения в течение дня, пока вы заняты в парламенте. Может быть, изложить сейчас, перед тем как ваше сиятельство уедет на весь вечер?

Джордан взглянул на старинные часы и вздохнул:

– Почему бы, черт возьми, и нет? Все равно делать нечего.

– Да, милорд. – Харгрейвз достал из кармана аккуратно сложенный лист бумаги, снова откашлялся и склонил голову, продемонстрировав сияющую в мерцании свечей лысину. – Утром, в девять одиннадцать, после завтрака вместе с вашим сиятельством, мисс Сара с помощью Пегги приняла ванну. Потом Пеги помогла мисс одеться – в розовое батистовое утреннее платье, насколько я помню. В десять часов пять минут мисс Сара спустилась вниз. – Дворецкий немного пошуршал бумагами и продолжил чтение: – Потом мисс играла на фортепиано в гостиной. По-моему, первой была пьеса... – Томас задумчиво потер подбородок.

– Меня не интересует, во что она оделась и что играла, Харгрейвз! – нетерпеливо перебил его граф. – Мне просто необходимо знать, что она делала, и все!

– Да, милорд, – несколько обиженно согласился Харгрейвз. – На фортепиано она играла до десяти тридцати двух, а потом попросила меня принести «Дебретт», ежегодный справочник дворянства. Я исполнил просьбу, и мисс погрузилась в чтение. Судя по всему, книга ее очень увлекла, потому что ваша сестра читала до двенадцати девятнадцати. Ленч я принес в ее комнату. Повариха положила пирог с курятиной, который мисс особенно любит, салат с шестью грецкими орехами, два кусочка...

– Харгрейвз... – угрожающе прорычал Джордан.

– Я просто хотел, чтобы вы точно знали, что именно было предложено на ленч, потому что мисс Сара к нему даже не притронулась. А вы знаете, что она никогда не пропускает ленч, особенно если подают пирог с курятиной.

Граф нахмурился и снова принялся мерить шагами холл.

– Можете воздержаться от комментариев. Мне и без того известно, что после возвращения сестра почти ничего не ест.

В пути, на корабле, Сара тоже не отличалась хорошим аппетитом. А сегодня утром, за завтраком, брат с болью наблюдал, как она намазала маслом кусочек тоста, положила на тарелку, но не притронулась к нему.

Но это обстоятельство было далеко не самым печальным. По ночам Сара спала всего пару часов, а все остальное время бродила по комнатам словно привидение. Упорно избегала разговоров с братом, а если приходилось отвечать на вопросы, то делала это коротко и почти всегда односложно.

Настроение менялось, лишь когда разговор заходил о морском разбойнике, дьяволе-пирате. В этом случае внезапно открывался бескрайний поток красноречия. Джордан уже услышал куда больше, чем хотел: о мечтах капитана, о твердом намерении построить на острове утопическое общество справедливости и всеобщего благоденствия, о его добром отношении к детям и о множестве иных замечательных и удивительных качеств, присущих восхитительному, гениальному Гидеону Хорну. От одного лишь упоминания этого имени Джордану Уиллису становилось не по себе.