Выбившись из сил, Стефан рухнул в кресло напротив, сотрясаясь от бессильной ярости. Он разбил себе кулаки в кровь, но, казалось, даже не замечал этого.

"Прощай".

По тону записки чувствовалось, что она не надеется вернуться живой.

Но куда она могла отправиться? Флойды даже разговаривать с ней не станут…

Разговаривать…

Пронзительная догадка электрическим разрядом прошила его от макушки до пят. Холодный пот, выступивший на лбу, не имел ни малейшего отношения ни к стоящей в комнате двадцатиградусной жаре, ни к их нелепой драке.

— Я найду её, — прошептал Фау.

— Заткнись, кобель, — огрызнулся Стефан.

— Я найду её, слышишь? — Фау поморщился: разбитая губа болела, во рту ощущался солоноватый привкус крови. Всё-таки Стефан его крепко приложил. — Я разыщу её, где бы она ни была. И для этого мне не нужен никакой браслет.

[1] Человеку свойственно ошибаться (лат.)

Если бы месяц назад ей кто-то сказал, что она добровольно даст подключить себя к этой адской машине, она бы подумала, что этот человек сошёл с ума.

Если бы ей сказал об этом флойд — она решила бы, что её хотят убить.

В глубине души Клементина боялась, что ничего не выйдет: флойды не успеют вовремя прервать нейротранзакцию или ей не хватит силы воли не потерять сознание. Но она справилась. Она выдержала. И стала той, кем должна была стать.

Студёный ветер Анды нежно гладил кожу, ерошил волосы, щедро даря благодатную прохладу. Клементина весь день пыталась улучить момент и улизнуть на балкон подышать свежим воздухом — и наконец ей это удалось. Хоть немного… Всего минуточку. Пока её не хватились.

Она знала, что её ждёт — и была к этому готова. Пакет данных, который ей должны были "инсталлировать", оказался весьма внушителен, но сканирование памяти показало, что "места" вполне достаточно.

Это выглядело совсем не так, как в прошлый раз. Вместо цепенящего страха — холодная решимость, вместо смертельного отчаяния — отчаянное желание превозмочь боль, вцепиться в сознание железной хваткой и не отпускать. Чтобы стать сильнее. Чтобы стать способной сделать то, что ей предстояло сделать.

Клементина открыла глаза, прогоняя призраки воспоминаний, ещё слишком яркие и живые. Глубоко вздохнула, зябко повела плечами. Зубы начинали выбивать дробь, но она не спешила возвращаться в тепло. Когда тебе нечего больше терять, перестаёшь обращать внимание на подобные мелочи.

Очень скоро ветер высушит слёзы, и никто не узнает, что она опять вспоминала Землю… И Фау.

Занимался рассвет, скупой на краски и оттенки рассвет чужой планеты. В серо-стальном небе неторопливо плыли гряды облаков, похожие на мотки грязной нечёсаной шерсти.

Она не заметила, как к ней подошёл флойд. Нейротранзакция позволяла получить абсолютно любые знания, но обострить слух или улучшить зрение, увы, не могла. Хотя последнее ей бы не помешало.

— Держите, — флойд заботливо набросил ей на плечи красный клетчатый плед. — Боюсь, простынете.

— Спасибо, Цитриан.

Успел ли он заметить следы неподобающих эмоций? Хотелось верить, что нет. Она не может позволить себе такую сентиментальность. Теперь уже не может.

— А лучше пойдёмте внутрь. Вы в самом деле можете простудиться.

— Пять минут.

Клементина ожидала, что Цитриан вернётся назад, но он не спешил уходить. Встал рядом, облокотившись на перила балкона.

— Ну что? Похожа я на тенри? — шутливо спросила она. Переключаться на тенрийский оказалось проще, чем она ожидала: в языке их "генетических братьев" сквозил некий диссонанс, приходилось делать над собой усилие, чтобы говорить на нём — зато она предельно чётко осознавала, что говорит именно на тенрийском.

Печально усмехнувшись, Цитриан покосился на неё, но почти сразу отвёл взгляд.

— На Земле закаты красивее, — сказал он задумчиво. — Мне нравилось там работать. Жарковато, правда, — но это можно пережить.

— Жалеешь, что назначили моим куратором? — бесхитростно спросила Клементина.

— Разумеется, нет! — непритворно обиделся флойд. — Я не хуже остальных понимаю, насколько важно…

— Да знаю, знаю. Это я так… забудь.

Клементина стояла, кутаясь в плед. Над зубчатой кромкой горизонта показалось местное солнце — маленькая белая звезда.

— Клементина… Честно говоря, мне велели вас найти, — помявшись, извиняющимся тоном произнёс Цитриан. — Прилетел глава оперштаба, желает лично с вами познакомиться. Кроме того, нужно ещё раз обсудить план. Кажется, они собираются внести некоторые коррективы.

— Коррективы? — встрепенулась Клементина. — Какие?

— На Виаллис полетите через Хиоро, а не через Перуан.

— А что не так с Перуаном?

— Насколько я понял, дело в документах. На Хиоро их будет сделать проще.

Новый паспорт. Новое имя.

Новая жизнь…

— Ясно, — Клементина отвернулась и замолчала. Острые зазубрины горного хребта на горизонте в бессильной злобе царапали солнце, словно не хотели отпускать на свободу, но оно упрямо убегало всё выше и выше.

Иногда, чтобы избавиться от того, что держит тебя взаперти, мешая подняться ввысь, достаточно простого упрямства и капельки веры в себя.

— Прошу прощения… Вы хорошо себя чувствуете? — деликатно кашлянул Цитриан. — Может быть, мне попросить их подождать?

— Не надо, — она поправила сползающий плед. — Я уже иду.

Флойд ловко обогнул её, чтобы придержать двери.

— Цитриан, у меня к тебе просьба, — Клементина обернулась на своего спутника.

— Да?

— Свари мне кофе.

Конец первой книги. Продолжение следует.