— Это Раффелия, — Фау увеличил изображение. Сквозь плотную пелену грязно-серых туч стали видны очертания незнакомых материков и океанов. — Планета, на которой уже полгода идёт ядерная война.

Отстегнув страховочные крепления, Клементина выкарабкалась из кресла и подошла вплотную к экрану. Никаких пикселей, как на привычных ей мониторах и телевизорах, — картинка была удивительно чёткой, будто она смотрела сквозь прозрачное стекло.

— Это планета тенрийцев? — робко предположила она.

Флойд отрывисто рассмеялся.

— Если бы!.. Существа, обитающие здесь, называют себя "киахо". Белковая раса, в чём-то похожая на людей, в чём-то нет… Но это всё неважно. Киахо прошли путь от становления цивилизации до открытия ядерной энергии, но феодальная раздроблённость, дефицит ресурсов и непрекращающиеся междоусобные войны привели к тому, что мирный атом очень скоро превратился в оружие… Результат ты видишь.

— Так ты это хотел мне показать?

Фау кивнул.

— Телескопы ещё наводятся. Скоро появится крупный план. Природа почти полностью уничтожена, началась ядерная зима, подавляющее большинство населения погибло. Выжившие прячутся в бункерах, но их припасы истощатся прежде, чем климат и биосфера успеют восстановиться. Впрочем, сейчас ты сама всё увидишь. — заметив, что девушка вот-вот лишится чувств от потрясения, флойд мягко дотронулся до её руки и шепнул: — Пойми, Клементина, с Землей было бы всё то же самое — если бы мы не вмешались, не отобрали у вас опасные игрушки и не помогли восстановить природу.

— Почему… — Клементина проглотила комок в горле, — почему же тогда вы не помогли этим… киахо? Почему допустили такое — ведь у вас есть возможность?

Фау невесело вздохнул, на его лице появилось напряжённое выражение.

— Во-первых, Раффелия находится не в нашей зоне ответственности — у флойдов нет полномочий в этом секторе космоса. Во-вторых, планета была обнаружена уже после того, как аборигенам удалось развязать ядерную войну. Максимум, что можно сейчас сделать…

Громкий возглас — Клементина аж подпрыгнула — не дал ему договорить. Требовательным начальственным тоном суровый голос выдал несколько коротких, будто рубленых фраз, заставивших флойда побледнеть и поспешно нажать какие-то тумблеры.

Клементина подумала сначала, что это бортовой компьютер, но бортовой компьютер говорил на флойдском, который она отлично понимала, а этот язык не был ей знаком.

Зато Фау, похоже, его прекрасно знал — потому что бросил в ответ что-то такое же гортанно-шипящее, уставился в боковой экран, на котором горели стройные колонки чисел, и его пальцы запорхали над сенсорным экраном.

— Сядь на место, — не поворачивая головы, бросил он.

— Что-то случилось?

— Сядь, пожалуйста.

Пришлось подчиниться. Едва Клементина вернулась в кресло, их тряхнуло так, будто корабль со всего маху налетел на скалу… Или на астероид.

— Что это? — прошептала она.

— Спокойно! — Фау вполголоса пробормотал ругательство, и Клементина покраснела как варёный рак, машинально переведя его на английский. — Калиора — крепкий корабль, нас так просто не возьмёшь.

На центральном мониторе возникло изображение планеты: гораздо ближе, чем раньше.

— На нас, что, напали? — ужаснулась Клементина. И словно в подтверждение её догадки бортовой компьютер проинформировал:

— Уровень давления снижается. Вероятная причина — разгерметизация корпуса. Повреждения фатальны. Настоятельно рекомендую незамедлительно начать посадку.

— Ну спасибо, удружил, — процедил Фау. — Будто я без тебя не знаю.

Клементина вцепилась в подлокотники, прекрасно понимая, конечно, что это не поможет.

— Запасы воздушной смеси…

— Цыц! — рявкнул флойд и, судя по всему, перевел звук из динамиков на наушники, потому что Клементина больше ничего не услышала.

— На нас напали тенрийцы, да? — она покосилась на экран с числами, моргнула, сосредоточилась — и символы чужого языка сложились в осмысленный текст. "Уровень кислорода", "уровень давления", "температура", "угол атаки", "ускорение", "гравитационная переменная", "тяга"… Цифры в столбцах всё время менялись.

— Нет, но от этого не легче. Раффелию контролируют шер-нуа, наши союзники. Это их офицер сейчас спросил, почему мы болтаемся на такой орбите без активированного щита, если в нас уже палят из всех орудий… А подбили нас аборигены. Местные.

— Кажется, я догадываюсь, — медленно прошептала Клементина. В душу закралось нехорошее подозрение. — Так и было задумано, да? Ты решил меня напугать, шокировать, заставить образумиться? Это ведь всё понарошку, верно?

— Нет! — с жаром вскричал Фау. — Этого не планировалось!! Я просто хотел показать тебе, что случается с цивилизацией, если не контролировать её развитие, если нет никаких запретов и табу!

Корабль падал, теперь это было очевидно даже для такого дилетанта как она. В иллюминаторе мелькнул сполох огня. Они вошли в атмосферу? Или их догнала ещё одна крылатая ракета киахо с ядерной боеголовкой?

— Хоть убей, не поверю, что слаборазвитая цивилизация может сбить флойдский звездолёт! — желчно воскликнула Клементина.

— Может, если не активировать защитные экраны.

— А они не были активированы?!

Впервые за всё время с момента их знакомства Фау выглядел не просто смущённым или раздосадованным — виноватым.

— Не были.

— Почему??

Флойд не ответил.

— И что теперь? — с ледяным спокойствием осведомилась Клементина. — Мы разобьёмся — или сгорим в атмосфере?

Флойд резко развернулся в кресле и взял её за руку. Его ладони были даже горячее обычного.

— Ничего не будет. Мы совершим посадку. Я отправил сигнал о помощи. Через сутки за нами прилетит спасательный модуль.

— Сутки? — прохрипела Клементина. — Там же, наверное, радиация зашкаливает! Да за сутки от нас ничего не останется! — она прищурилась. — Или у тебя припасены свинцовые доспехи?

Озадаченно наморщив лоб, Фау поднялся на ноги и исчез за единственной дверью. Клементина уже начала волноваться, когда он вернулся с парой костюмов.

— Универсальные лёгкие скафандры для кислородных планет. Под защиту от радиации они не заточены, но пару дней выдержат. Во всяком случае, это уж точно получше твоих тряпок.

Обиженно сопя, Клементина облачилась в "универсальный лёгкий скафандр", почувствовав себя то ли первопроходцем в девственных джунглях, то ли лазутчиком в тылу врага, то ли бронированной черепахой.

— А теперь сядь и пристегнись, — велел Фау. — Я возьму управление и постараюсь увести корабль в максимально безопасный район. Куда-нибудь в горы, на малонаселённые территории… Нас потрясёт немного.

Флойд сильно приуменьшил суровую действительность: трясло их долго, обстоятельно, от души, но Клементина видела, что её спутнику сейчас куда труднее, чем ей, и, стиснув зубы, только сильнее вжималась в кресло, пока Фау пытался вручную посадить разваливающийся на куски звездолёт.

"Что ж мне дома-то не сиделось, — с иронией подумала она, — работала бы себе агрономом где-нибудь в глубинке, патент в глаза не видела и знать не знала бы никаких флойдов! А по выходным пекла бы пироги и вышивала крестиком. Не-ет, понесло меня в дальние дали".

Последний мощный удар — и корабль замер. Клементина с опаской приоткрыла глаза, но не успела она опомниться, как Фау схватил её за руку, сам отстегнул страховочные крепления и поспешил к выходу, увлекая за собой.

— Не стоит здесь оставаться, — коротко пояснил он. — Эта машина не рассчитана на прямое попадание ядерного заряда. Что-нибудь может сдетонировать.

Снаружи был вечер. Солнце едва зашло, но под небом, закрытым плотным слоем облаков вперемешку с дымом пожарищ и взвесью мелкодисперсной пыли тьма сгустилась настолько, что очертания окружающего мира угадывались с большим трудом. Внимательно прислушавшись, Фау потянул Клементину за руку.