Лица директоров были отчасти спокойными, а отчасти встревоженными. Волынский — коренастый мужчина, кажется, с вечно пьяными карими глазами и небритым лицом — переглядывался с другими директорами, которые не знали о том, чего стоит ожидать сегодня здесь. Настороженным был и бритоголовый Иоганн Вольф, он смотрел на поднимающегося Ли какими-то странными глазами, то ли испуганными, то ли ненавидящими, ибо, кажется, в один момент он понял абсолютно все. Вот виновники этого нападения. Среди них.

— Итак. Я приветствую вас, мои друзья и коллеги, — как обычно распевисто начал говорить Винсент. — Сегодня нас ждет один из самых замечательных дней, который наполнится кровью, болью и другими красками войны. Многие из вас не видели того, что представляет собой война, и поэтому я поздравляю вас с этим прекрасным во всех смыслах событием, — улыбка на его лице в этот момент казалась безумной, а сам Ли будто бы упивался тем, как выпучились глаза Волынского. — А знаете, почему мы будем вынуждены обороняться? Правильно. Из-за двух глупых людей, которые не послушались моих и Баукуса советов. Но ничего… Мы, наверное, выстоим, а сражаться будем вместе с солдатами, — он злобно посмотрел на Блюхарта, который явно не ожидал того, что Ли выдаст именно это. — Но, я продолжу. Генерал Шиллинг подготовил достойную оборонительную систему, а также отобрал лучших бойцов ЧВК, которые у нас есть, поэтому нам стоит надеяться на то, что мы таки выстоим в обороне довольно крупных сил подготовленного противника. Поэтому… — в этот момент Ли вдруг замолчал, опустил глаза вниз, наклонил голову немного набок и вперед, замерли и другие директора, которые были хоть как-то связаны с войной и армией.

Блюхарт достал рацию, после чего подключился к волне.

— Что у Вас происходит, Шиллинг?

…

В этот момент пять бойцов уже находились на крыше офиса, на который и был направлен выход из гаража. Один снайпер уже лежал убитым, а второго добивал на земле человек с подобием кинжала в руках. Койот, чья фигура уже присела рядом со старой позицией снайпера, сделал первый щелчок. Со средней линии в момент свалился один из бойцов. Еще один… Глаза снайпера не бегали, он видел цели и выбивал одну за одной, когда в бойца рядом попала пуля откуда-то сверху. Он повалился, не издав и звука, а Койот быстро перевел ствол своей винтовки наверх. Блеск прицела… Найден.

Он лежал на середине крыши, собирался выстрелить в наемника, но тот оказался быстрее. Прицел был пробит насквозь, а пуля должна была выйти из затылка, Койот не отвлекся от результата выстрела, ибо сзади послышался стрекот пулемета. Кто-то пытался выйти из дверей подсобки, но был убит, вероятно, это было подкрепление. Где-то внизу уже начали слышаться стрекоты оружия, а ЧВК сейчас должно было начать выбираться из гаража. Койот быстро перевел прицел на Джаггернаут, который уже вел огонь по наступающим. Секунда, и его шлем пробивается практически насквозь.

В это же время, судя по звуку, начинает выкатываться БМП, а рядом с ним бежит несколько солдат. Еще один боец, кажется, это был Ирокез, быстро выхватывает из-за спины одноразовый гранатомет «Септим-1», который быстро выбрасывает из своей трубки снаряд. Взрыв. БМП дымится, а солдаты рядом падают, посеченные осколками. Пулеметчик, наконец, возвращается к позиции, которую должен крыть огнем, четвертый остается, кажется, на прежней позиции, ожидая того, когда противник ворвется на крышу через лестницу за спиной.

Пулеметчик начинает вести огонь короткими очередями, поставив сошки на небольшой металлический щит, когда вдруг валится, держась за живот с диким криком, бронепластина пробита насквозь — работа снайпера. Ирокез сразу подхватывает пулемет, но ждет, когда Койот выбьет снайпера. А прицел снайперской винтовки тем временем шарит по среднему уровню. Вот. Ствол наводится на снайпера, который отвлекся на кого-то внизу. Да. Внизу должны наступать квороны. На лице под маской появилась улыбка, которая тут же желтым блеском зубов отразилась в огне, что тут же затух в пламегасителе. Секунда, и снайпер, пробитый пулей, отскакивает слегка назад, а ЧВКшники на этой позиции вдруг получили довольно много пулеметных пуль, Ирокез занял позицию оравшего от раны пулеметчика.

…

Кракен вместе со своими кворонами прорывался к гаражу. ЧВК здесь было уже прорежено выстрелами Койота, а БМП горело и, кажется, намеревалось взорваться, из-за чего даже без огня со стороны Ирокеза бойцы не появлялись в проеме. Кракен довольно быстро продвигался вперед. Один из солдат валялся возле самого основания спуска, а из артерии его хлестала. Другой переместился к позиции Джаггернаута, откуда время от времени постреливал, еще двое прятались по ту сторону, один поднял голову и тут же был убит одним из кворонов, но последнего накрыл кто-то сверху. Еще один упал, Кракен включает стелс-режим, а далее поднимает свой пулемет наверх и открывает огонь по бойцам ЧВК.

— Кейс! Бомбу! — проорал Кракен, когда один из его бойцов побежал вперед, а командир остался на этой позиции. Где-то слышались несколько разрывов ракет, где-то били пулеметы.

…

Наступление было быстрым и эффективным, почти сразу Тибальт уничтожил БМП со своей стороны и, укрытый куполом щита, шел вперед, распыляя пули над укрытиями врага. Его же команда планомерно продвигалась вперед. Одна длинноногая тварь перескочила БМП, а затем повалилась на бок из-за ряда пуль, после чего другая такая же запрыгнула за то укрытие, из которого был расстрелян ее собрат. Крик разорвал воздух, а в человека буквально впились зубы этой твари.

…

— На связи Гоббс! Правый фланг несет большие потери! Уничтожено БМП! Бойцы не могут поднять голову! — орал один из командиров правого фланга, на который обрушился Тибальт. Гоббс достал гранату из своей разгрузки, на лице его был оскал, а сам он думал о том, как подбить эту машину.

Его щит явно отразит брошенную гранату, поэтому вариантов оставалось немного. Гоббс был снаряжен по первому классу, на нем был полноценный бронекостюм. Командир БМП расположился во второй линии, судя по цвету гранаты — это была плазма. В этот момент краем глаза он заметил то, как один из киборгов перепрыгнул соседнюю клумбу, раздавив одного из бойцов его машины, в этот момент в висках застучало сердце, а глаза, кажется, налились кровью. Время начало останавливаться, а сам Гоббс рванул вперед с каким-то диким криком. Киборг начал поворачивать торс, чтобы достать человека пулеметом, но граната уже летела в его направлении. Мгновение… Снаряд ударяет в самую шею бойца Тибальта, после чего расплескивает плазму, а Гоббс падает на левый бок. Рот его открывается, пытается схватить воздух, но несколько пуль, прошедших через грудную клетку, не позволяют сказать и слова, к горлу подходит кровь, скоро что-то теплое возникает на губах, он пытается вдохнуть. Чувствует, как стекленеют его глаза, но видит, как плазма разъедает корпус киборга, после чего создание Ада валится на землю, а на губах бойца возникает блаженная улыбка… Глаза же окончательно стекленеют.

…

Романо шел на центральный вход, который и был наиболее хорошо защищен. Снайперы уже поработали на славу. Джаггернауты, стоявшие на первой линии, уже были выведены из строя. Противник довольно эффективно огрызался стрекотом ручных пулеметов и штурмовых винтовок. Ряд бойцов Романо уже валялся на окровавленном асфальте из-за работы снайперов «средней линии». Сам Романо расположился за «клумбой» первой линии. За ней уже лежал тот, кто должен был защищать ее. Тем временем, ЧВК получило подкрепление. Тридцать человек уже давно находились на позициях второй и третьей линий, из-за чего атака Романо, Жабодава и ряда других наемников довольно сильно захлебывалась. Рядом с Романо сидел и сам Жабодав.

— Что делать будем? — спросил Жабодав.

— Тибальт эффективно прорвал правый фланг, поэтому нам остается дождаться его, — проговорил Романо.

— Не вариант. Он долго будет торчать на одном месте. Добивает врагов, — говорил Жабодав.

Тем временем, к ним подскочил и Черноглаз. Грэм был возле соседней линии.