– Куда ты? – негромко окликнул её Генри.

– Ты ещё здесь, гринго? – девушка не обернулась и не даже не замедлила шаг. Юбка отлетала от её ног, распущенные волосы метались по спине.

Несмотря на молодость, мексиканка казалась Генри достаточно опытной в опасных переделках, на которые так богат Дикий Запад, и он последовал за ней, решив, что та затеяла какой–то стратегический манёвр, чтобы сбить возможных преследователей со следа.

Сарай при ближайшем рассмотрении оказался заброшенной конюшней. Створка ворот скрипнула, впуская молодых людей в захламлённый сумрак. У стены сломанные тележные колёса; на вбитых в стены ржавых гвоздях – мотки цепей, гнилая упряжь. Стойла разбиты, деревянные вилы брошены у входа, рассохшаяся бочка сбросила на землю пару ржавых нижних обручей. Пахло перепрелым сеном, пылью, мышиным помётом.

Девушка решительно полезла по хлипкой лестнице на сеновал, увещевая увязавшегося за ней Генри:

– Напросись в попутчики первому же фермеру, выезжающему на своей повозке из города, и беги подальше отсюда. Поезда ждать не советую. Они скоро обнаружат наше бегство и первым делом пойдут на станцию.

– А ты? – Генри полез вслед за девушкой, отстраняя голову от пыльного подола её юбки.

Забравшись на сеновал, мексиканка свесила над лестницей голову – её длинные волосы упали молодому человеку на переносицу.

– А у меня здесь остались дела, которые не кому за меня доделать. Прощай, гринго.

Роняя из-под ноги клок сена, она порывисто встала, исчезла где-то в глубине сеновала. Ладонью смахнув упавшее на голову сено, Генри нерешительно топтался на лестнице, скрипел перекладиной… Воспользоваться советом девушки и тайком уехать из города с тем, чтобы добраться до соседней железнодорожной станции? Или искать защиты у местного шерифа?

Генри уже собрался спуститься вниз, но в последний момент решил, что для начала неплохо бы осмотреться, узнать, как незаметнее пройти к городу, и нет ли поблизости людей Хэлфорда? Чердак конюшни подходил для этого идеальным образом. Генри стряхнул с себя нерешительность, влез на сеновал.

Сквозь драную двухскатную крышу пятнами светилось голубое небо; столбы солнечного света, играя золотистой пылью, косо падали в полусумрак; со стропил свисали, заросшие паутиной дырявые корзины. Сеновал был почти пуст, только у широкой чердачной двери, через которую обычно прямо с телег забрасывают с улицы сено, лежала куча сухой перепрелой травы.

Девушка залезла на эту кучу, стала на колени, прячась за край дверного проёма. Пристроившись рядом с ней на одном колене, Генри оглядел станцию, и окончательно убедился в том, что это Бенсон. В прошлый раз он не видел на задворках станции ужасающие горы бизоньих костей, скрытые за многочисленными загонами для скота и облаками пыли, поэтому теперь воспринимал город по-новому.

С сеновала обзор был отличный. Хотя хвост поезда только крышами выступал из-за бизоньих костей, паровоз с тендером и вагон-салон видны были как на ладони.

Погрузка скота закончилась. Пыль хоть и осела, но небо на смену ей заслонил густой паровозный дым. С рокотом закрылась дверь последнего вагона-скотовоза. Коровы ещё стучали копытами по дощатым полам вагонов, мычали, изредка шарахались, но поднимаемый ими шум уже не перекрывал даже лёгкое поскрипывание крыльчатки водяного насоса. Вскоре паровоз завизжал, дёрнул вагоны, потянул их на восток.

– Что это было? – вопросительно глянув на мексиканку, Генри ткнул себя указательным пальцем в шею.

– Древнее оружие ацтеков – сильно укороченное, но на расстоянии двух-трёх шагов весьма эффективное.

– Он умер?

– Нет. Лёгкий паралич.

– Тебя как зовут?

– Зря теряешь время, – мексиканка легла на живот, опёрлась локтями на перепрелое пружинистое сено, продолжая наблюдать за тем, что происходит на станции. – У тебя его осталось не много.

Чтобы не светиться в чердачном проёме, Генри прилёг рядом с мексиканкой, свернул вбок голову, разглядывая ту часть городка, которая видна была с сеновала.

– Я не собираюсь бежать.

– Что же ты собираешься делать?

– Если я ещё не забыл, то вон то здание с флагом – офис шерифа. Прямым ходом иду туда.

– И прямиком оттуда благополучно попадёшь обратно в руки Хэлфорда. Я знаю местного шерифа, он имеет свойство быстро находить общий язык с пройдохами, а с птицей такого полёта, как Хэлфорд… Можешь не сомневаться.

Генри озадаченно провёл ладонью по подбородку… Что ж! Значит остаётся один вариант – добраться до соседней станции, где его уже никто не будет искать… Хотя, почему никто не будет искать? Хэлфорду не трудно послать людей и на соседние станции.

И вдруг его осенила идея. Гостеприимный замок дона Азеведо не так уж и далеко от Бенсона. С парой долларов в кармане всё равно до Нью-Йорка не добраться, а на помощь Алисии всегда можно рассчитывать. Генри вспомнил Алисию и глаза его мечтательно затуманились.

– Эй, гринго? – Мексиканка щёлкнула пальцами перед его носом. – Ты не заснул?

Генри очнулся от мечтаний, нарочито сердито сдвинул брови.

– Не намерен отвечать на твои вопросы, пока ты не ответишь на мои. Я спрашивал, как тебя зовут.

– Луисита. Тебе легче от этого?

Молодого человека начал злить вызывающий тон девушки, и он уже собирался распрощаться с ней, но вместо этого вдруг вскочил на колени, с очумелым видом подался вперёд, высунув из дверного проёма голову…

Чёрт возьми! Мечты ожили.

Он готов был поклясться, что узнал в идущей к поезду девушке Алисию. Несмотря на то, что лицо её было скрыто шляпой, он не мог ошибиться: осанка, жесты, поворот головы. Да и лошадь, которую она вела в поводу – вне сомнения Бланка. А ещё сердце! Оно застучало в груди как сумасшедшее.

Не могло же оно так стучать из-за незнакомой женщины!

Алисия была в чёрных обтягивающих брюках, белоснежная рубашка изящно приталена, поля чёрной ковбойской шляпы подкручены вверх. В этот раз на ней был оружейный пояс с одной кобурой и пряжкой не на животе, а с левого боку на бедре.

– Эй, полегче! – ухватив Генри за полу сюртука, Луисита втянула его обратно. – Чем так высовываться, лучше вывеску напиши: «Мистер, Хэлфорд, мы спрятались на этом сеновале».

Заставив Генри снова улечься на сене, она перевела взгляд на идущую к поезду Алисию.

– Чем тебя так удивила эта дамочка? Она тоже замешана в делах Хэлфорда?

– Подозреваю, что она здесь по той же причине, что и я… – Генри вдруг осёкся, узнав в человеке, который сопровождал Алисию Вагнера. – О, Господи! Это ловушка!

Почти задохнувшись от внезапно накатившего волнения, он перекатился на спину, съехал с кучи сена, суетливо метнулся к лестнице.

Бежать к Алисии!

Разметать всех, кто встанет на пути к ней!

Но у верхнего конца лестницы, торчащего над чердачным перекрытием, он нерешительно остановился, осознав глупость и бессмысленность своего порыва.

Против револьверов и ружей с голыми руками?!

В секунду Генри взмок от понимания того, что время уходит, а он не знает, что предпринять.

Нужна какая-то хитрость. Что-то такое…

Шуруя спиной по рассохшейся и почерневшей от времени бревенчатой стойке, он сполз на корточки, уткнулся лбом в ладонь, лихорадочно соображая. Суетливо ерошил на голове волосы… Был бы здесь Джед, вдвоём они непременно придумали бы что-нибудь. И не такие дела прокручивали.

Вспомнив о Джеде, он на секунду воспрянул духом, распрямил плечи, но через секунду снова принялся терзать волосы на голове… Где его искать? А время не терпит! Надежда только на самого себя.

– Ты смешной, – голос Луиситы вырвал его из чехарды торопливых мыслей.

– Что? – переспросил он, рассеяно оторвав от головы руку. – Почему смешной?

– Ты собрался вырвать себе волосы? Твоя голова напоминает сейчас пшеничное поле после бури. Всё из-за этой дамочки?

Девчонка откровенно смеялась над ним. Ироничные искорки в чёрных глазах и чуть приподнятый уголок красивого рта не оставляли в этом ни малейшего сомнения. Спохватившись, Генри запустил растопыренные пальцы в волосы, несколькими порывистыми жестами навёл на голове порядок.