— Никто не должен знать нашего прошлого, Мали, а точнее… вашего… - вдруг вставил Лафат и все посмотрели на него. Я была счастлива, что его жены сегодня здесь нет, а Мидели он не впустил в библиотеку.

— Я чего-то не знаю? – мне показалось, что Лафат не хочет развивать эту тему, по крайней мере при Дашале.

— Да… Ты, просто… не понимаешь…Никто не отдаст своих детей туда, где заправляют бывшие… - он боялся все назвать своими именами. Я посмотрела на Криту, которая была единственной среди нас, кто успел стать в доме Фалеи той самой девушкой…. Бывшей…

Крита сидела молча и на удивление, выглядела спокойнее всех. Мы уже обсуждали с ней, что домой ей вернуться нельзя. Если она не замужем, то прежней она считаться не будет. Даже среди братьев.

— Но у нас есть защита Лиова. Есть ридганды, которые ценят нашу работу, - пыталась я привести хоть какие-то доводы.

— Пока они не знают правды, Малисат. Как только Фалея откроет рот на каком-нибудь приеме это станет крахом всей нашей работы. Тебя даже служанкой не возьмут в самые средние дома, - он говорил это так тихо, будто боялся, что Боги могут тоже услышать его слова, и даже они не соизволят молчать, а тут же растрезвонят самые главные новости.

Не закрыв глаза ночью ни на минуту, я дождалась, когда школа начнет оживать. Настойчивость Мидели подарила мне в спальне веревочку со звонком. Правда, звонок был у служанок в комнате, и я не знала, слышат ли меня на другой стороне. Девушка пришла через три минуты, не больше.

— Принеси завтрак в комнату и пригласи ко мне Мидели, - попросила я. Сегодня мне было не стыдно за такое барское поведение. Если учесть, что за полгода я впервые воспользовалась этим шнурком власти, девушка была удивлена сильно.

— Мали, вы имеете право что-то скрывать от меня, но лучше, если я узнаю это от вас, - Мидели решила не тянуть кота за хвост и выяснить что за «тайная вечеря» была у нас вчера.

— Попроси Криту сегодня остаться со мной. Дашала и Палия справятся в салоне, а мои уроки… Замени их другими. Если кто-то из учителей свободен, пусть у них сегодня будет дополнительное занятие. Завтра мы наверстаем, а учителям устроим выходной, - не обращая внимания на ее заявление, ответила я, но женщина не собиралась соглашаться со мной и идти заниматься делами.

— Малисат… Охрана ридганды, исчезновение Лиова, эта женщина…

— Какая женщина? – у меня перехватило дыхание. Мидели не знала о том, что Фалея посетила салон. Валия знала мою историю, но ей я доверяла полностью – ее жизнь была не слаще моей.

— Которая приезжала ночью. Лафат сам выходил к ней. Она так громко кричала… Ваши окна на другой стороне, но я вижу, что хоть всего вы не слышали, но сон сегодня не коснулся ваших глаз, - Мидели говорила, а у меня открывался рот.

— Позови Лафата и Криту. Больше ничего, - настойчиво и четко сказала я и, отвернувшись от Мидели, принялась закручивать волосы в пучок. Хорошо хоть одеться успела, иначе, она не ушла бы до того момента, пока не помогла мне с этим.

— Я хочу сказать лишь одно, Мали… Что бы ни случилось, я всегда буду на вашей стороне, - она вышла из комнаты, а я осталась с ощущением, что моя недоверчивость, моя подозрительность не такие уж и хорошие вещи.

Лафат рассказал мне о том, что Фалея приезжала для разговора. Угрожала и обещала сделать мою жизнь невыносимой. Как я и думала, она появилась здесь не случайно. Она приехала на зимние балы Гордеро. Узнав, что здесь есть человек, который делает парики, Фалея ни на секунду не сомневалась, что это я.

— Она хочет заключить с тобой сделку, Мали, - Лафат закончил свой рассказ о вчерашнем событии этой фразой, но она меня ни капельки не успокоила.

— Что за сделка? – я с трудом задала вопрос, потому что сил не было даже на это. Словно эта женщина, даже находясь далеко, продолжала пить из меня мои силы.

— Я не знаю. Она хочет… чтобы ты посетила с ней один из балов. Там вы и поговорите. А иначе… если тебя там не будет, она расскажет твою историю. Разговоры пойдут моментально, - Лафат выдавливал из себя эти слова с таким трудом, что мне стало жаль его сильнее, нежели себя.

— Когда этот бал?

— Через рундину, но я думаю, тебе не стоит этого делать, Мали, - Крита, которая, как оказалось, знала о вчерашнем разговоре, заговорила совершенно неожиданно.

— Навредить мне при всех она не посмеет, Крита, - я хотела успокоить девушку. Я не боялась за себя, я боялась за дело, которое мы все вместе столько времени делали. Все мои ставки на эту школу могли сгореть от того, что я просто испугаюсь встречи, которая грозит мне максимум позором.

— Даже те, кто тебя не знает, узнают, Мали. Ты не сможешь даже чем-то другим заняться в Гордеро. Все двери будут для тебя закрыты, - голос Криты набирал обороты, и мне показалось, что через пару минут она начнет кричать.

— Я что-нибудь придумаю, милая, - я подошла к ней и взяла ее за руку. – То, что мы вырвались из ее дома – самое главное. Мы живы и мы свободны. Больше нам нечего бояться. Парики умею делать только я. Мои две ученицы пока не знают самого главного. Даже если от меня отвернутся все… Эти женщины начнут ходить ко мне тайно, а из-за этого мои работы станут еще дороже, - теперь я говорила уверенно, потому что жизнь знала хорошо и женщин знала хорошо.

— У тебя никогда не будет семьи, Мали, - Лафат сказал это, потому что для него это было самым важным.

— Вы – моя семья, Лафат. Вы же не отвернетесь от меня? – я посмотрела в его глаза и увидела, как в них вспыхивает искра, разгоревшаяся от моего вопроса в целый пожар буквально за секунду.

— Что ты говоришь? Никогда моя семья не отвернется от тебя.

— И я, и Палия, и Дашала, Малисат… мы ни за что не бросим тебя, - добавила Крита.

— Вот это я и хотела услышать. Я пойду на бал. Потому что если что-то произойдет, пусть это произойдет при мне. Так у меня будет шанс хоть что-то изменить, хоть как-то постоять за себя и за нас, - это решение вдруг добавило мне сил. Будто я утолила жажду большими глотками из кружки с ледяной водой. Вдруг все встало на свои места, и я поняла, что это решение не принадлежит Малисат. Оно мое!

Я выпроводила всех заниматься делами, попросила приготовить для себя коляску и отправилась… в Храм. Да, именно в то место, которого так боялась, которое обходила стороной. Мне вдруг стало не страшно. Не только Храм и Фалея, мне стало не страшно ничего. В эти минуты я поняла одну фразу, которую говорил мне мой муж: «Лучше встретиться с тем, что тебя пугает, не дает дышать глубоко, не дает радоваться. Потому что чаще всего этот страх оказывается сущей ерундой в сравнении с тем, какой ад ты взращиваешь внутри себя из этого страха».

Первые колокольчики уже отзвучали, и люди выходили из этого совершенно потустороннего здания. Оно выглядело слишком уж неуместно здесь, в этом мире. Казалось, что его перенесли сюда из будущего. Когда я рассматривала огромный купол между башнями, ловила себя на том, что ищу хоть какое-то доказательство этих своих мыслей. Представляла, что, если очень резко повернуться, замечу камеру, которая скрывается в стене, но ничего подобного не происходило.

— Ты поняла свое предназначение? – голос моей бабушки начал звучать в голове минут через пять после того, как я вошла. Сердце забилось, но сейчас я почувствовала что-то другое. Силу? Свою силу?

— Я хочу заниматься тем, что мне нравится, я хочу успеть все, что задумала, - ответила я вслух. Люди косо смотрели на меня, но сегодня мне было наплевать на то, что ни подумают или даже если посчитают сумасшедшей.

— Это и есть призвание, Лена. Ты поехала за ним далеко от дома, но обучаясь простому делу, ты не заметила, что набираешься столько опыта, что твое дело – сущая ерунда.

— Не понимаю, - ответила я.

— Все лишения и горести, даже все разговоры с соседкой – твоя школа.

— Это, конечно, очень интересно, хотя и не понятно. К чему все это?

— Ты можешь все, что задумала и даже больше, Лена.

— Да, конечно. Я могу все, но не знаю, что именно, - хохотнула я.