— … Объективно говоря, это сейчас самый безопасный сектор нашей границы.

— Вы хотели бы, чтобы такое Савино стояло каждые десять километров?

— О да, ха-ха. Правда, тогда все мы остались бы без работы.

— Думаю, Дмитрий Николаевич Акулов сумел бы вас ей обеспечить. Ха-ха. Итак, напоминаю, с нами был Константин Максимович Зиновьев, майор ликвидаторской службы Усмани. Константин, ещё раз спасибо вам за интервью!

— И вам спасибо.

— А мы продолжаем. С вами по-прежнему «Голос Савино» и я Василиса Селезнева, и у нас музыкальная пауза.

Заиграла ритмичная музыка, а Дарья Петровна сделала радио, которое поставили на кухне, потише.

— А неплохо она ведёт, — довольно кивнула Катя. — Я вчера вечером и сегодня утром фоном слушала, и всё было по делу. И весело, и острых тем не касается, по крайней мере, пока. О фронте лишь вскользь и с нейтральной позиции.

— Да, она молодец, — с набитым ртом кивнул я. — Ладно, давай, что там у нас по наследству Волкова?

— Надо брать, — давя зевок, ответила Катя. — Конечно, с телефонами не до конца всё понятно. Я имею в виду, кто к нам придёт предъявлять претензии и какие это будут претензии, но, думаю, вы разберётесь.

— Оборудование там стоящее?

— О да! И оборудование, и разработки тоже. Плюс к тому есть контакты всех работавших там людей, и с ними тоже стоит поговорить, а по возможности забрать сюда.

— Согласен!

— Что же до кирпичного завода, то тут вы всё понимаете не хуже меня — эти пять новых линий нужны нам позарез. Вы ведь сможете всё сюда перевезти?

— Думаю, да. Я вчера закинул нашим агентам в диких землях задание узнать побольше про «Волков», но Феникс и так уже успел кое-что сообщить. Этот клан входит в достаточно сильный альянс, и лоб в лоб в лесу с ними, конечно, не хотелось бы встретиться, но налёт совершить можно без проблем.

— Волков поссорился с волками, — рассмеялась Катя. — Извините, всю ночь эта мысль из головы не вылезала.

— Да, забавно получилось, — кивнул я, накладывая в опустевшую тарелку овощного салата и жареных карасиков. — Что там по нашим внутренним делам?

— Все по плану. — Девушка отпила чай. — Народ в последние два дня просто валом к нам валит. Поэтому все свободные ресурсы и самих новеньких мы отправили на строительство трёхэтажных общаг. Собственно, весь кирпич сейчас распределяется между ними и Огненной усадьбой. Дома ставим очень плотно у самой ограды, ну а для наёмников возводим времянки снаружи. Благо погода позволяет спать даже на голой земле.

— Хорошо. Про тех шпионов, которых сегодня ночью поймали, что-нибудь знаешь? — поинтересовался я.

— Да думаю, столько же, сколько и вы. Пять человек поймали. За двоими давно следили, а оставшихся троих тоже до кучи взяли, чтоб потом лишний раз народ не пугать. Сейчас все в тюрьме на допросах. Череп ими занимается.

Произнося кличку, девушка поморщилась. Видно, не очень ей нравилась сфера деятельности одного из наших гвардейцев. Ну а что делать? Грязную работу тоже кто-то должен выполнять.

— Как семья? — перевёл тему я.

— Все по-прежнему. Раз в неделю встречаемся, чаи гоняем пару часов, а потом все по делам разбегаемся. Папа в мастерскую, девчонки кто куда.

— Ну и отлично. — Я отодвинул пустую тарелку и встал. — Ладно, пойду к Петру Андреевичу зайду. Он обещался там для меня кое-что сделать.

— Хорошо, на связи, ваше сиятельство.

— На связи. — Я улыбнулся девушке и вышел из усадьбы.

Погода баловала. Несмотря на ранний час, было не меньше двадцати пяти градусов, но лёгкий ветерок не давал почувствовать приближающуюся жару. Я сорвал с растущей рядом с крыльцом яблони смотрящее на меня порозовевшее яблоко и, смачно им хрустнув, поспешил к мастерской.

— Ждём, ждём, — улыбнулся мне главный инженер, вставая из стола. — Пойдёмте, ваше сиятельство!

Мы прошли в располагающийся на первом подземном этаже огромный испытательный зал, где, казалось, что-то празднуют. Но нет — шёл обычный рабочий процесс.

Несмотря на мощную вентиляцию в воздухе пахло всем, начиная от дыма и заканчивая чем-то незнакомым, со всех сторон доносился грохот и стук, а у одной из стен из автомата расстреливали мишень. Вся эта бурная деятельность сопровождалось или криками радости, или разочарованными возгласами.

— Вон в тот угол, — указал Пётр Андреевич, и мы прошли к длинному столу. — Смотрите!

Главный инженер взял с него и передал мне полутораметровое копьё.

Только несколько из наших гвардейцев дрались этим типом оружия, но вот как метательным снарядом Влад учил им пользоваться всех. Данный образец напоминал стандартные, только был чуть светлее и немного легче.

— Из тех образцов, что у нас получились, этот зарекомендовал себя лучше всего, — начал презентацию Пётр Андреевич. — Семьдесят процентов стали и тридцать процентов этого нового вещества, как там его…

— Временное название «емелин», — напомнил я.

Да, я поскромничал, а также побоялся путаницы и не стал называть вещество, например, «акулин». Хотя мог, ведь, как оказалось, никто из тех, с кем я говорил, ничего о нём не слышал. Я даже специально связался с Костей, на что он ответил, что с белыми пещерами не сталкивался, а разной грязи и пыли в кристаллах полно.

Немного поразмыслив над этим, я пришёл к выводу, что дело в концентрации вещества. Тот же изолирующий магию евгенит проявляет свои свойства даже в малом количестве, а вот емелин только в большой концентрации, и надо ещё догадаться её получить. Чаще же всего емелин на островах просто присутствует в земле, и нужно носить её мешками, чтобы после дальнейшей обработки получить чистый продукт.

— … И скажу я вам, Дмитрий Николаевич, — тем временем продолжил инженер. — Это очень необычное вещество. У меня сложилось впечатление, что его можно добавлять куда угодно, и оно каким-то образом подстраивается под свойства смеси, не нарушая её. То есть прочность этого копья примерно такая же, какая была бы, если бы мы полностью изготовили его из стали.

— А свойства? — крутя оружие в руке, спросил я.

— Я же говорю, что именно в этой пропорции те самые свойства, о которых вы говорили, проявляются максимально. Выжить после броска такого копья можно, только если на тебе тяжёлая броня. То есть оно полностью игнорирует магию, и защитить цель способно только что-то толстое и крепкое. Вот, подойдите, пожалуйста.

Пётр Андреевич подвёл меня к манекену, на который были надеты очень качественные доспехи. Он забрал у меня копьё, выбрал место, на котором ещё не было дыр, размахнулся и ударил. Несмотря на наложенные руны, копьё легко пробило броню и вошло в манекен.

— Вот эти рубцы, — продолжил Пётр Андреевич, — от меча. То же самое, пропорция примерно такая же. И мы поэкспериментировали с пулями. Как вы и говорили, массы не хватает, не пробивают, к сожалению. Но зато у нас получилось вот это.

Мы вернулись к столу, и Пётр Андреевич аккуратно открыл стоящий на нём ящичек. В нём лежал вытянутый и заострённый снаряд.

— Тут восемьдесят процентов емелина в составе корпуса, но всё равно он принял свойства металла. Этот боеприпас подходит к одной из наших самых мощных пушек. Прямой наводкой бьёт на расстояние трёх километров — почти без потери скорости полёта снаряда. Мы провели с утра ряд испытаний, и благодаря емелину в составе снаряд пробивает магическую защиту и тут же взрывается. Конечно, неплохо бы опробовать на вражеских танках, но, сдаётся мне, эта штука сумеет поразить любую технику.

— А сколько у нас таких пушек?

— Пока пять, Дмитрий Николаевич, но мы уже успели прилично автоматизировать производство, и один из цехов занимается ими. Думаю, в течение недели будет ещё пять.

— Отлично.

— Если что, ещё около десяти других пушек способны стрелять тяжёлыми снарядами из емелина. Правда, не на такое расстояние.

— Их тоже делайте, — распорядился я. — Что по моему вчерашнему заказу?