– Я хочу с вами! – закричал мальчишка, едва все начали собираться играть снова в прятки.

– Заучек не берем! – крикнула ему в ответ светловолосая девчонка. – И нытиков тоже!

Мальчик больше не просил взять его в игру. Михаэль видел, что ему было горько и обидно. Подбородок мальчишки задрожал, словно он едва сдерживал слезы. Эль хотел подойти и пожалеть его, но не мог двинуться с места. Мальчик выпустил из рук мяч, откинув от себя подальше, и пошел к освободившимся качелям.

Михаэлю казалось, что ребенок хотел вылететь с качелей и птицей взмыть в небо. Он знал, что такое одиночество, и ему было жаль малыша. Сейчас бы и Элю хотелось взмыть в небо, расправить невидимые крылья и посмотреть с высоты птичьего полета на остальных. Мальчишка раскачивался все сильнее, словно доказывая, что ни прятки, ни сверстники ему не нужны.

– Эй, Мирка! – кричит кто-то, выбивая замечтавшегося мальчика из его мыслей.

Мальчик поморщился. Ему это обращение было не приятно. Михаэль кожей чувствовал дрожь, но продолжал наблюдать за картиной. Мальчишку на качелях окружили трое. Они были явно постарше. На вид им было лет девять, и выглядели они угрожающе. Михаэль видел страх, промелькнувший в глазах ребенка, но быстро исчезнувший за маской злости.

– Я говорил тебе не называть меня так! Отстань от меня! – зло закричал мальчишка.

Он крутил головой в разные стороны, чтобы успеть уследить за всеми тремя. Он явно опасался удара или толчка. Паника поднималась внутри Михаэля, и он не мог с ней справиться. Словно это его, а не маленького ребенка, поджидала опасность со всех сторон.

– А я тебе говорил – не занимать эти качели, Ми-ро-слав. Кто вообще придумал такое идиотское имя? – с издевкой произнес тот мальчик, что повыше.

– Оно не идиотское! – закричал мальчишка. – Оно красивое, мне его родители дали! А от тебя как будто бы отделаться хотели побыстрее, вот Артемом и назвали! Много ума не надо!

Эль видел, как исказились лица этого трио. Они двинулись на мальчишку и двумя легкими толчками выбили его с качелей. Ребенок упал, разбив свои коленки в кровь и содрав ладони. Он даже не заплакал, а только обиженно шмыгнул носом. Сам Михаэль вздрогнул, когда светловолосый взрослый мальчишка притянул несчастного ребенка за грязную футболку к себе поближе. Воспитательница не должна была их услышать.

– Ты еще поплатишься, Мирка, за свои слова. Чеши отсюда, ты уже нагулялся. – прошипел он.

Михаэль распахнул глаза. Сердце снова отбивало невообразимые ритмы. Элю понадобилось несколько минут, чтобы осознать: он дома, и сейчас в полном порядке. У него только ноги свело от ужаса, и жар по всему телу разливался. Михаэлю казалось, что у него температура не меньше сорока, но это было обманчивым ощущением.

Ему просто приснился кошмар.

Очередной дурной сон, а ощущение такое, словно его перемололи в мясорубке. Михаэль дотянулся до тумбочки, где стоял стакан воды, и сделал несколько судорожных глотков. Его потихоньку отпускало.

Это просто кошмар.

«Прошлое плетется за мной, наступая на пятки. Я хочу его выкинуть и растоптать. Мне хочется, чтобы оно оставило меня в покое.

Неужели я так много прошу?»

Сделать шаг навстречу всегда непросто, но Михаэль решил, что будет умнее. Он первый пошел на контакт с отцом. Это было утро субботы следующей недели. Все эти семь дней – семь! – прошли в молчаливом укоре. Эль не хотел извиняться перед Стефанией. Он не хотел забирать свои слова назад и пытаться всем угодить. Видеть отца Михаэлю было тяжело. Каждый раз, глядя в папины глаза, он читал там разочарование в самом себе. Элю нужно было решиться на простой разговор, но каждый раз он откладывал этот момент. Он не ждал извинений от отца – это было бы совсем глупо. Ему просто нужно было настроиться на правильный лад, чтобы самому случайно не сорваться.

С одной стороны, Элю хотелось закончить все разногласия, а с другой – добиться того, чтобы с его мнением считались. Он знал одно: пока лучше плыть по течению. Куда его прибьет – неизвестно, это дело другое, он может разобраться и позже. Переломить отцовскую систему Михаэлю казалось нереальным, но он решил попробовать. Он не знал, как к отцу подступиться и как лучше себя повести. В его голове мысли перемалывались одна за другой, двигаясь по замкнутому кругу.

Михаэлю было тяжело смотреть, как переживала этот конфликт мама. Она со стороны казалась ничем не обремененной. Каждое утро мать натягивала на себя улыбку с большим трудом, и к полудню та уже угасала. Она все также путешествовала от салона красоты к тренажерному залу, но Михаэль замечал, как ей трудно. Маме было сложно находиться в такой обстановке дома: ее угнетало молчаливое раздражение отца и непокорность Эля. Женщина пыталась все исправить и вечерами беседовала с мужем. Она страстно жаждала того, чтобы они пришли к компромиссу. До сегодняшнего дня никто не хотел уступать.

Михаэль подумал о том, что ради матери он может первым пойти на примирение. Не столько ради себя, сколько ради нее. Ему хотелось вернуть на ее теплое лицо улыбку. Для Эля тоже было важно, чтобы в их доме царило равновесие и спокойствие. Он хотел поймать потерянный баланс. Найти его – самое малое, что он мог сделать для мамы. Именно она была тем человеком, который поддерживал Эля и не отвернулся от него даже после позорного ужина.

Михаэль добрел до гостиной совсем бесшумно, словно не касался пола ногами. Оба родителя сидели в зале. Отец листал пультом каналы на огромном телевизоре в половину стены, а мама была погружена в очередной психологический роман. Михаэль особо не понимал мамину увлеченность этими книжками, но никогда не комментировал. Он знал, что о вкусах не спорят.

– Эль, солнышко! – радостно окликнула его мама.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.