«Смотрите,» — негромко произнесла Катерина. Тем не менее, ее услышали. — «Город. Справа, у самого горизонта.»

Разговоры прекратились сами собой, и вся троица молча уставилась на темные, скованные льдом и засыпанные снегом глыбы, маячившие на самой границе земли и неба. Любой другой принял бы их за обычные скалы, однако обмануть зрение ледяных львов оказалось невозможно. Действительно, город, вне всяких сомнений, и так близко. Только теперь стало окончательно ясно, что большая часть опасного путешествия уже позади, и осталась самая малость. Настроение стремительно поползло вверх, несмотря на то, что город производил весьма удручающее впечатление. Мертвый, застывший, брошеный всеми… взирающий на разрушенный мир пустыми глазницами разбитых окон, в которых никогда уже не мелькнет ни единого огонька.

«Хорошо бы найти там приличный компьютер,» — мечтательно произнес Рон. — «Или планшет на худой конец. Тогда я точно сказал бы вам, что произойдет дальше с Лорелеей.»

«Это я и так знаю,» — ухмыльнулся Джошуа. — «И компьютер мне для этого ни к чему. Хочешь, расскажу?»

«Попробуй. Посмотрим, какой из тебя пророк.»

«Хороший, даже не сомневайся. Тем более, что теперь я единственный действующий пророк на целой планете. А прорицаю я следующее: Лорелея и дальше будет мчаться куда глаза глядят, пока, наконец, окончательно не затеряется в межзвездном пространстве, превратившись в планету-шатуна. Возможно, через миллионы лет ее и приютит подле себя какая-нибудь сердобольная звездочка, однако, я бы надеяться на это не стал. Шансы подобного развития событий весьма призрачны. Вот такой мой прогноз, нравится тебе или нет.»

«Совсем не нравится. Орбита Лорелеи, как мне представляется, сильно эллиптическая, и рано или поздно планета вновь вернется к своим Лорам. А вот для того, чтобы понять, когда именно это произойдет, мне и нужен компьютер. В самом худшем варианте согласен даже на калькулятор.»

«А счеты не подойдут?» — ехидно осведомился Джошуа. — «Или абак?»

«Прекратите уже, наконец,» — не выдержала Катерина. — «Надоело.»

Мужчины то и дело затевали друг с другом пикировку, буквально по любому поводу, как говорится, на ровном месте, и Катерина не без оснований считала, что именно она является тому причиной. Нельзя сказать, чтобы подобное соперничество ее сильно радовало. Тем более, что свой выбор она сделала уже давно.

«Нужно идти,» — хмуро сказала она. — «Давайте спускаться.»

Рон тяжко вздохнул, однако тут же развернулся с явным намерением начать спуск, а вот Джошуа даже не шелохнулся. Он стоял на краю утеса, неподвижный, как изваяние, и пристально всматривался в заснеженный пейзаж.

«Ты идешь?» — окликнула его Катерина.

Джошуа вздрогнул, однако с места не двинулся.

«Был момент, когда именно вот так я и представлял себе рай,» — вместо ответа сказал он. — «Ледяные торосы и снежные поля до самого горизонта… Тысячи тонн льда и снега. И даже в самых буйных фантазиях не предполагал, что когда-нибудь наяву увижу на Лорелее что-либо подобное.»

Катя и Рон остановились и одновременно посмотрели на него. Причем Катя смотрела внимательно и задумчиво, словно вспоминая нечто давным-давно забытое, а вот Рон, похоже, решил, что Джош окончательно спятил.

Мол, что это за рай, доверху набитый льдом и снегом? Не бывает таких раев… и даже не пытайтесь убедить меня в обратном.

«Помнишь?» — обернулся к Катерине Джошуа. — «Сезон Огненных стрел… удушающая жара и палящие лучи Маленькой Лоры. Почему-то тогда подобное представление о рае вовсе не казалось безумием.»

«А-а…» — разочарованно заметил Рон. — «Понятно. А то я совсем уж было решил, что ты у нас… э-э… немного того.»

«Помню,» — ответила Катерина. — «Я много чего помню.»

Именно Сезон Огненных стрел ознаменовал собой начало целой серии катаклизмов планетарного масштаба, в конце концов приведших планету к ее теперешнему безрадостному существованию. Катя прекрасно помнила то воистину счастливое время, когда Лорелея только-только выбралась из глубокой гравитационной ямы между двумя Лорами и, набирая скорость, помчалась вокруг Лоры Большой. Немыслимая жара стремительно уступала свои позиции, температура воздуха быстро возвращалась к норме. Думается, не только метаморфы вздохнули тогда с нескрываемым облегчением, решив, что уж теперь-то самое худшее наверняка осталось позади. Даже отток с Лорелеи поселенцев практически прекратился, что само по себе стало весьма красноречивым показателем царивших в обществе настроений.

Однако, радость оказалась явно преждевременной.

Миллионы тонн воды, испарившейся с поверхности Рейнского моря и многочисленных озер в жаркий период, практически сразу же сконденсировались в сплошной облачный покров, накрывший плотным покрывалом всю планету. Температура упала еще сильнее, и начался нескончаемый дождь. Сезон Небесной воды по календарю лорнов.

Собственно, разгулявшуюся не на шутку стихию назвать обычным дождем ни у кого просто язык не повернулся бы. Ливень. Потоп. Может быть, даже Великий Потоп. Ничего подобного Катерина не видела за всю свою жизнь. Возникло устойчивое впечатление, что именно здесь, на Лорелее, обрел, наконец, реальное воплощение один из библейских мифов, когда воистину разверзлись хляби небесные, и из плотных черных туч на несчастную землю обрушился целый океан воды. Ливень не прекращался сутками напролет… тугие холодные струи хлестали нещадно и упорно норовили сбить с ног. И так день за днем, неделя за неделей… Джунгли мгновенно превратились в непролазное болото, вода быстро размывала почву под корнями гигантских деревьев, и те то и дело с жутким грохотом заваливались прямо в трясину.

Поселенцы снова кинулись в бега. Именно тогда эвакуация с Лорелеи приняла воистину массовый характер. Подобравшись к самому городу, Катерина, Рон и Джошуа угрюмо наблюдали, как на чавкающую и хлюпающую равнину, когда-то служившую посадочным полем космопорта, один за другим опускаются космические корабли, как в спешке по трапам поднимаются сотни грязных, вымокших до нитки, продрогших людей, как медленно закрываются наружные люки, и корабли сразу же устремляются в тяжелое мокрое небо, чтобы уступить место новым…

Самым мрачным моментом стал, несомненно, старт последнего корабля. Только когда на фоне низких туч окончательно растаял белый инверсионный след, Катерина в полной мере осознала, что вот теперь они точно остались абсолютно одни. Трое землян-метаморфов, единственное население когда-то цветущей, а ныне совершенно утонувшей планеты. Спящие в глубоких пещерах лорны, разумеется, не в счет. Точно так же как и немногочисленные лорны-метаморфы где-то в соседних убежищах, все контакты с которыми по не зависящим от землян причинам уже давно и прочно оборваны.

Рон и Джошуа в полной мере разделяли чувства Катерины. Они исподлобья смотрели в темное хмурое небо и молчали. Для всех троих это явно был далеко не самый лучший день в жизни. Пока хотя бы малая часть землян-поселенцев оставалась в городе, никто из метаморфов не чувствовал себя окончательно оторванным от цивилизации, присутствие рядом даже совершенно незначительного количества людей придавало сил и уверенности в себе. Зато теперь впереди просматривалась лишь абсолютно безрадостная перспектива полного и окончательного одиночества на умирающей планете.

Когда они мрачные и подавленные, наконец, вернулись к убежищу, и массивные каменные двери надежно отгородили их от окружающего мира, Джошуа угрюмо произнес:

— Самое время напиться.

Катерина и Рон промолчали, хотя в глубине души вполне разделяли чувства своего друга.

Сезон Небесной воды оказался на удивление коротким, что было очень даже кстати, поскольку Рон и Джошуа не на шутку начали беспокоиться за сохранность подземного убежища. Однако, как выяснилось довольно быстро, неведомые строители предусмотрели даже подобный вариант развития событий, снабдив пещеру весьма совершенной дренажной системой. А когда бурные потоки, стекающие по рукотворным каналам куда-то в бездонную черную пропасть, неожиданно иссякли, метаморфы сразу же поняли, что Сезон Небесной воды, наконец-то, пришел к своему завершению. Лорелея пережила очередной катаклизм и теперь полностью готова переживать следующий.