— А Миллс не забыл сообщить, — язвительно сказала Кэт, — что Рон — бывший пилот? Не вертолета, не глайдера и даже не экскурсионного автобуса. Звездолета. А как говорится, с кем поведешься…

— Вероятно, забыл, — смутился Джошуа. — Поэтому не извиняюсь. Сама посуди, как можно доверять рассуждениям художника на столь далекие от его ремесла материи?

— Ладно, проехали, — Кэт примиряющим жестом коснулась его плеча. — Тогда слушай дальше, сейчас начнется самое интересное.

Если не станешь убирать руку, подумал Джошуа, я готов слушать вечно.

— Напряженность электрического поля в результате накачки ионосферы возросла совершенно немыслимым образом, многократно превысив фоновые значения. А это в свою очередь не могло не отразиться на состоянии биосферы Лорелеи. Вот, скажем, ты или я… или любой землянин. Мы даже ничего не почувствовали, потому что природа не предусмотрела в организме человека никаких органов, реагирующих на изменение электромагнитной обстановки на планете. Разве что тяжесть в голове или боль, да и то лишь у метеозависимых. Другое дело фауна Лорелеи. С увеличением напряженности поля некоторые из животных, совершенно безобидных и безопасных в обычном состоянии, стали чрезвычайно агрессивными, другие наоборот, впали в спячку. В одинаковой степени это касается и лорнов. В мощном электрическом поле они почти полностью теряют пространственную ориентацию и впадают в состояние, близкое к трансу. А следовательно, становятся уязвимыми, практически беззащитными. И тут на сцене появляются метаморфы — защитники, проводники, слуги…

— Постой, — пробормотал Джошуа. — При чем здесь метаморфы? Ничего не понимаю…

— Сейчас, — сказала Кэт. — Немного терпения. Снова напомню тебе «Песнь о Тхаре», тот момент, когда лорны впервые воочию встречаются с посланниками Великого Итсу… Помнишь? «…И облик их во всем подобен был облику молодого Тхара.»

— Что же это, по-твоему, означает?

— Только то, что пришельцы из космоса были метаморфами. Или же обладали соответствующими технологиями, что, впрочем, убедительно подтверждается дальнейшим повествованием. Именно «посланники Великого Итсу» становятся первыми проводниками и защитниками впавших в прострацию лорнов. А также слугами, обеспечивающими их безопасность в последовавший за Сезоном Огненных стрел период «невиданной стужи», когда укрывшиеся в глубоких пещерах лорны вошли в состояние, близкое к анабиозу.

— И где же теперь эти пришельцы?

— «Посланники Великого Итсу» покинули Лорелею, когда ее орбита вновь стабилизировалась и началось возрождение биосферы. Очнувшимся аборигенам их помощь была уже ни к чему. Однако, прежде чем покинуть планету, пришельцы оставили прощальный подарок — растение, способное превратить обычный организм в метаморфа, не подверженного губительному влиянию мощных электромагнитных полей. Тот самый источник торна и сока в золотистых плодах, целебные свойства которого ты уже испытал на себе.

Кэт вдруг замолчала, убрала руку с плеча Джошуа и неожиданно улыбнулась. Вероятно, каким-то приятным воспоминаниям.

— Один мой хороший друг, — сказала она, — назвал его Arbor fern riverine — папоротник древовидный приречный. Хотя истину в этом названии отражает лишь слово «древовидный». Естественно, никакой это не папоротник, и уж точно не приречный, поскольку произрастает практически по всей Долине Тысячи радуг. Единственная гарантия того, что с наступлением нового Сезона Больших перемен лорны не останутся беспомощными.

— Так значит, все аборигены теперь являются метаморфами? — осведомился Джошуа. — Хороша новость…

— К сожалению, нет, — ответила Кэт. Улыбка ее снова погасла. — Возможно, «посланники Великого Итсу» не учли особенностей биохимии лорнов, а может быть, так и было задумано изначально, однако так называемый «папоротник» для обычных аборигенов весьма ядовит. Что, несомненно, является мощным ограничительным фактором на количество метаморфов. Лишь немногие лорны способны преодолеть губительное воздействие яда и стать для своего народа полноценными защитниками и проводниками. В отличие от тех же землян. По этой причине каждый метаморф у нас буквально на счету. И именно поэтому я так настойчиво прошу тебя передумать. Скажи, что может быть благороднее цели помочь выживанию целой расы?

Джошуа глубоко задумался.

Конечно, миссия благородная, тут и спорить не о чем. Но распрощаться ради этого со своим человеческим «я»… Не уверен.

— Скажи, — обратился он к Кэт. — А почему ту же задачу не может выполнять самый обычный, рядовой человек? Разве при этом обязательно нужно превращаться в чудовище? Извини, ради бога…

— Ничего, — ответила Кэт. — Я уже почти привыкла к тому, что ты считаешь меня монстром… А ответ на твой вопрос довольно прост — физическая сила и продолжительность жизни, а также то, что со времен исхода «посланников» все свои проблемы лорны привыкли решать самостоятельно. Период «невиданной стужи», судя по всему, длится не меньше нескольких столетий. И все это время спящие лорны требуют самого пристального внимания, иначе погибнуть могут многие и многие. А метаморфы, в отличие от лорнов и людей практически бессмертны.

— Вот как… — произнес Джошуа. — Бессмертие, значит… Выглядит довольно заманчиво, не скрою. Дополнительный, так сказать, бонус…

— Не передумал?

Кэт поглядывала на него немного лукавым взглядом. Мол, что же ты, неужели даже бессмертие не соблазнит?

Джошуа покачал головой.

— Нет. Ты мне столько всего наговорила… пойми, это нужно как-то переварить. Сейчас я просто раздавлен обилием поразительных фактов и гипотез. Можно с уверенностью констатировать, что все мои прежние представления полетели к чертям, а новые пока не успели сформироваться. Нужно какое-то время…

— Что ж, переваривай, время у тебя пока еще есть. Но не слишком долго.

Кэт решительно встала на ноги и со вкусом потянулась, разминая затекшие мышцы. Джошуа, глядя на нее, гулко сглотнул.

— Я отдохнула, — бодро объявила она и развернулась к нему. — Можно продолжать путь, тем более что остался всего лишь один переход. Ты как, готов?

Джошуа тоже поднялся, стряхивая с одежды налипшие травинки.

— Готов, — сказал он.

Поляна ничем не отличалась от предыдущей. Та же густая трава по пояс и те же высоченные деревья по периметру, чьи огромные черные листья по-прежнему обеспечивали надежную многоярусную защиту от убийственных солнечных лучей.

Демон бережно опустил Джошуа на землю, и тут же отодвинулся чуть в сторону якобы для того, чтобы не смущать обычного смертного своим присутствием.

Неужели ты еще не поняла, подумал Джошуа, что давно уже не способна испугать меня ни одним из своих обличий.

Его тело еще помнило нежные прикосновения ее рук. Пусть черных, с длинными острыми когтями и вздувшимися буграми могучих мышц, но все-таки рук. Назвать их лапами у него теперь не повернулся бы язык.

Джошуа прошелся по поляне взад-вперед, наслаждаясь вновь обретенной свободой. Он прекрасно знал, что в это самое мгновение за его спиной происходит совершенно фантастическое действо: превращение крылатой бестии, словно вышедшей из самых мрачных его сновидений, обратно в прелестную девушку. Однако, отвернулся он вовсе не потому, что испытывал к этому процессу какую-то особенную неприязнь. Вовсе нет. Теперь его совсем не пугали происходившие с телом Кэт немыслимые метаморфозы, казавшиеся еще недавно попросту невозможными, он мог взирать на них без ощущения внутреннего протеста или брезгливости. Просто не хотелось доставлять прекрасной молодой девушке определенные моральные неудобства в тот самый момент, когда она окажется абсолютно голой посреди лесной поляны. Хотя он и испытывал сомнения в том, что подобные мелочи способны хоть как-то ее смутить. Скорее уж его.

Путешествие через джунгли воистину захватывало дух. Впервые за все время, проведенное в обществе Кэт, Джошуа предпринял его, находясь в полном сознании. Только теперь он убедился со всей несомненностью в одной очевидной истине: ни за что ему не удалось бы преодолеть этот путь в одиночку, даже пребывая в полном здравии.