— А-а-а… — протянул Джошуа. — Теперь понятно. Всемирная слава и все такое прочее… Звания, почести… А я-то думал, тебе просто интересно.
— Чудак-человек. Ну, конечно, интересно. А тебе разве нет? А-а… вижу-вижу, то-то же. Но и определенная известность в научных кругах, она, знаешь ли, совсем не помешает…
Миллс продолжил увлеченно копаться в своем рюкзаке.
— Так… все необходимое я, вроде бы, взял. Веревка, фонарик, нож… рация… Впрочем, она-то сейчас абсолютно бесполезна, сплошной вой на всех волнах… Камера? Есть… Вода… Что еще? Ах, да, — он сунул в карман рюкзака блокнот. — Теперь, похоже, действительно все… Итак, я пошел. Скоро вернусь.
— Постой, — опешил Джошуа. — Ты на самом деле намереваешься сунуться туда в одиночку?
— Ну да, — ответил Миллс. — А что тебя смущает? Там же никого нет, храм явно заброшен целые века назад.
— С чего ты взял?
Миллс уставился на него неподвижным взглядом, который Джошуа почему-то совершенно не понравился. Тоже мне, крупный специалист по заброшенным святыням. Ишь, а смотрит-то как. Словно разъясняет некие очевидные для всех вещи маленькому несмышленному ребенку.
— Видишь, поляна заросла густой травой. Если бы храм посещали толпы верующих, то трава явно была бы примята, а вход не скрывали бы висящие неопрятными космами лианы. Теперь понятно?
— Понятно, понятно… Это я и сам вижу, не слепой. Тогда ответь на один простой вопрос. Почему внезапно опустели города в джунглях? Куда, спрашивается, в одночасье исчезли тысячи и тысячи аборигенов, включая стариков и маленьких детей?
— Не знаю, — пожал плечами Миллс. — И никто не знает. Просто в один прекрасный момент лорны вдруг поднялись с насиженных мест и бесследно растворились в окружающих лесах. Но при чем здесь это?
— А ты не догадываешься? Что если какая-то часть из них укрылась вот в этом самом храме? Тебе такое не приходило в голову?
— Ну, я не знаю… Теоретически, конечно, допустить можно все что угодно. Но только теоретически. А практически — вряд ли. Многотысячные толпы вытоптали бы здесь все до самого скального основания. Ты наблюдаешь что-нибудь похожее на плотно утоптанную площадку? Во-от… и я тоже. Но даже если так… лорны всегда демонстрировали нам свое миролюбие. Поэтому не вижу никаких причин для паники.
— Так-то оно так. Однако, никто до сих пор не пробовал вторгаться в их святыни…
Миллс помолчал, разглядывая собеседника. Невооруженным взглядом стало заметно, что слова Джошуа все-таки заронили в его душу зерно сомнения. Лезть в подземелье в одиночку ему явно больше не хотелось.
— Ну хорошо, — наконец, сказал он. — Что ты предлагаешь? Развернуться и уйти? Тебе самому-то не кажется это смешным?
Некоторое время они буравили друг друга взглядами, а затем Джошуа нехотя произнес:
— Ладно, согласен. Наверное, ты прав. Только учти, я пойду с тобой, мало ли что…
— Вот и договорились, — обрадовался Миллс. — Сказать по правде, одному соваться туда немного жутковато…
Он с трудом завозился в кресле в тщетной попытке добраться до дверного замка, чему неожиданно и совершенно недвусмысленно воспротивился рюкзак на коленях. Миллс мял его и так и сяк, но проклятый мешок не оставлял ни малейшей возможности дотянуться до ручки.
— Подожди, — наконец, сказал Джошуа. Миллс словно не слышал и продолжал безнадежные попытки выбраться из вертолета. — Да уймись ты, наконец! В самом-то деле… Ты что, собираешься идти к храму в таком виде?
Миллс замер, а затем, кряхтя, развернулся к нему лицом.
— А чем тебе не нравится мой вид? — с вызовом осведомился он.
— Чудесный вид, просто потрясающий! А ты не подумал о том, что с тобой будет на открытом пространстве под жгучими лучами Маленькой Лоры в столь замечательной маечке с короткими рукавами и с непокрытой головой? В таком наряде, возможно, и неплохо сидеть где-нибудь в лагере в самом сердце джунглей, попивая прохладное пивко под защитой исполинских деревьев. Но только не здесь. Это в кабине у нас кондиционер, а вот там, снаружи, настоящее пекло. Даже не сауна. Духовка. Гриль. Ты и половины пути не осилишь. Хватит солнечный удар, и весь разговор. Или сердце не выдержит.
— Хм… — смутился Миллс. — Я как-то не подумал… И что же нам теперь делать?
Джошуа пошарил за спинкой своего кресла и извлек на свет довольно плотную на вид куртку с длинными рукавами, потом легкую ветровку и, наконец, широкополую шляпу наподобие ковбойской. Он повертел свою добычу в руках, а затем протянул куртку Миллсу.
— На, примерь. Надеюсь, не слишком мала. Главное, чтобы не было открытых участков тела… Вот так… Да отдай ты свой драгоценный рюкзак, что ты с ним обнялся, золото у тебя там что ли… Так, так, еще немного… Ничего, думаю, сойдет, тебе щеголять в ней, к счастью, недолго. Конечно, придется попотеть, но это, насколько я понимаю, не смертельно. Теперь шляпу… Ага, замечательно. Просто шериф с Дикого Запада, только кольта на боку не хватает. Ну, а темные очки у тебя уже есть.
Покончив с экипировкой напарника, Джошуа, наконец, занялся собой. Он быстро облачился в ветровку, обернул голову какой-то подвернувшейся под руку тряпицей, отчего стал напоминать то ли бедуина, то ли индуса, а затем повернулся к Миллсу:
— Вот теперь мы, кажется, готовы. Пошли.
Выбравшись из вертолета, Джошуа едва не задохнулся от наполнившего легкие обжигающе горячего воздуха. Хм, действительно, как в парной. Он повернулся и нашел взглядом стоящего по другую сторону кабины Миллса. Тот часто-часто дышал широко открытым ртом, словно рыба на берегу. Лицо его моментально покрылось бисеринками пота.
Н-да, коллега, привыкай, тут тебе кондиционеров нет.
Он подошел к Миллсу и сказал:
— Слушай внимательно. Идти к храму по прямой через поляну, прямо скажем, не лучший вариант. Маленькая Лора нас живьем изжарит. Поэтому пойдем сначала вдоль опушки, в тени деревьев. Видишь? Так мы доберемся до самой скалы. Ну, а там остается совсем немного до входа… Все понял?
Миллс вытер ладонью мокрое лицо и молча кивнул.
— Тогда идем, нечего здесь ждать, в этой бане. Рюкзак так и быть, понесу я. Давай, шагай…
Они двинулись вперед. Миллса изрядно покачивало. Он, шумно сопя и отдуваясь, принялся ломиться через высокие, по пояс, густые черные травы как бегемот, оставляя за собой широкую просеку. Джошуа с большим удовольствием следовал за ним по вновь проложенной тропе и откровенно ухмылялся.
Ничего, ничего, такого рода работа для тебя ох как полезна, думал он. Растрясти пару-тройку килограммов кое-кому явно не помешает. И потом, хочешь всемирной славы — изволь потрудиться. По-моему, так будет только справедливо.
Миллс ломился вперед, не оборачиваясь. Было в нем что-то от мощного ледокола в арктических льдах, прокладывающего безопасный путь для следующего за ним каравана.
Н-да, Арктика, лед… Тонны льда, километры льда… и снежные поля до самого горизонта… Хорошо-о-о… Именно так и должен выглядеть рай. Но сейчас об этом можно только мечтать.
Они почти достигли подножия каменной стены, когда Миллс вдруг остановился. Джошуа даже не сразу понял причину непредвиденной задержки. Он поравнялся с тяжело дышавшим напарником и встал рядом.
— Нужно идти, — он с трудом разлепил пересохшие губы. — Иначе мы тут сваримся.
— Тропа, — сказал Миллс.
— Не понял. Какая еще тропа? Где ты здесь нашел тропу?
— Да вот же, вдоль стены. Ну? Теперь видишь?
Миллс оказался прав, у самого подножия скалы действительно просматривалась тропа. Она брала начало где-то в глубине лесного массива, шла под каменной стеной и, наконец, упиралась прямо в ступени храма. Судя по всему, пользовались ей относительно недавно, об этом со всей очевидностью свидетельствовало практически полное отсутствие травяного покрова, а также немалое количество разнообразного мусора по обочинам: какие-то выгоревшие на солнце тряпки, осколки посуды, рваная обувь. Собственно, это была даже не тропа, а хорошо утоптанная пыльная и каменистая дорога, местами накрытая сверху переплетением черных лиан, отчего увидеть ее сразу оказалось довольно непросто. Однако, разглядев однажды, потерять из виду было уже невозможно.
