— Синдром Бергмана-Флетчера, — ответил Алекс и отвернулся. — Настиг пилота, когда автобус находился на высоте примерно трехсот метров… Кэт, успокойтесь, пока еще нет никаких подробностей катастрофы. С чего вы взяли, что это Рон?

— Я знаю, — упрямо ответила Катя.

Возразить на столь убийственный аргумент было нечего. Снова воцарилось безмолвие, нарушаемое лишь ровным гулом двигателя и тонким свистом воздуха за обтекателем кабины. Потом Алекс, не глядя на Катерину, начал говорить.

— Сегодня утром пришла информация из наших лабораторий. Теперь «Celestial Food» придется весьма туго. Наконец-то мы сможем прижать их всерьез, а, в лучшем случае, и вообще прикрыть эту лавочку. Стопроцентно доказано, что убийственный синдром — порождение нашего Arbor fern. Вот уж воистину уникальное растение, просто неисчерпаемое на сюрпризы!

Алекс говорил негромко, его голос едва перекрывал шум двигателя, но слова оказались столь весомы, что, похоже, сумели-таки достучаться до сознания Катерины. Она повернула голову и уставилась на своего спутника пристальным взглядом, явно ожидая продолжения.

— Независимая экспертиза показала, что торн имеет свойство накапливаться в организме курильщика и в основном именно в мышечных тканях. Судя по всему, существует некая предельная концентрация, после которой синдром становится неизбежным. Образно говоря, критическая масса. К сожалению, конкретное значение этой величины установить практически невозможно, для каждого отдельного человека оно свое. Иными словами, один курильщик может употреблять торн годами, и с ним ничего особенного не случится. А другому хватит всего лишь пары сигарет. Так что никаких предсказаний и никаких рекомендаций.

Алекс коротко глянул на Катерину, убедился в том, что полностью завладел ее вниманием, и продолжил:

— Эти данные получены в наших лабораториях еще месяц назад. А теперь то, о чем стало известно буквально вчера. Оказалось, чтобы запустить механизм разрушения, нужен некий внешний фактор, своего рода взрыватель или, скажем, спусковой крючок. Детонатор. После достижения предельной концентрации торн словно дремлет и ждет своего часа, никак себя не проявляя в ожидании того самого постороннего воздействия. И как только на сцене появляется детонатор, взрыв следует незамедлительно. Главная трудность как раз в том, что до сих пор никак не удавалось определить, что же именно способно сыграть роль спускового механизма. Рассматривались самые разнообразные, порой просто экзотические варианты. Все впустую. И вот, наконец…

Он снова взглянул на Катерину. Она сидела на месте второго пилота в напряженной позе и смотрела прямо перед собой. Однако, Алекс был убежден, что она не пропустила ни слова из его рассказа.

— Это пыльца, — сказал он. — Да-да, та самая золотистая пыльца, что покрывает целые гектары в Долине Тысячи радуг. И которая ответственна за чарующее, воистину волшебное зрелище, которым мы с вами наслаждались накануне вечером. Человеку с предельной концентрацией торна в мышечных тканях достаточно сделать всего лишь один вдох пропитанного пыльцой воздуха, и готово — синдром Бергмана-Флетчера обеспечен.

Последние слова Алекса произвели просто ошеломляющий эффект. Катерина смотрела на него огромными круглыми глазами, а уголки губ слегка подрагивали. Да она же в ужасе, подумал Алекс.

— Что с вами, Кэт? — спросил он. — Вам плохо? Снова я вас напугал…

Она отрицательно покачала головой. Впечатление создавалось такое, что слова комом застряли у нее в горле, она хочет и никак не может сказать что-то очень и очень важное, что-то такое, от чего зависит сама жизнь. Алекс встревоженно поглядывал в ожидании, когда же, наконец, ей удастся преодолеть спазм.

— У вас есть медицинская повязка? — голос Катерины прозвучал глухо и еле различимо на фоне шумов.

— Повязка? — Алекс скорее догадался, чем услышал. — Какая повязка? Зачем?

— Обычная медицинская повязка, респиратор… хоть что-нибудь…

Алекс смотрел на Катю в полной растерянности. Некоторое время они буравили друг друга взглядами, а потом в его глазах, наконец, возникло понимание.

— Хм, — сказал он. — Признаюсь, весьма неожиданно… Ну что же, я разворачиваюсь. Вам противопоказано появляться в Долине.

— Нет! Я должна быть там несмотря ни на что. Все, о чем я прошу — повязка или респиратор.

Алекс долго молчал. Потом, видимо, принял решение и сунул руку куда-то за сиденье.

— Вот, берите, — сказал он, протягивая Катерине прозрачную маску с воздушными фильтрами по бокам. — Противогаз, гораздо эффективнее любого респиратора.

— Спасибо, — Катерина взяла маску, повертела в руках и, наконец, положила на колени. — Я, наверное, должна объяснить…

— Нет, — ответил Алекс. — Не стоит. Я понимаю.

— Ничего-то вы не понимаете, — Катя помолчала, собираясь с духом, потом тяжело вздохнула и продолжила. — Я заканчивала восьмой класс школы и была всего лишь глупой неопытной пятнадцатилетней девчонкой…

Вечер обещал быть томным.

И зачем, спрашивается, я согласилась на эту авантюру. Ведь с самого начала было ясно, что ничего хорошего из нашего предприятия не выйдет. Это все Лерка. Уговорила сначала Женьку, а уж потом они обе принялись обрабатывать меня, да так, что не удавалось вставить ни единого словечка. Мол, чего тут бояться, не дрейфь, прорвемся, где наша не пропадала. Ну, не получится, так не получится, значит, не судьба. Зато в случае удачи… М-мм… Обзавидуются все девчонки в нашем классе. Да что там, во всей школе! Представляешь? Вот это будет бомба! Как? Не знаешь, что надеть? Ну, я тем более не знаю… сама прикинь, подруга. Думаю, нужно что-нибудь этакое… покороче и посексуальнее. Вот-вот, в самый раз. Ну-ка, давай примерим. Ух ты, наша скромница… А говорила, ничего нет.

Н-да. Уболтали. Вот и торчим здесь уже целых двадцать минут, а Лерка как в воду канула. Ей-то что, исчезла с глаз долой, и хоть трава не расти, а вот нас с Женькой не дай бог заметит кто-нибудь из знакомых. Тогда точно, пиши пропало, хлопот не оберешься. И нам еще сильно повезет, если не нажалуются родителям или паче того, не сообщат в школу. Э-эх, черт бы побрал эту Лерку с ее дурацкими идеями, да и меня с ней впридачу. Нечего было соглашаться, а то взяли, что называется, «на слабо». И Женька тоже хороша. А еще лучшая подруга. О-хо-хо-о-о!

Неоновый дождь сияющим водопадом обрушился откуда-то сверху, разноцветные светящиеся струи почти полностью перекрыли темную пещеру входа, ударились о мостовую и рассыпались быстро гаснущими каплями. Наверху медленно разгорелась надпись: «Ночной клуб „Русалка“ приглашает…», а затем жаждущим взорам явилась и она сама, что называется во всей красе, с зеленым хвостом из сверкающей чешуи и длинными, по пояс, белокурыми волосами, целомудренно прикрывающими острые, вызывающе торчащие аппетитные груди. Голографическая русалка состроила глазки, призывно улыбнулась потенциальным посетителям, взбила руками длинные локоны, открыв на неуловимо краткий миг то, что до поры до времени было спрятано от любопытных глаз, и тут же нырнула головой вниз, прямо под мостовую, ударив на прощание длинным рыбьим хвостом. Только мелкие пузырьки потянулись куда-то вверх, а затем свечение медленно угасло. Остались лишь размеренно колыхавшиеся водоросли по сторонам пещеры и горящая зеленым надпись: «Русалка».

Мы с Женькой перевели дух. Да-а, неожиданно и, ничего не скажешь, красиво. И маняще. Только предкам-то пополам с преподами ничего не докажешь, как ни старайся. Не стоит даже и заикаться о том, что мы, мол, уже достаточно взрослые, и ночной клуб — самое место для того, чтобы повеселиться как следует. Вот увидят нас здесь в компании этой русалки… О-о-о… это будет настоящая катастрофа, можно сказать вселенского масштаба. Даже страшно представить, что скажет дядя Леша. И тем более, о чем промолчит. Лучше об этом вообще не думать.

Ну где же эта Лерка, в конце-то концов! Обещала все устроить, а сама…

А, вот она, явилась наконец-то. Что-то выражение лица у тебя, подруга, не слишком-то обнадеживающее. И смотришь ты куда-то в сторону… И плетешься нога за ногу… Н-да, никаких радостных известий явно ожидать не следует. Ну, да может оно и к лучшему.