— Наивный ты человек, Алекс Маккуин, — сказал Каттнер, усмехаясь самым обидным образом. — Сколько, говоришь, лет ты отдал работе на Лорелее?

— Достаточно, — раздраженно буркнул Алекс.

Все-таки этот чертов Каттнер, несмотря на все уважение к его славному прошлому, может достать кого угодно.

— Достаточно для чего?

— Для того, чтобы научиться отличать правду от вымысла и не верить во всякие дурацкие сказки о свирепых чудовищах. Добавлю, что за долгие годы работы в аварийно спасательной службе мне ни разу не приходилось слышать ни о чем подобном.

— Что ж, судя по всему, в этом смысле мне повезло куда больше. Странностей в нашем последнем рейсе на Лорелею хватало с преизбытком. Правда, до чудовищ дело все-таки не дошло… Хотя, утверждать категорично я, пожалуй, не стал бы…

— Вот как? Может, поделишься?

Каттнер слегка задумался, а потом ответил:

— Начнем с того, что сразу же после посадки на Лорелею наш пилот, Жаклин Уильямс, услышала в наушниках, как кто-то окликнул ее по имени.

— Ну, это не факт, — разочарованно сказал Алекс. — Кстати, ты в курсе того, что у мисс Уильямс проблемы с алкоголем?

— Алкоголь здесь совершенно не при чем, — раздраженно заметил Каттнер. — Ну хорошо, я согласен исключить из рассмотрения данный эпизод. Допустим… что-то показалось… слуховые галлюцинации… пусть. Но спустя несколько часов мы с Гюнтером тоже услышали нечто подобное. Как по-твоему, могут ли одинаковые галлюцинации возникнуть одновременно у двух членов экипажа?

Алекс пожал плечами.

— Не знаю… наверное, нет. А что вы услышали?

— Незнакомый голос сообщил нам об аварийном люке на корме «Ириды», о существовании которого мы даже не подозревали. Речь шла о нашей жизни, и кто-то явно намеревался нас спасти. Кстати, когда ситуация разрешилась, я тут же проверил, люк действительно существует. Ты можешь дать этому разумное объяснение? А-а… вот то-то…

Алекс с сомнением покачал головой, а потом сказал:

— Звуки… слуховые галлюцинации… это ничего не доказывает. Вполне можно допустить, что они существовали исключительно в вашей голове.

— У нас с Гюнтером одновременно? — Каттнер смотрел на Алекса чуть прищурившись и не скрывая своего скепсиса.

Однако, Алекс упорно не сдавался.

— Как бы там ни было, акустические миражи — это тебе не крылатые чудовища. Так что там насчет чудовищ, Каттнер?

— Будут тебе и чудовища.

Каттнер склонился над полуразобранным пультом, явно высматривая в мешанине проводов и микросхем что-то крайне важное, а затем выпрямился и, глядя на Алекса сверху вниз, продолжил:

— Гюнтер наблюдал в городе какую-то живую тварь, очень похожую на большую кошку… или, скорее, на льва. И это, заметь, на замерзшей безвоздушной планете. Правда, мой коллега был слишком напуган, чтобы запомнить детали. Тем не менее, я ему верю. Уж в чем в чем, а в наблюдательности ему не откажешь… И после, уже на Марсе… перед тем, как окончательно вырубиться, он лицезрел нависшего над собой черного крылатого демона с шипастым хвостом и острыми, словно бритва, когтями. Точь-в-точь как в рассказе Джона…

— Мало ли что может привидеться человеку, наглотавшемуся торна, — возразил Алекс. — Я знаю эту историю из первых рук. Гюнтер поведал мне ее лично, в… э-э… приватной, так сказать, беседе. Однако, следует иметь в виду, что человек под действием торна способен нафантазировать что угодно, вплоть до огнедышащих драконов и гномов с эльфами. Так что неубедительно.

— А поврежденная сигнализация и пожар в грузовом отсеке? — спросил Каттнер. — Думаешь, мы сами это устроили?

— Возможно, — ответил Алекс. — Скажем, не поделили захваченные богатства. Чем не версия?

— Так ты считаешь, что груз сигарет с торном — это все, что мы доставили с Лорелеи?

— А было что-то еще? — Алекс уставился на своего подопечного в полном недоумении. До сего момента он искренне полагал, что дело обстоит именно так. Поэтому слова Каттнера оказались для него абсолютным откровением.

— Было, — хмуро сказал Каттнер. — Три металлических контейнера с терморегуляцией.

— Но мы на корабле ничего подобного не обнаружили…

— Вот видишь… Значит, на борту находился кто-то еще. Тот, кто успел раньше вас… и тот, кого вы должны благодарить за то, что вообще сумели нас захватить. Может, это и есть тот самый привидевшийся Гюнтеру монстр?

Алекс глубоко задумался. А затем спросил:

— А что было в тех контейнерах?

— Не знаю. Я заглянул лишь в один.

— Ну и?

— Рассада. Ничего, кроме рассады.

Наступила длинная пауза. Алекс пытался переварить обрушившийся на него поток совершенно невероятной информации.

Так значит, целью преступной экспедиции на Лорелею были вовсе не набитые инопланетным наркотиком коробки с сигаретами, а некие таинственные контейнеры. Если, конечно, верить словам Каттнера. Да-а, на «Celestial Food» совсем не похоже, они-то наверняка не упустили бы такой уникальный шанс добавить к своим миллионам очередную кругленькую сумму. Тогда что же получается — это действительно военные?

Каттнер несколько мгновений молча смотрел на застывшего в неподвижности Алекса, а затем отвернулся и принялся деловито копаться в недрах развороченного пульта. Несколько минут истекли в полной тишине, а потом Каттнер вдруг сказал:

— Видишь вон тот жгут?

— Вижу, — ответил слегка оторопевший от резкой смены темы Алекс.

— Рви его к такой-то матери. Мне понадобятся провода.

Алекс обеими руками уцепился за жгут и остервенело рванул на себя что было сил. Однако толстая тугая связка из разноцветных проводов пошла неожиданно легко, чему Алекс, уже настроившийся на нешуточное сопротивление, удивился чрезвычайно. Причина оказалась проста: с одного конца жгут оканчивался плоской полуразрушенной колодкой, а другой был начисто срезан, словно бритвой, и поблескивал чистым металлом.

Алекс протянул свою добычу Каттнеру.

— Этого хватит? — хмуро осведомился он.

— Вполне.

Каттнер одной рукой ухватил провода, а другой подтянул поближе к себе валяющийся на полу скафандр. После чего забрался в его распахнутое чрево и принялся сосредоточенно там возиться, бурча под нос нечто неразборчивое.

Алекс терпеливо ждал.

Наконец, Каттнер вылез наружу, держа в руках связку проводов со сломанной колодкой на конце. Другой конец жгута явно был закреплен где-то в недрах раскрытого скафандра. Каттнер удовлетворенно хмыкнул и снова уткнулся в развороченный пульт, очевидным образом вознамерившись воткнуть свободный конец жгута куда-то внутрь.

— Зачем это? — осведомился Алекс, отстраненно наблюдая за непонятными манипуляциями напарника.

— Рация скафандра не настолько мощная, чтобы сигнал мог пробиться сквозь бронированный металлический корпус нашего убежища, — серьезно ответил Каттнер. — Поэтому нужна внешняя антенна… которую, как мне кажется, я обнаружил. Сейчас… сейчас… еще немного… Кажется, готово. Ну, как говорится, с Богом…

Он подобрал валяющийся на полу шлем, подсоединил его к металлическому воротнику скафандра, откинул забрало и включил питание. Под шлемом тут же загорелись слабые огни внутренней подсветки. Каттнер наклонился и громко и отчетливо произнес в микрофон:

— Мэйдэй, мэйдэй… Всем, кто нас слышит… На связи выжившие в катастрофе космического транспортника «Феникс». Мэйдэй, мэйдэй…

Он несколько раз повторил эту фразу, после чего переключил аппаратуру скафандра на автоматическую подачу аварийного сигнала и уселся в кресло, устало откинувшись на мягкую спинку.

— Вот и все. Теперь остается уповать лишь на то, что нас хоть кто-то услышит.

— Бесполезно, — вдруг сказал Алекс. — Даже если услышат… достать нас отсюда все равно никому не под силу. Тем более, за оставшиеся часы… если не минуты. Чувствуешь? Становится жарковато…

— Да, ты прав… — Каттнер смахнул ладонью со лба крупные капли пота. — Изоляция потихоньку сдает, и со временем процесс будет только ускоряться. Однако, как я уже говорил, и готов повторить снова: никогда не говори никогда. По крайней мере до того момента, пока нас не припечет окончательно.