- Тим, не уходи в армию, - попросила я его. – Как я жить без тебя буду? – И слезы сами закапали с глаз.

Тим пересел ближе ко мне и, обхватив меня за плечи, прижал к себе:

- Только не плачь, Сафира, только не плачь. Я же сказал, что в армию не пойду. Теперь мой долг заботься о тебе и о ребенке. И Лион уже знает об этом.

- Обещаешь, что никогда меня не бросишь? - Я сама обняла Тима. И хоть он говорил про свой долг заботиться обо мне и ребенке, а не о любви, я все равно хотела, чтоб он остался. По любой причине.

- Обещаю. Я же сам не смогу расстаться с тобой надолго. И хочу, чтоб мы вместе воспитывали нашего ребенка.

Немного успокоившись, я вытерла с лица слезы. И, когда Тим спросил, готова ли я продолжить путешествие, согласно кивнула головой. Тим встал и, протянув мне руку, с загадочной улыбкой сказал:

- Сафира, я и тебе подарок купить успел. – И при этом выглядел таким довольным, что я быстрее встала и спросила, где мой подарок.

Тим полез в карман, не спуская с моего лица веселого взгляда, а когда я от нетерпения уже стала притопывать на месте, и высматривать, что сейчас Тим достанет из кармана, он притянул меня к себе и обнял:

- Прости, я хотел пошутить, - сказал мне на ухо Тим, - я подарок сюда не принес, он в нашей комнате.

- А что это? - Наслаждаясь его близостью, спросила я. Хотя мне это было неинтересно, но, пока мы говорим, Тим не продолжит путь, и у меня будет больше времени насладиться его близостью.

- Браслет. С жемчугом и изумрудами. Хотел, чтоб ты носила настоящий браслет на руке, а не это... - Тим коснулся пальцами цепочки с кулоном, которую я надела на руку в день свадьбы. Мне это простенькое украшение нравилось, поэтому со дня свадьбы я его ни разу не сняла. А Тим продолжил говорить. - Я его под подушку положил, чтоб ты увидела, когда будешь заправлять постель.

Я немного отстранилась от Тима, не выпуская его из объятий, чтоб сказать:

- Ну, постель же всегда ты заправляешь. – Тим, действительно, всегда сам это делал, сразу, как мы вставали с кровати.

- Я надеялся, что ты сама захочешь хотя бы взбить подушки. – Я удивилась, Тим никогда не намекал мне, что я должна это делать. Не выглядел обиженным, что я кровать не ровняю, даже не уходил, не заправив постель сам, чтоб это сделала я. – Просто некоторые женщины, когда нервничают, начинают усиленно заниматься хозяйством. – Закончил Тим свою мысль.

Вот сейчас я обиделась. Это Тим так намекает, что хозяйка я никчемная. Я и сама это знаю, но меня бардак никогда не раздражает. Я оттолкнулась от Тима и возмущенно сказала:

- Все говорят, что я разгильдяйка. Еще и ты начал. Не хочешь постель заправлять – не надо! И ты еще скажи, что на практике тоже все время вещи сам собираешь!

Я потопала вперед, даже не оглядываясь на мужа. А Тим шел позади и через приступы смеха просил прощение, говорил, что я самая лучшая хозяйка в Принципате и он своими руками взобьет, вместо подушек, того, кто называет его любимую жену разгильдяйкой.

К лагерю, разбитому Лионом мы с Тимом подошли уже в обнимку. Тим смог, что делал очень редко, найти и красивые слова и убедительно их озвучить. И, конечно, он доказал мне, что для него уборка не вынужденная необходимость, а средство отвлечься от напряженной учебы и немного встряхнуться.

Лагерь Лиона Найт состоял из установленных в круг восьми палаток. В центре круга горел костер, на котором готовилось что-то ароматное в большом котелке. Тим забрал у меня поводок от авионы и притянул ее к себе как можно ближе, когда мы приближались к этому лагерю.

Нам на встречу вышел Лион и поприветствовав меня поклоном, сразу бросился обниматься с Тимом. Они обнимались так, будто не виделись последний год. А потом Лион пригласил нас в свою палатку и, пока мы шли к ней, дал несколько указаний своим подопечным.

В палатку мы занесли и нашу авиону со всеми вещами. Лион вначале стал вести себя, как настоящий хозяин в доме, внимательно и гостеприимно. Он пригласил нас сесть на самые удобные места, принес стаканы с водой, чтоб мы смогли попить и сказал, что ужин будет готов уже скоро и попросил немного подождать. Потом же мой младший деверь стал обычным Лионом. Он сказал Тиму показать, как действует авиона, потом потребовал разгрузить ее и понес из палатки, чтоб немного полетать. Тим вышел вместе с братом, а мне сказал оставаться в палатке.

Вернулись они почти через час, Лион зашёл с мисками полными наваристой каши с кусочками мяса. Тиму досталась его авиона.

Мы сегодня на обед ничего не готовили, а доели, оставшееся с ночи вареное мясо птицы и собранную мной кислицу. И хоть Тим всегда набирал мне по дороге ягоды и какие-то полезные травы, сейчас я была очень голодная. Даже не реагировала на вопросы Найтов. Мясо было сочным и мягким, буквально таяло во рту. После еды меня разу стало клонить ко сну. И Лион предложил мне лечь спать, а Тима пригласил посидеть у костра. Я тоже хотела посидеть снаружи, только Тим сказал, чтоб я ложилась, а он скоро вернется.

Уже подходит к концу одиннадцатый день на Горе, а я ни разу не сидела с Тимом ночью у огня. И с однокурсниками пообщаться мне было интересно. И Лион мог много интересного рассказать. А я вместо того, чтоб развлекаться со всеми у костра, сейчас лежу в палатке с широко открытыми глазами. Вначале я честно пыталась заснуть, но спать одна я уже отвыкла. И веселые голоса и смех адептов колыбельную ни сколько не напоминали.

Я решила в первый раз ослушаться Тима и выйти из палатки. У костра было многолюдно, и все увлеченно обсуждали свой переход по болоту с утягивающими песками. Но Тима и Лиона здесь не было. Я спросила у однокурсника, сидящего с краю, где Найты, и он указал рукой в сторону одной из палаток.

Я, раз уже решилась ослушаться руководителя практики, продолжила поиски Тима. В указанной палатке его с братом не было, я обошла ее кругом и заметила два силуэта, сидевших за деревьями мужчин. Между ними стоял маленький светильник. Невольно ступая тихо я пошла в их сторону. Это были Найты, и они о чем-то спорили, может, поэтому не обратили на меня внимание. А я подобралась ближе и присела, спрятавшись за кустом лесного ореха.

Я захотела подслушать, о чем так хотелось поговорить братьям наедине. И почему нельзя было пообщаться через почтовик?

- Тимир, - спокойно сказал Лион, - твоя группа считается самой эффективной. Ты единственный прошел на данный момент восемнадцать заданий и получил высший балл за каждый. Все в комиссии не могут не понимать, что это только твоя заслуга, Сафира тебе не была помощницей. И…

- Глупость. – Тихо прервал брата Тим. – Именно благодаря Сафире я прошел многие испытания. Она умница.

- Умница, о которой нужно заботиться.

- Нет – нет, Лион, она совсем не капризная. – Серьезным тоном возразил Тим. - И очень умная…

- Это неважно, - сейчас уже Лион прервал Тима, - я тебе пытаюсь сказать, что на Пике ты себя показал с лучших сторон. Этот мост на болоте, и помнишь, тот зонт, которым ты укрыл десятки адептов. И Союз Артефакторов прислал благодарственное письмо ректору за твою идею о грузовой авионе. Тебе сейчас предложат звание офицера в Армии и без взноса. Давай пойдем служить вместе.

- Я уже сказал, в Армию я не могу пойти.

- Все ты можешь! Тебе там будет лучше! Нам будет лучше там, вдали от родовых правил.

И дальше Лион стал доказывать моему мужу, что в Армии у него больше шансов чего-то достичь, получить полную независимость от главы рода Чарх и от жены. Твердил, что Тим будет свободен в личных тратах, ему не нужно будет согласовывать каждый шаг с главой семьи, то есть со мной. Леди Найт не будет на него давить, взывая к его жалости. Даже лорд Чарх не сможет влиять на Тимира, грозя своим правом на родовой суд.

- Тимир, там мы будем свободны! – Закончил Лион.

Я подумала, если бы меня так уговаривали, отказаться я, вряд ли, смогла.

- Армия – это не свобода. И Сафире будет сложно без меня. – После долгого молчания сказал Тим.