— Дальше — Мерседес. Я говорю о принцессАХ имперского дома. «Плохой гвардеец» — не я. Она.

Челюсть у Гор отвисла. Но она всё же подобрала её и собралась.

— А если Мерседес не захочет?

— Захочет. Ты лично полетишь и попросишь её. И попросишь не только от своего, но и от моего имени. Мне не хватает её, Гор… — совершенно искренне нахмурился я, давя в душе пустоту. — Она… Нужна мне.

— А сам чего не полетишь? — усмехнулась Цветочек одними глазами.

Пожал плечами.

— Экзамены. Риски — я нахожусь в окружении аж двух наследниц местных Веласкесов. Завербовать меня на Земле — святое. Хотя бы попытаться. Да и… Просто понимаю, что не получится. Я буду давить, а она улетела именно поэтому — чтобы быть объективной. Чтобы поразмыслить вдалеке от напрягающих факторов. Чтобы абстрагироваться от всего и подумать без влияния кого и чего бы то ни было. А тут снова я. Раздражитель.

— Поняла. — Кивок. — С этим справлюсь. Если она захочет — прилетит, но и я давить не буду.

Я пожал плечами.

— В этом и смысл. Иначе бы фиг отпустил. Думаешь, не смог бы?

— Ты — смог бы. — Гор опустила мордашку. Но потом снова её подняла:

— Слушай, если я — хороший, она — плохой полицейский… То кто же ты?

— Ангел ада! — вспомнил я логотип на новой, дизайнерской футболке сестрёнки (заказанной вместе с Эммой). — Ужасный, самый плохой из всех возможных полицейских! На фоне которого Паула — очаровашка при всей её кровожадности.

— А вот теперь верю! — заулыбалась Цветочек.

— Кроме того, — продолжал я, — тебе нужно будет найти на Земле человека, который с одной стороны может за себя постоять, но с другой кого не жалко. Он будет нашим зицпредседателем за долю малую. Причём малую — я не утрирую. Но за счёт трафика эта доля малая будет сказочно большой в абсолютном выражении. И его поэтому очень сильно будут хотеть пощипать наши сеньоры. Потому это должен быть достаточно могущественный человек, способный защититься от гнева инопланетных кланов. Найдёшь такого?

— Посоветуюсь с Фернандо. Найду. Но… — Вздох. — Хуан, Лея. Королева не даст тебе добро на проведение такой операции.

— Зай, я — фрилансер. Вольный охотник. И это — МОЙ БИЗНЕС. Чувствуешь магию этих двух слов?

— Да я плевать хотел на её запреты! — зло воскликнул я. — Я поставлю её перед фактом, что да, вот так и так — сделаю. И лучше если Фрейя будет помогать. Ибо на самом деле мне не нужна королева. Мне нужна наследница. Которая в итоге выступит третейским арбитром между нами и аристо, и соберёт сливки. Видишь, у меня есть чем купить лояльность Веласкесов! — картинно заискивающе заулыбался я, словно тот щенок, жаждущий, чтобы его похвалили.

— Рисковано, — покачала она головой, — но… Знаешь, Чико, я, наверное, подпишусь подо всё это. — Гор расплылась в улыбке. — Я ведь здесь за год мхом поросла. В Сан-Анджело и на практике было интересно. Много нового, постоянное движение. Задачи, которые надо решать, и решать творчески. А после отправки сюда единственное моё развлечение — твои зубодробительно улётные идеи и танцы. И последние, если честно, уже наскучили.

— Добро пожаловать в «Цитадель»! — протянул я ей руку. — Когда вылетаешь?

Фрейя была очень занята — реально наверху в данный момент происходит что-то архиважное. Но меня это не касалось — там люди неглупые, с опытом, государственники. Глупцы до такого уровня (управление государством) просто не доберутся. А те, кто на нём рождается, кого не спрашивают — либо проходят отличную закалку и могут держать марку, как Мышонок, или же их не подпускают ни к чему серьёзному, как Бельчонка или их брата Эдичку. Но мне время всё же выделила, назначив встречу на час дня на моей территории. Остальные заговорщики были не против, сказали, подтянутся. А потому с утра я выдвинулся в Школу, репетировать с парнями — они отчитались, что разобрали песни на партии, и мне как бы это… Пора уже начать запоминать свою. Скоро показательное прослушивание перед недовеласкесом Эскобаром, клиент должен остаться доволен.

— Хуан, я боюсь! — по секрету сказала Сиби, когда поднимались на сцену. — Карен и Хан говорят, что это не сложно, и у меня получится, но… Я боюсь. Людей.

Страх сцены. Я вымученно вздохнул — себя вспомнил. И это у меня уже был опыт каких-либо публичных выступлений. В той же Гаване. А она людей шугается. Вот реально боится скопления народа. Больше пяти человек — и у девчонки начинается паника. Приходится прижимать её к себе, или крепко-крепко держать за руку. Удружили, перцы, ничего не скажешь.

— Мы справимся. Я знаю хороший тренинг из раздела биоэнергетики. Мы тебя накачаем нужным образом, и ты не будешь бояться, — решил сфолить я. А что ещё остаётся?

— Правда? — загорелись надеждой её глаза.

— Ага. — Не стоит говорить, что это — обычный аутотренинг. Пусть верит в экстрасенсорику и чудо.

Хм-м-м… А ничего так тему парни разобрали. Звучит. И клавиши приплели в удачно — в оригинале их нет. И лабает по оным клавишам девчонка ой-йой! Видно, что сестра Мышонка. Вот и отлично. Но учиться ей и учиться, и у неё нет моей природной памяти — пока Сиби прописали только простейшие очень лёгкие партии. «Тянуть» за всех, как обычно, придётся нашему виртуозу Хану, ибо я также гитарист никудышний, да и не забывайте, кроме отсутствия опыта я ещё параллельно пою, а это всё усложняет.

Но в целом справились. Когда через час заиграл, начерно партию запомнив, даже понравилось. Спел. Понравилось ещё больше. Потом пришёл дон Бернардо — послушать — и тоже остался доволен.

— А это куда? Для чего? — кивнул он на нас на сцену, когда закончили.

— НПК, национальный песенный, — нахмурился Карен, предчувствуя разнос. — Будем выступать от Санта-Катарины. Их губер сделал нам предложение, и даже дал аванс.

Глаза старика округлились:

— И я узнаю об этом последним?

Точно, разнос. Мы повтягивали головы в плечи.

— Сеньор, не берите в голову, — отмахнулся я, пытаясь сгладить ситуацию. — Это выступление «по приколу». Не стоит серьёзного внимания.

— НЕ СТОИТ СЕРЬЁЗНОГО ВНИМАНИЯ? — Зря, старик только разъярился. — ЭТО выступление? Которое пусть «по приколу», но смотрит вся планета? Вы что, очумели, молодёжь? — закричал он. Мы повтягивали головы в плечи ещё сильнее. — Вы понимаете, что на вас на всех будут смотреть, как на МОИХ протеже? На МОИХ учеников?

— Вот поэтому и не сказали. — Хан картинно опустил глазки в пол. — Это будет скандал, мы не хотели запятнать ваше имя.

— Вы не можете его не запятнать, вы МОЯ команда! — отрезал он, и был, чёрт возьми, прав. Пауза — чтоб до нас, тупых мандригалов, дошло. И уже спокойнее:

— Всё, молодые люди, больше никакой самодеятельности, я поставлю вам и песню, и музыку. Я сказал, Хуан, возражения не принимаются! — повысил он голос на мою робкую попытку раскрыть рот. — А ещё вы забываете, какой кошмарно-превосходный этот конкурс даст вам старт.

— Дон Бернардо, мы в курсе, что не победим, как бы ни выступали, — попытался защититься Карен. — Нас сразу предупредили. Но наше выступление будет скандальным. Ради этого и пригласили.

— А скандал это по вашему что? — зло нахмурился он. — Это один из столпов славы, сеньор Мартиросян. Это РАСКРУТКА. Особенно хорошо, если она происходит за чужой счёт. Всё, я сказал — без возражений! Пока можете сами что-то придумать, но, Хуан, после рок-фестиваля и твоих экзаменов возьмусь за вас всерьёз.

Когда уже ехали на «стрелку», позвонил незнакомый номер. Но на линию, на которую сложно позвонить «с улицы».

— Слушаю. Кто это?

— Себастьян. — Коротко, сухо, но я капец напрягся. А как не напрячься, если этот человек только что, каких-то полгода назад, чуть не убил тебя? И убил бы, не будь наша королева параноиком и не организуй мне защиту из своих вассалов. И не будь марсиане ещё бОльшими параноиками. И не будь у меня Кассандры… Короче, я его ненавидел, и это слабо сказано.

— Я получил твоё сообщение, Себастьян, Сильвия передала, — процедил я, понимая, как глупо выгляжу. Мои слова воспринимаются как «отмаз», и это критически плохо.