– Папа, я знаю, где живут черные белки, – сообщил Ник.
– Что ж, – ответил отец, – пойдем посмотрим.
Революционер[104]
В 1919-м он путешествовал по железным дорогам италии, возя с собой кусок промасленной ткани, который получил в штаб-квартире партии. Надпись несмываемым карандашом гласила, что этот товарищ сильно пострадал от белых в будапеште, и призывала других товарищей помогать ему всеми доступными способами. Он использовал эту тряпку вместо билета. Он был очень застенчив и молод, и бригады проводников передавали его друг другу. У него не было денег, и проводники кормили его позади стойки в станционных закусочных.
Он был в восторге от италии. Прекрасная страна, говорил он. Люди такие добрые. Он побывал во многих городах, много гулял, повидал много картин. Купил репродукции джотто, мазаччо и пьеро делла франческа и носил их завернутыми в выпуск «аванти». Мантенья ему не понравился.
Он явился в партийное отделение в болонье, и я взял его с собой в романью, где должен был встретиться с одним человеком. Поездка оказалась приятной. Стояло начало сентября, и в сельской местности царила благодать. Он был мадьяром, очень милым и очень застенчивым юношей. Люди хорти ужасно с ним обращались. Он немного рассказал об этом. Несмотря на венгрию, он верил в мировую революцию.
– А как дела у движения в италии? – Спросил он.
– Очень скверно, – ответил Я.
– Но скоро станет лучше, – сказал он. – У вас здесь есть все. Это единственная страна, в которую все верят. С нее все и начнется.
Я промолчал.
В болонье он попрощался с нами, прежде чем сесть на поезд до милана. Из милана он отправился в аосту, откуда собирался через перевал добраться до швейцарии. Я поговорил с ним о работах мантеньи в милане.
– Нет, – очень застенчиво ответил он. Мантенья ему не нравится.
Я дал ему список мест, где можно поесть в милане, и адреса товарищей. Он поблагодарил меня, но мыслями уже был на перевале. Он очень хотел поспеть туда, пока держится хорошая погода. Он любил горы осенью. В сьоне швейцарцы отправили его за решетку, и больше я о нем ничего не слышал.
