— Шнапси! — вздохнула Мурси. — Забудьте обо мне. Миллион женщин, намного красивей, чем я, страждет ваших объятий.
— Мёрзнете? — канцлер, не обращая внимания на протестные речи, притянул капитана за талию к себе. — Мне не нужно другого, — зашептал, часто дыша, Шнобби, и преклонился совсем вплотную к татуировке, — ваш запах толкает на безрассудство! Я попался в ловушку, — и канцлер едва ощутимо поцеловал надпись на шее.
***
Морган скорее интуитивно ощутил прибытие капитана, чем увидел её. Катар повернул голову и заметил, как Мурси непринужденно болтает с канцлером. Кажется это Бониати, в очень странном одеянии. Красном! Катар перевёл взгляд на Мурси.
Зря Клара переживала. Капитан не стала наряжаться как на вечеринку, а ограничилась простеньким серым платьем. Хоть оно и сидело, как и все остальные наряды Мурси для выхода в свет, идеально, но не выделялось ничем — никаких ярких атрибутов или притягивающих внимание акцентов. Обычное, светло-серое, оно струилось по фигуре, облегая талию и бедра. Ткань крепилась на шее тонкими серебристыми цепочками, концы которых свободно лежали вдоль линии позвоночника, заставляя катара безотрывно любоваться обнаженными симметричными лопатками и изогнутой ровно спиной. Узкие угловатые плечи скрывал накинутый на них платок, но форма их четко очерчивалась сквозь плетеные кружева. Спереди, широкой полоской от шеи платье уходило вниз под руки и опоясывало уже чуть выше поясницы. Удивительно, что обычный кусок материи так грациозно подчеркивал узкую талию и длину худеньких ног, ведь ткань просто спадала вниз, не имея ни видимого пояса, ни дополнительных швов.
Его внимание уловила Клара и подошла поближе.
— Офигеть! Ну ты посмотри! — упёрла руки в бока рассерженная Дорн. — Это же просто серая тряпка на завязках! А смотрится, будто шили специально для неё!
— Я думаю, уж Мурсик точно может себе позволить сшить специально на заказ подобную одежду.
— А, ну да, — спохватилась Клара. — Всё никак не привыкну. Вот понимаешь, я же знаю, что она йонг… ой, — наигранно рассмеялась Дорн, осматриваясь. А потом всё так же наигранно прошептала: — Что она очень сильный проводник! Но всё равно, нет, нет, да и проскользнет мысль, что ничем капитанша и не отличается от меня, просто более удачливая.
— Знала бы ты, сколько сил Мурси вложила в то, чтобы ты так думала.
— Ну да, внушение.
— Если бы внушение, то силы бы не понадобились, — вздохнул Морган, удивляясь, какая же бывает непонятливая его подруга. — Это просто умелое представление. Теперь ты её считаешь слабой и безопасной, а, значит, не боишься, и Мурси имеет шанс на скрытые манёвры. Слушай, получается, что с людьми она плоховато сходится, раз прибегает к подобным методам?
— А ты на друзей её глянь! Фрики сплошные, — Клара помолчала, водя взглядом по фигуре капитана и вдруг спросила: — Она что, без нижнего белья что ли? Глянь, ткань же просто висит, и на бедрах, и на заднице, а контуров дополнительных не видно.
— Зачем ты это мне сказала!? — Морган почувствовал, как лицо его начало гореть, а кровь прилила к нижней части тела.
— Понятно, почему это Ванно попросил за ней приглядеть. Сейчас она найдет себе на голую жопу приключений, успевай только отбиваться от мужиков.
— Клара, вот скажи, это же нормально, да? — с тоской простонал Морган.
— Ходить без трусов? Нет! Это экзбиционизм!
— Я имею ввиду… Ну вот, знаешь… Возможно, канцлер или другой капитан, или допустим какой-нибудь военный, или просто любой другой человек… Нет, любая персона, — Морган облизал пересохшие губы.
— Говори уже, не нуди!
— Допустим, он посмотрит на нашу Мусю и подумает, скажем, о её нижнем белье. То есть он подумает, что его нет. И как он отреагирует? Ты говорила, что некоторые открытые куски фигуры ввергают мужчин в восторг, приподнимаю всякие там части тела у них. А тут же всё прикрыто. Как такое может быть?
— Воображение опасная штука, — засмеялась Клара. — Оно способно нарисовать даже того, чего нет.
— То есть, если Мурсик кажется симпатичной кому-то, то его воображение будет рисовать её голой?
— Даже если и не кажется симпатичной, любой мужик обязательно подумает о безтрусой капитанше, как о шансе развлечься.
— Ага, и он попытается узнать её поближе.
— Уф, Морган! — не выдержала Клара. — Запомни раз и навсегда, секс не повод для знакомства! А ты почему спрашиваешь, а?
— Потому что я совсем перестал понимать, что происходит! Вот посмотри на Джимми! Мурси же бьёт его молнией раз за разом. Я знаю, что это такое, и не пожелаю никому! А он всё равно к ней лезет! Я не понимаю!
— Ты тоже к ней всё время лезешь. Только не начинай мне сейчас рассказывать, что у тебя работа такая. Стоит ей остаться одной, сделать шаг влево и ты тут же…
— Нет! Ты просто много не знаешь! Да, я понимаю, что выглядит, будто я вечно вокруг неё «ошиваюсь». Но на самом деле — это она ко мне лезет. Подстраивает так, чтобы казалось, будто это моя инициатива. Вчера, вон, даже поцеловать пыталась! Сама! Я почти не совался к ней с объятиями…
— Офигеть! — прошептала Клара, не веря своим ушам. — Я в шоке!
— Да, и я тебе скажу, что это было ужасно! Не понимаю, как Джеймисон остался в восторге от подобного! Я два раза рот полоскал обеззараживающим средством.
— Офигеть! — расхохоталась Клара. Она забыла на время, что сейчас в красивом платье и на светском рауте, а поэтому по-свойски согнулась, хватаясь за живот, и смеялась что было сил. — Офигеть! Я надеюсь, ты ей сказал об этом? Что её поцелуй тебя не впечатлил?
— По тому, как я плевался, думаю, она поняла.
Клару согнуло очередным приступом смеха. Она уткнулась лицом в плечо бравого генерала, который весь вечер рассказывал ей о своих былых подвигах, и навзрыд гоготала, хлопая рукой по груди, увешанной нашивками. Ошалевший поклонник, округлив глаза и уставившись на Моргана, поглаживал по её спине рукой, бормоча что-то бессвязное. Морган сочувственно покачал головой, призывая того смиренно ожидать окончания истерики.
— Уф! — Клара с трудом отдышалась и смахнула проступившие слёзы. — У меня глаз не потёк?
— Уже весь вытек, — пошутил Морган и оттер чёрную полоску туши на скуле подруги. — Ну что, не будешь меня больше доставать своими подозрениями? Я не как Джеймисон, я способен отличить собственные фантазии от реальных чувств.
— Та, думаю, Джимми тоже по-настоящему влюбился. Ну, ты вспомни. Он раньше никогда таким упорным не был. Всегда считал, что если ему отказывают, то баба сама виновата, счастья своего не познала. А тут же не останавливается.
— Он любит деньги и женщин. А у нас в капитанах — богатая симпатичная девушка.
— Перестань! Я тебе говорю, он влюбился. Были у него и красивей пассии. Если бы на полигоне повстречал капитаншу, то ещё бы и обгадил. Уж я-то видела, как он презрительно относится к тем женщинам, кто не в его вкусе, да ещё и отвергают ухаживания. Почему и не повелась на его сладкие речи. Он потом и всем остальным рассказывал, какая я "опустившаяся гулёна". Так типично для мужчин! Что бы ни сделала — останешься для них плохой. Проведешь ночь вместе — обзовут легкодоступной и раструбят остальным, откажешь — всё равно обзовут легкодоступной, ещё и похлеще чего добавят — грымза или мымра, и обязательно раструбят остальным. Тут уж как петь дать!
— Кошмар! — возмущенно выкрикнул Морган, одновременно с генералом. — Мурсика надо предупредить об этом.
— А то она не знает! Все мужики такие.
— Не все! — в один голос запротестовали катар и ухажер Дорн.
— Да, ты не такой. И мне иногда так жалко, что ты в единственном экземпляре, — Клара усмехнулась. — Сейчас скажу, как и пророчил красавчик. Был бы у меня парень такой, как ты!
— Слушай. Скажи Джимми тогда, что у него ничего не получится. Пусть не пристает к Мурси. В конце концов, так женщин не завоевывают!
— О, эксперт по завоеванию женщин. Не сердись, ну ты-то что в этом смыслишь?
— Он мне советовал притворяться, будто меня, в самом деле, интересует твой внутренний мир. Но в том-то и смысл — интересоваться внутренним миром! Вот как ты мне про глаза рассказывала, так же, только о содержании. Каждая персона — резервуар, в нем намешано много всего, иногда очень занимательного.
