— Ба! Кто к нам на вечеринку зашёл!

К троице подошел высокий молодой мужчина в таком же красном одеянии, что и Бониати. Внимание Мурси магнитом задержалось на его лице. Давно она не сталкивалась с подобным среди канцлеров. Это был не обычный брат во грехе, которые привыкли бравировать друг перед другом только мощью природной Силы, сваливая физический образ на откуп впечатлительности собеседника. Мужчина перед ней явно следил за своей внешностью.

Красное одеяние инквизитора шло к его золотистой от природы коже. Большие продолговатые глаза обрамляли ухоженные, искусственно затемненные и удлиненные ресницы. Брови, явно косметически сформированные в пропорциональных змей, красиво ложились вдоль надбровных дуг и оканчивались заостренными перышками к внешним уголкам глаз. Тёмно-коричневые волосы подстрижены небрежной шапочкой, а от висков уже торчали небольшим ежиком, миллиметров на пять. По затылку стелился узор, сбритый под ноль. Но самое необыкновенное — это закрученные петелькой кончики тонких усов. На подбородке тоже немного волос, как раз в ямочке посередине, визуально убирая массивность и придавая утонченность всему холёному лицу. Даже канцлер Шнобби, явно следящий за своим внешним видом, смотрелся обыкновенным деревенским жителем на фоне такого аристократа.

Видя, какое впечатление он произвел на капитана, молодой человек снисходительно улыбнулся одним уголком рта, сохраняя своим видом непроницаемую утонченность.

— Брат Изврат, — представился он, едва склонив голову.

— Офигеть! — повторила чуть слышно Мурси любимое слово Клары. — Так вот ты какой, протеже моего наставника.

— Брат Христов? — приподнял одну бровь Изврат. — Да, мой новый учитель. К сожалению, старый скончался в муках. И я благодарен Вселенскому Разуму, что он столкнул меня со столь уважаемым человеком. Ну, а вы — строптивая Мо, если не ошибаюсь? Наслышан, наслышан.

— Зовите меня Мурси, — приветливо улыбнулась капитан.

— Не смотрите на возраст. Канцлер Изврат зарекомендовал себя грамотным стратегом, — потянул на себя внимание Бониати. — Хвала Вселенной, всегда есть возможность встать на Путь Истинный, правда, брат?

— Правда, — ответил одними губами Изврат, не сводя глаз с Мурси. — Надеюсь, если вдруг меня похитят, именно ваша команда прилетит на спасение.

Капитан нервно засмеялась. Она не привыкла к такому пристальному взгляду. Не было в нём присущей обычным мужчинам жадности до Силы, не было и холодного смирения наставника, ни ненависти Ванно, ни обожания Джимми. Изврат даже не изучал её лицо, как делают это люди при первом знакомстве. Как будто канцлер уже знал всю внутреннюю составляющую Мурси. Капитан поёжилась и непроизвольно отступила, врезаясь в Шнобби. Она вспомнила, когда видела подобный взгляд. Брат Изврат, казалось, тоже это понял, поэтому смело протянул к капитану руку и тонкими изящными пальцами взялся за подбородок.

— Ну, здравствуй! — прошептал он.

На мгновение Мурси даже забыла о защите, позволяя Тёмной Материи брата во грехе беспрепятственно проникать в сознание. Липкие щупальца потянулись к психосильной системе, глубоко увязая в потоках её природной материи, пытаясь выйти на контакт с внутренним «тёмным властелином».

Когда капитан сама использует подобный приём на простых смертных, то только ощущает, будто всё про человека узнала. Ей не нужно задавать наводящих вопросов — весь психологический портрет загружается в память. В любой момент, в любой точке Галактики она может обратиться к этому разделу и узнать интересующий нюанс. Например, интересно ей, что больше Джеймисон любит — деньги или женщин, она, уже познав его через Исход, может легко ответить на этот вопрос сейчас, вдалеке от красавчика. Нужно ей знать, как лучше воздействовать на Боббьера, ей не требуется вновь прикасаться к нему для этого. Хватает одного раза.

Немного иначе происходит, когда проводник прикасается к проводнику. Физически ощущается. Будто тентакли чуждой материи потоком проникают в психосильную систему и сливаются с внутренним миром, но не забирают ничего, а перемешиваются. Будто держатель Силы — сосуд, наполненный розовой водой, а пришелец извне привносит такую же ношу. Контактёры выливают всё это в общий чан, взбалтывают и берут каждый столько, сколько было у него до этого. И так происходит тысячи, тысячи раз. И вся эта «вода» постоянно перемешивается с «водой» остальных. И когда один держатель Силы познает другого через так называемое «небывалое прикосновение», то все, кого он познал до этого, присоединяются к их встрече.

И сейчас увесистые потоки брата Изврата потекли по шее Мурси, пробиваясь через барьер, чтобы поздороваться с внутренним миром всех, кто подарил когда-то свою Тёмную Материю при смерти ей. А до этого дарил матери. И при этом, внутренние блоки этого брата были настолько сильными, что не давали ни малейшего шанса познать его сущность в ответ. Мурси сконцентрировалась, тоже создавая блокировку. Никто не может сломать её защиту. Никому не под силу, даже этому действительно могущественному брату Изврату.

— Стала даже крепче, — прошептал канцлер, продолжая смотреть в глаза, пытаясь сломить барьеры. — Доверься мне, девочка.

— У нас с Моничкой толкование не закончилось, — канцлер Шнобби обнял капитана за плечи и потянул к себе, заземляя. — Пойдемте, дорогая. Нужно обсудить финонсирование.

Мурси окончательно пришла в себя. Она посмотрела вверх, в глаза пушистого катара и медленно моргнула, выказывая ему благодарность. Шнобби расплылся в улыбке от проявления вполне катарских эмоций и развернул от канцлеров капитана, просто приподняв в объятиях.

— На балкон? — Мурси согласно кивнула.

— Непонятный этот брат, — шептал Шнобби, пока они продирались сквозь толпу. — Я сразу почувствовал, как вы оторопели. Вы запахли страхом. Зачем он лезет обниматься, когда знает, что его прикосновения не однозначны?

Шнобби говорил излишне растягивая букву «о» в словах, что только придавало его и без того растянутому внешнему виду ещё большей харизматичности. Прикосновения этого катара в самом деле не вызывали никакого Исхода. Такой контраст после прямой связи с Извратом вгонял в ступор.

— Канцлер, правду скажите, почему вы без красных одеяний?

— Они сказали, что необходимо побывать в специальном помещении. Пройти процедуры. Что одеяние совершенно секретно и следует секретно всё обставить! На следующей неделе у меня будет обусловленное знакомство.

— Скажите мне, канцлер, только честно! Я тут на досуге решила катар изучать. Очень вы интересная раса, удивительная и уникальная. Ваши прикосновения не заставляют Тёмную Материю выходить на контакт. Но как, к примеру, вы используете щиты? — Мурси совсем не хотелось обсуждать сейчас цену за имя канцлера, и она постаралась перевести разговор в интересующее её поле, да выудить информации по максимум. — Тёмная энергия же не просачивается через вашу шерсть, я права?

— Называйте меня Шнапси, прошу, — улыбнулся Шнобби, останавливаясь перед капитаном. Сама Мурси стояла уже возле балконного перила и ёжилась от холода. — Это большое таинство катар. Мы выпускаем энергию через когти. А вы любопытная кошица.

— А пополняете как?

— Ну, как и для щитов, мы броем некоторые участки шорсти, — лукаво улыбаясь, приподнял одно плечо Шнобби. — Однако, вам не стоит беспокоиться. Я кросив, и могу показать хоть сейчас, какая шорсть растет на моем славном катарском торсе.

— Ой, Шнобби. Давай до конца уже по чесноку, а? Не люблю я мужчин. Не тратьте на меня время.

— Всякая кошица не любит мужчин, пока у неё не появилось катара, — снисходительно заявил канцлер. — А что это у вас за татуировка?

— А это как раз-таки ловушка для катар, — расхохоталась Мурси. — Видите, я и с вашей расой пробовала. Мне никто не нравится. Буду вечно одинокой.

— Кросивая ловушка, — поводил пальцем канцлер по надписи. — «Кусать тут». Я на неё сразу обротил любопытство. Это же для меня уготовано? Я розрешу вам пользовать Шнобби сколько хотите.