Покинув еловую рощу, выбрался на дорогу, по которой мы совсем недавно бежали, когда Никлас расчищал нам путь. Оказавшись на ровной земле, вздохнул с облегчением – так легко стало передвигаться. Скорость выросла в разы, когда я стремительно побежал наверх по ровной поверхности.

Меня встретили на половине пути – бойцы-варги уже отправились за мной поисковой группой. И вместе с ними вновь выйдя на вершину, я в первую очередь посмотрел на начертанный конструкт. Надежда у меня, что показалось, что не так понял увиденное, все же оставалось. Но чуда не произошло – Андрей, Зоран и Илия, принявшие на себя удар магического отката, просто перестали существовать. Никлас же лежал в центре все еще горящего Сиянием треугольника. Хотя и выглядел он весьма погано, магистр был в сознании и при памяти. Сейчас рядом с ним находился фельдшер второй боевой группы, и жестами он показал мне, что не понимает, каким образом в Никласе вообще теплится жизнь.

Да, зрелище ужасающее – как в Никласе держится жизнь, я и сам не понимал. Он уже кстати лежал на носилках – найденных варгрийцами, видимо, в метеостанции. Но куда его на этих носилках нести?

Присев перед Никласом, я едва коснулся его виска. И сразу почувствовал знакомый отклик – так и есть, видимо Морриган помогла не только мне; она скрепила своей силой энергетический каркас Никласа. Но… мера это временная. При желании и умении разбитую вазу тоже можно собрать и сжав руками осколки, сделать так что она будет выглядеть почти как целая. Вот только если вазу отпустить, то она вновь рассыплется.

Никласу срочно нужна высококвалифицированная медицино-магическая помощь, или же вообще божественное вмешательство. Жизнь в нем осталась, и в ближайшее время никуда не уйдет, удерживаемая силой Сияния. Но это совсем не лечение, а лишь отсрочка.

– Рейнар, ты? – почувствовал Никлас мое присутствие.

– Я.

– Получилось, – прошептал он удовлетворенно разбитыми в кровь губами.

– Да. У нас получилось, – машинально кивнул я, и только после этого осознал, что моего кивка Никлас не видит. Глаза – средоточие силы, точка фокуса проходящего по энергетическому каркасу Сияния. И вот глаз у Никласа больше не было – лицо его закрывали тампоны из бинтов, багровые и мокрые от крови.

– Ничего не передавай Ливии. Пожалуйста, – произнес вдруг Никлас, безошибочно повернув ко мне окровавленное лицо.

«Рейнар, я не соврал тебе тогда, когда говорил почему остался рядом с Ливией. Титулы и власть – это мишура. Я остался с Ливией только из-за нее самой. Не забудь ей об этом сказать, пожалуйста».

Только сейчас я вспомнил то, что сказал мне Никлас совсем недавно, перед тем как я нанес удар по ядру обелиска. И только сейчас я понял смысл им сказанного, понял, что именно он хотел до меня донести.

Произнесенные только что слова стоили Никласу больших усилий – сразу после он потерял сознание. Оставив его, я повернулся к командирскому планшету, который, как и снег вокруг него, покрывал густой слой крови. Активировав магическую проекцию карты, я удивленно покачал головой: «оседлал» обратный вихрь Никлас так, что на карте появилось местоположение больше сотни мест силы, причем не только по всему Варгрийскому хребту, а по всей восточной Септиколии.

Оценив объем информации, я вытер со лба вдруг выступившую испарину. Не нужно быть стратегом или тактиком, чтобы понимать важность полученных данных – схема Мест силы была настолько полной, что захватывало дух. Мы получили информацию со схемой всего вторжения Стужи.

Основная линия с отметками ледяных мест силы и форпостов тянулась по всем предгорьям и вершинам Варгрийского хребта. Причем, на что я особо обратил внимание, по широкой дуге заворачиваясь и останавливаясь перед Фегерваром. Это хорошо – просто потому, что косвенно свидетельствует о том, что лес не захвачен.

Лес Фегервар не был захвачен, но отсканированный Никласом разлет энергии показал картину если не всего, то большей части вторжения. И эта картина удручала. Здесь, на севере Септиколии, дыхание Стужи двигаясь на восток проходило вдоль побережья более чем на две сотни миль. Невероятное, просто немыслимое расстояние. Если сравнивать с прорывами адского пламени, которые останавливались как правило максимум на второй линии обороны, в пределах десятков миль от границ шрамов Разломов.

Двести миль по побережью – страшное зрелище, но оно меркло перед подтверждением предположений Никласа о том, что основной прорыв был направлен на варгрийскую столицу – Каменец. И судя отметкам ледяных Мест силы, город уже действительно захвачен ордой вторжения. Кроме этого, еще один масштабный прорыв оборонительных рубежей наблюдался южнее, и шел в обход выстоявшего (я надеюсь) Фегервара – направляясь дальше на юг, к самому Новогороду.

Я не знаю уровень восприятия действительности ледяных демонов, но судя по всему, стратегическая мысль в руководстве вторжением присутствует. Происходящее – это точно не следствие тупого движения всепожирающей силы. Направление основных ударов идет в слабых местах обороны, при этом прорывы направлены на столицы – уже захваченную варгрийскую, и новогородскую.

На востоке и юго-востоке Септиколии прорывы ушли далеко. Очень далеко. А вот на западе нет: судя по карте, ледяные разломы открылись между Варгрийским хребтом и шрамами-близнецами разломов в Инферно. И именно шрамы-близнецы словно защитили Запад от ледяных демонов. Защитили, но не совсем – в проходе Северного пути, в перемычке между двумя шрамами, ледяная орда миновала шрамы-близнецы и двинулась вперед. Только отличие от востока направляясь не к столицам масштабными прорывами, а широко растекаясь по мягкому подбрюшью Запада – ни одно из светло-голубых щупалец, усиленных пунктирными отметками мест силы не устремлялось к защищенному Врангарду, а все они расходились по незащищенным благополучным землям в срединной части материка.

Также, судя по имеющейся картинке, был близок к захвату и один из шрамов-близнецов – совсем рядом с центром разлома, в самом сердце адского пламени Инферно, я видел отображения точек сразу пяти Мест силы. Ледяные демоны не только проникли в разлом, но даже смогли там закрепиться.

Глядя на это, я только головой покачал изумленно – люди, сколько не пытались, всегда были бессильны в сердцах разломов против адского пламени. Но уверенно полагаю, что пламя ледяное – достойный для него противник. И в споре ледяных демонов и адских тварей – на первой стадии вторжения, на демонов Инферно я бы не поставил. Под напором ледяного пламени даже порталы в Инферно могут закрыться – только радости это понимание не приносило. Демоны адского пламени – враг привычный, у нас с ними сотни лет паритет уже, а часть демонов даже в Легионе хищников на стороне людей сражается. А вот беспощадная Стужа, ее мощь и неприкрытая враждебность всему живому, по-настоящему пугала.

Вопрос, конечно, что будет завтра – судя по тому, что по небу очень уж ярко разливается алое Сияние, демоны Инферно готовят ответ. В мир совсем скоро придут подкрепления в виде полчищ адских тварей, но устоят ли они перед дыханием Стужи, смогут отбросить ее морозное дыхание?

Впрочем, это все будет далеко завтра. Сейчас же я сосредоточился на сегодня. И Места силы, и более массивные по объему концентрации энергии форпосты ледяных демонов проходили по вершинам Варгрийского хребта. В этом виделась последовательность, что самые мощные форпосты Стужи располагаются как можно выше. И сразу три Места силы находились рядом с цитаделью Мессена, на горном плато. Одно из них, судя по местоположению, располагалось и вовсе прямо в цитадели Первой горной бригады Корпуса.

И располагались эти три Места силы на стыке сразу трех энергетических потоков, в самом центре линий основных прорывов на восток, к варгрийской и новогородской столице, и на запад – через Северный путь. И, если разрушить хотя бы одно из этих Мест силы, уверен, что это вызовет локальный Армагеддон у операторов Стужи.

Другое дело, что как здесь с отсутствием охраны в Мессене точно не повезет, но… это шанс, которым нельзя не попробовать воспользоваться. И глядя на карту, я видел сейчас только один вариант действий. Самоубийственный, надо сказать, вариант – но единственно верный в данном случае. Надо только решить, кто из оставшихся варгрийцев получит гарантированный шанс умереть вместе со мной.