Включив воспроизведение, Никлас показал нам прогноз – магическая буря Дикой охоты, достигнув берегов Скаргейла и Айлгвена, должна была столкнуться с системой защитных обелисков-накопителей, пробить которую было нереально. И в результате над морем возникало длительное поле магической нестабильности, действие которого в пару недель действительно звучало оптимистично. Месяц как минимум, если не два-три.

Лишних вопросов никто не задавать не стал, Никлас же продолжил:

– В порту Нордхейма сейчас стоит траулер-сейнер, совсем недавно спущен со стапелей и должен идти в Визмар, – показал Никлас на ганзейский свободный город-порт на Востоке, на территории Восточной Варгрии. – Так что нам даже его реквизировать не нужно, наемная команда на борту, корабль полностью готов к отплытию. Ты со мной? – посмотрел на меня Никлас.

Несколько секунд напряженного раздумья. Да, если выбирать из перспектив охотиться здесь за анклавами инквизиторов или же попасть в Новогород к оставшимся там Алисии, Гаррету и Нессе, провести наконец переговоры с князем, а из Новогорода отправиться в Фегервар к царице Вере за информацией о Разломах и хранителях – то самым лучшим решением мне сейчас будет отправляться на материк с Никласом.

– Да, я с тобой. Когда уходим? – кивнул я.

– Прямо сейчас.

– И кто уходит, а кто остается? – с интересом поинтересовался встряхнувшийся Кавендиш.

Мы с Никласом переглянулись.

– Мы вдвоем уходим, ты с остальными остаешься. Береги себя и Дженнифер, опирайся на Вальдера. Прислушивайся к Ливии и леди Мари-Мадлен, но не забывай о своем уме, – дал я вполне исчерпывающие советы.

– И все?

– В смысле?

– И это все, что ты можешь мне сказать?

– Слушай, ну без меня за минувшие сутки здесь ты так прекрасно разобрался, и я крайне удивлен…

Я сделал многозначительную паузу. Кавендиш, судя по взгляду, прекрасно понял, что если бы не Мари-Мадлен, я бы сейчас упомянул про двадцать четыре девицы.

– …что ты оказался настолько хорош и прекрасен. Так что просто держи уровень, – закончил я. – Погнали? – это уже обращаясь к Никласу.

– Докладывайте.

Тиран Фридрих говорил и выглядел внешне спокойно, но взгляд и побелевшие костяшки пальцев, сжимающие спинку стула, на который он опирался, выдавали его напряжение.

Сэр Пауль фон Карловиц кивнул и широким жестом расстелил на столе бумажную карту. Информация, которую он собирался озвучивать, являлась совершенно секретной, поэтому коннетабль Ордена белых Тамплиеров сейчас не пользовался магическим проектором – содержимое памяти которого, как известно, легко могло оказаться в распоряжении Гильдии магов.

Не очень привычный в обращении с бумагой, сэр Пауль не сразу смог справиться со сворачивающейся обратно картой Септиколии, но чернильница, кинжал, планшет и табакерка помогли ему утвердить плотную бумагу в разложенном положении. Тиран Фридрих обошел стол, подошел ближе и всмотрелся в нанесенные от руки на карте отметки новой реальности.

Всю Септиколию, на которой раньше вдоль Варгрийского хребта инородно алели только два шрама-близнеца, теперь пересекала пунктирная голубая линия не менее чем из десятка разломов, по общей длине не уступающая Большом шраму в Великой пустыне. Начинаясь далеко на Востоке, в землях Варгрийского царства, локальные прорывы в ткани мироздания наискось пересекали Варгрийский хребет и дальше спускались к югу вдоль шрамов-близнецов еще ниже, деля надвое Дикое поле и заканчиваясь там, где начинался Большой разлом.

Теперь Септиколия окончательно оказалась разделена на две части. Восток Септиколии – Варгрия, Новогород и часть Дикого поля теперь были полностью изолированы от Запада. Два ранее действующих прохода между частями света – Северный путь через цитадель Мессена и Южный септиколийский тракт оказались перекрыты новыми разломами. Теперь попасть из одной части света в другую, с Востока на Запад, можно было только по воде, по Северному морю, либо же переходом на юге через Великую пустыню, в далекий южный обход Большого шрама, контролируемого красными тамплиерами.

Кроме бело-голубых линий новых разломов на карте штриховкой, так же бело-голубой, были нанесены границы нового вторжения. Фридрих, прекрасно знакомый с условными обозначениями военной топографии, сейчас наблюдал максимально полную картину происходящего. Он видел обозначенные на карте активные рубежи обороны, попавшие в блокаду ледяных демонов города, уничтоженные и рассеянные группировки войск; на карте были обозначены и направления вторжения иномировой орды – прорвавший оборону на отдельных участках, а также обнаруженные разведкой форпосты Мест силы ледяных демонов и границы распространения от них пелены Стужи.

На карте разметка, сейчас, в тишине кабинета, выглядела вполне обыденно, набором рукотворных, каллиграфически аккуратных штрихов. Но Фридрих прекрасно представлял, сколько сейчас солдат и ресурсов исчезает в бойне на новых, изменившихся границах вторжения. Причем в бойне не только на границах обороны защитников человеческой цивилизации: разломы в мир ледяной стужи открылись вплотную к разломам огненного Инферно. И наибольшая масса ледяных демонов вторжения сейчас сражалась с адскими демонами «старых» разломов. Именно это защитило Запад Септиколии – ледяные разломы проходили восточнее шрамов-близнецов. И, словно защищая Запад от Стужи, адские легионы Инферно сражались с тварями нового вторжения. На Востоке Септиколии же основной удар демонов Стужи приняло на себя Варгрийское царство. Очень тяжелый удар – оценил Фридрих картину прорывов обороны варгарианцев.

– Климатические изменения? – после долгого молчания в изучении карты поинтересовался наконец Фридрих.

– Отдельные природные аномалии, без критических изменений. Всего сформировалось четыре магические бури с Дикой охотой, две из них уже погашены экстренно собравшимся Конклавом Гильдии магов. Третья сейчас движется в сторону Рима над Внутренним морем, мы готовимся ее принять и перенаправить на юг, четвертая идет над Северным морем в сторону Скаргейла.

– Стражи границ?

– Потеряно четыре форта, семнадцать баз снабжения и две цитадели, общие потери строевых частей до пятнадцати процентов личного состава.

– Психологическая устойчивость?

– В пределах нормы.

– Прогнозы?

– Н-на Западе мы выстоим, ваше величество.

– На Западе? – зацепился за заминку коннетабля тиран.

– Полагаю, что в ближайшее время Варгрийское царство перестанет существовать как государственное образование, и его не попавшие под удар ледяной стужи территории примут протекторат Новогородской республики в целях защиты от экспансии ледяных демонов. Варгарианцам и новогородцам предстоит долгая война, чтобы вернуть свои земли из-под пелены иномирья. И… у меня нет уверенности, что без помощи Империи и Ордена Зерна и Стали они смогут выстоять.

– Без помощи Империи или Союза?

– Без помощи и Империи, и Союза, ваше величество.

Кивнув, Фридрих очень долго смотрел на карту. И молчал. Все вышло из-под контроля – по информации, которая у него была до призыва демонов, расчетные границы новых разломов должны были быть как минимум в три раза меньше.

Кто-то серьезно ошибся. Или кто-то его сознательно обманул.

– Сэр Пауль.

– Да, ваше величество.

– Когда потомки будут оценивать мое решение в исторической ретроспективе, когда далеко после моей смерти будут опубликованы ранее секретные документы, они прекрасно поймут, что все это, все произошедшее здесь и сейчас есть несомненное благо. В учебниках меня даже назовут истинно великим правителем. Скорее всего назовут, я в этом практически уверен. Людям всегда нужны герои среди своих правителей, а я на эту историческую роль подхожу как никто другой.

– Именно так, ваше величество.

– Они напишут… напишут, что, столкнув тварей двух миров, открыв разломы ледяного мира параллельно разломам с Инферно, я столкнул огонь и лед, столкнул лбами две враждующие цивилизации и этим сохранил наш мир и спас человеческую цивилизацию. Они напишут… да много чего напишут, это не так важно. Важно то, что истинное величие ситуации не очень понимают и вряд ли поймут те, кто сейчас умирает на границе во время атак спасающихся бегством от Стужи адских тварей, и преследующих их ледяных демонов. И когда первое сословие узнает, кто именно был инициатором происходящего, особенно если оно узнает об этом прямо сейчас, у меня лично начнутся большие проблемы. Это нормально, это естественный порыв, сэр Пауль, – перебил тиран вскинувшегося было коннетабля. – Больная кошка на приеме у лекаря не обладает всей полнотой картины и не понимает, что причиняющий боль доктор спасает ей жизнь. Кошка в таком случае всегда атакует ветеринара когтями в полную силу. И я вполне справедливо опасаюсь, что первое сословие не поймет, что своими жизнями сейчас выкупает жизнь всей нашей человеческой цивилизации.