Ледяное пламя Стужи также изменяло людей, убивая их души и превращая в бездушных созданий. Из хорошего (если в такой ситуации вообще может быть хорошее) было то, что ледяная Стужа еще только-только пришла в наш мир. И несмотря на то, что на площади собралось не менее нескольких тысяч измененных, среди них не оказалось ни одного опасного и даже активного. Просто восставшая масса условно-опасных, ставших чуждых нашему миру организмов. С координацией движений подобно тому смотрителю маяка, который, двигаясь в нашу сторону, свалился с площадки на прибрежные камни.

Толпа вокруг портальной станции была опасна только жаждой крови и количеством, а также способностью заражать других пагубным ледяным пламенем. С такими, при удаче, выносливости и минимально обговоренной тактике, может справиться даже не обученная группа людей с топорами. Пока может справиться – потому что еще слишком неустойчива связь этих бездушных созданий с миром Стужи, слишком пока неустойчива связь с его нижними планами. Ведь именно из нижних планов Инферно приходят демонические сущности, которые захватывают тела убитых адским пламенем людей, которые становятся демоническими тварями. И когда Стужа утвердится в нашем мире, каждый из этих бездушных, получив своего внутреннего демона, станет быстрой, местами умной и крайне опасной тварью с жаждой крови и перспективой серьезного развития.

Пока же тысячи еще вялых бездушных собрались вокруг портальной станции, за высокими стенами которой явно теплилась жизнь. Теплилась в буквальном смысле слова: в пелене дымки тумана мы видели, как поднимается дым костров за высокими стенами. Кроме того, над зданием виднелся и горящий желтым Сиянием кристалл силы.

Очень странный кристалл, который явно пришел в негодность – его словно сожгло серьезной перегрузкой; местами почерневший, оплавленный и потерявший идеальную форму граней, кристалл частично стек вниз из разъема энергетического кокона. При этом, что удивительно, измененный кристалл продолжал сиять – словно небольшое солнце, пробивающееся через морозную дымку. Да, местами почерневший, потерявший форму камень силы еще жил и осенял светом часть площади. Защищая укрывшихся в портальной станции людей – именно желтый свет Сияния останавливал бездушных словно непреодолимым барьером.

Впрочем, вокруг портальной станции кроме бездушных расположились и ледяные гончие. Крупные твари, удивительно похожие на адских гончих из Инферно. Подсвеченные льдистым, бело-голубым сиянием глаза повернулись к нам, и сразу несколько гончих сорвалось в атаку. Захлопали выстрелы, и одна за другой твари Стужи, выхватывая попадания лириумных пуль, катились по брусчатке в клубах ледяной крошки, оставляя за собой полосы густо-синей крови.

Нашелся перед зданием и колдун. Всего один, но весьма сильный; хотя может быть это был не колдун, а демонолог, контролирующий стаю – спросить и уточнить мы не смогли. Даже рассмотреть толком не сумели – строение тела у него вроде бы как гуманоида, но виделось все же в его фигуре что-то нечеловеческое. Виделось за тот краткий миг, пока мы его наблюдали: взмахом рук, сопроводив движение ритуальным стылым воплем, колдун запустил в нас самую настоящую волну Стужи. И на нас сейчас стремительно надвигалось жидкое морозное марево, окруженное завихрениями ледяной крошки. Причем в этом жидком мареве, внутри, в его границах, хорошо виднелись силуэты бегущих в нашу сторону ледяных гончих.

Выглядело достаточно опасно – я моментально вспомнил заиндевевшего в окне человека и застывшие под порывом ледяного ветра занавески. Причем испугался я не за себя – был уверен, что фламберж с адским пламенем вполне сможет создать для меня подходящую защиту. Опасался я за возможность варгрийцев отразить морозный удар ледяной стихии. Видел я подобный конструкт впервые и не знал, справятся ли с этим щиты-эгиды бойцов.

Впрочем, проверять это не потребовалось – Никлас, который был к нападению готов, сформировал локальный воздушный шторм. Наученный опытом первой встречи с оператором Стужи, он бросил с двух рук сразу два конструкта – поверху и понизу. Воздушные плотные вихри устремились навстречу надвигающейся волне Стужи, которая при столкновении с двойным вихрем Никласа отыграла назад, словно встряхнувшийся ковер.

Краткий миг встречи стихий, и больше десятка гончих оказались разорваны порывами ветра вперемешку со льдом, а оператор Стужи врезался в стену портальной станции. Причем так сильно, что стал во много раз тоньше, чем был за мгновения до этого. Проще говоря, Никлас ударил воздушной волной так сильно, что оператора буквально раскатало в блин.

– Опять, да что ж такое… – негромко пробормотал Никлас.

Он, впервые сегодня сталкивающийся с конструктами операторов Стужи, опять переоценил направленные на нас силы и опять переборщил. Так, что мы даже рассмотреть противника не смогли – единственная полученная информация, что кровь у оператора Стужи не красная как у людей, а густая, темно-синяя.

Со смертью колдуна туман, и так слабый из-за желтого Сияния, начал понемногу рассеиваться. И с уходом его пелены вернулись и привычные звуки. Громко и звонко захлопали редкие выстрелы – это варгрийцы отстреливали отдельных выживших гончих, выбегающих на огонек. Приближающимся же к нам бездушным хватало холодного оружия – двое бойцов достали мечи, и очень быстро сокращали поголовье ближайших существ, не давая бездушным приближаться к машине.

Находящиеся в портальной станции нас заметили. Впрочем, после того как Никлас раскатал в блин оператора Стужи об стену, нас сложно было бы не заметить. Ворота начали открываться, и не размениваясь пока на зачистку площади, мы, двигаясь бегом рядом с пожарной машиной, оказались внутри.

И здесь, впервые с момента прибытия на материк, мы наконец столкнулись с живыми людьми. И это были испуганные и заметно истощенные люди, кутавшиеся кто во что горазд. У нас с Никласом было достаточно внутренних сил, завязанных на Сияние, чтобы не замечать холода; бойцы-варги, чтобы не замерзнуть, использовали генераторы силового поля. У находящихся здесь людей такой возможности не было – те, кто нес дежурство на стенах, грелись у нескольких костров. Остальные прятались от холода в портальной станции – и сейчас многие из них высыпали на улицу нас встречать.

Судя по виду, это были обычные граждане Арконы, среди которых я увидел несколько полицейских, чиновников, туристов и путешественников; заметил даже молодую пару голубокожих альтаирцев – вот уж нечастые гости в Варгрии. Вперед из встречающей нас толпы вышел дородный мужчина, кутавшийся в плотный плед, наброшенный на мундир чиновника с золотым тиснением.

– Д-достопочтенные, – отдав плед сопровождавшему секретарю, склонился перед нами с Никласом мужчина в коротком поклоне. – Меня зовут А-альберт Райх, я б-бургомистр А-арконы, и я п-приветствую вас в нашем городе. К-к-к-к-к… к-к-к-к-как хорошо, что вы п-пришли, мы уже начали терять всякую н-н-надежду.

Бургомистр старался говорить спокойно, но голос его заметно подрагивал, и еще он периодически очень сильно заикался. Причем заикался он явно от нервного перенапряжения, это определенно было недавно приобретенной манерой речи. С каждым его словом у него выходил пар изо рта. Не отвечая пока, я обернулся и сделал знак варгрийцам рассредоточиться и организовать оборону.

– Вы п-пришли нам на п-п-помощь? – с надеждой спросил бургомистр, явно настороженный моим молчанием. При этом он украдкой бросил взгляд на расходящихся по сторонам бойцов-варгов. Все же Аркона – город Ганзы, и отношение к варгрийцам тут не могло быть приветливым.

– Мы здесь проездом, – развеивая иллюзии бургомистра, покачал я головой.

Сразу после моих слов раздался едва слышный, но хорошо ощущающийся всеобщий разочарованный вздох.

– Наша боевая группа совсем невелика, и мы только сегодня утром прибыли в порт Арконы из Северного круга. Мы не спасательная команда, и мы не знаем, что происходит на материке. Надеюсь, вы поможете нам это понять.

Произносил я это все больше для присутствующих, которые обступили нас по периметру неплотным кругом. Для того, чтобы люди не тешили себя надеждой быстрого спасения. И, не давая бургомистру Райху начать задавать вопросы, которых у него на языке вертелось явно много, я жестом показал ему, что неплохо было бы переместиться под крышу.