— Благодарю, Флавий, — раздался изнутри комнаты гулкий бас. — Ты можешь идти.

Пожилой слуга низко поклонился, спиной вперед отступил в сторону коридора и быстро исчез за углом, оставив меня одного. Что ж. Не впервой. Я пожал плечами и шагнул внутрь комнаты.

Свет. Вот что первое ударило мне в глаза. Яркий оранжевый свет.

Через секунду я осознал, что такой эффект давала огромная люстра, покачивающаяся на потолке из стороны в сторону. Форма тележного колеса, хрустальные украшения на ободке, серебряная отделка… Дорогая штука. И да, когда я говорю «огромная» — это не преувеличение, это факт. Метров пять в диаметре, не меньше. С сотней раскаленных до белого лампочек, ослепительным светом бивших мне в прямо в лицо. После темного коридора различие было просто-таки ошеломительным, в прямом смысле этого слова.

— А! Вот и ты! — радостно поприветствовал меня все тот же басовитой голос, пока я усиленно протирал глаза. — Садись, садись. Ужин стынет! Эй, ты чего застыл?

— Дорогой, повежливее, — осадил мужчину другой голос, на этот раз женский. — Дай юноше сперва прийти в себя.

Я почувствовал, как мягкая рука ухватила меня за локоть и аккуратно отвела в сторону.

— Прошу простить моего мужа, — тепло заметила Селена Саммерс и вложила в мою ладонь влажную салфетку. — В честь приезда гостей мы всегда зажигаем «Лунный Свет», но, похоже, в этот раз мы слегка перестарались.

— Лунный свет? — переспросил я, вытирая красные от слез глаза. — Это что, люстра?

— Не просто люстра, молодой человек, — довольно хмыкнул обладатель гулкого баса, судя по всему отец Кэйт. — Это один из подарков нашей богини Дому Саммерс. «Свет, что покажет любую тьму», чтобы это не бы значило. Мощная штука.

— Клавдий!

— Ай, да перестань, — отмахнулся мужчина. — Парень сам спросил.

— Это правда. Спросил я сам. Благодарю за ответ, dominus, — согласился с очевидным я и медленно распахнул глаза.

Ну… Что сказать? Мы находились в достаточно просторной комнате, но гораздо меньших размеров, чем я ожидал от обеденного зала. Место больше напоминало обычную столовую, что ли? Только скромнее, меньше и … уютнее?

Посреди помещения расположился круглый стол с плотными деревянными ножками и стеклянной поверхность, покрытый сверху ниспадающий до пола белой скатертью. Из крохотной кухни в дальнем углу доносились дивные запахи шалфея и жареного мяса.

В дальнем углу комнаты трещал обычный каменный камин, — больше для атмосферы, чем для света. Под ногами чувствовался теплый дубовый пол, а высокие стены теплого желтого оттенка украшали редкие картины в дешевых рамках… Словом, если бы не здоровенная хрустальная люстра я бы подумал, что попал на ужин не к влиятельной и богатой семье Великого Дома, а в самый что-ни на есть приличный паб.

В комнате отсутствовали слуг, только оба Главы Рода. И они тоже… слегка отличались от типичных аристократов, к которым я привык за последнее время.

Отец Кэйт, Клавдий Саммерс на первых взгляд приставлял собой… шар. Да. Самый обычный шар. Из тех, что надувные и забавно отскакивают от стен. Хотя это впечатление тоже оказалось обманчивым.

Невысокий мужчина средних лет с короткими и удивительно яркими рыжими волосами действительно выглядел толстым, даже слишком толстым на первый взгляд, но в реальности я видел мощные мышцы, перекатывающиеся под слоями жира. Есть у меня подозрение, что этот простодушный толстячок с глубоким голосом не так-то прост. И мог гнуть машины при особом желании.

Его супруга, Селена Саммерс, была полной противоположностью мужа. Стройная, высокая, фигуристая. Длинные серебряные волосы, ниспадающие до ключиц. Строгое, совсем не женственное лицо, словно у только что высеченной античной статуи. Но при этом в женщине чувствовалась изящность… этакая мягкость, которая проявлялась в мелких жестах и дружелюбном тоне.

Если коротко, то это было… неожиданно.

— Надеюсь, мы не слишком испортили твое впечатление, — по-матерински тепло улыбнулась Селена и отодвинула передо мной стул. — Садись, все уже готово. А я как раз закончу с салатом.

— Давно пора, — буркнул ее муж, чтобы тут же лихо подмигнуть мне правым глазом. — Да ладно, не боись, паря. Я тоже в свое время частенько опаздывал, моя красавица жена не даст соврать.

Селена вздернула бровь.

— Ты про нашу годовщину или про то, как забыл забрать Кэйт из школы?

— Понял, понял, умолкаю, — беззлобно расхохотался мужчина. — Тогда…

Отец Кэйт протянул руку к запечённому гусю посередине стола — хрустящая корочка, дольки лимона сверху, а легкий яблочный запах… я сразу вспомнил, что последний раз нормально ел только утром — как вдруг… Бац!

— Ай! Детка, за что?! — возмущенно вскрикнул Клавдий и отдернул руку, по которой только что легонько шлепнули ладошкой. — Он же уже пришел!

— За плохие манеры, — мгновенно отреагировала Селена и пригрозила мужу кулачком. — Первым всегда кладут гостю.

— Вот тебе мой совет, парень, — наклонившись через стол, прошептал отец Кэйт, когда Селена отошла к кухне на расстоянии пяти метров. — Никогда не женись. Женщины — это натуральное зло.

— Ты что-то сказал, любимый? — певуче заметила мама Кэйт, поворачиваясь вполоборота. В ее руках мелькнул здоровенный кухонный тесах, который медленно раскачивался из стороны в сторону. — Повторишь? А то я что-то не расслышала.

Впрочем, та не на того напала. Клавдий не растерялся при виде лезвия, наоборот… Удивительно плавно поднялся из-за стола, — черт, как знал, что его толстота просто обманка для дураков — покрался к жене со спины, крепко обнял ее обеими и смачно поцеловал в холодную щеку.

— Рассказываю парню, как мне с тобой повезло, солнышко!

Селена бросила на него подозрительный взгляд, буркнула что-то себе под нос и вернулась обратно к строганию овощей.

— Ладно. Выкрутился.

Клавдий же только хмыкнул, повернул ко мне голову и одними губами прошептал «Натуральное зло». Глупо хихикнул, как подросток, когда Селена бросила на него еще один укоризненный взгляд, после чего плюхнулся обратно за стол и потянулся к утке.

— Ты чего не ешь? — удивился Клавдий, когда понял, что я ничего не накладываю себе в тарелку. — Не нравится?

На кухне что-то щёлкнуло. Я заметил, как Селена тревожно замерла на месте и поспешно покачал головой.

— Нет, dominus. Все выглядит восхитительно. Правда.

— Тогда что? — удивленно нахмурился Клавдий. — Говори прямо, парень. И да…

Он пристукнул здоровенным кулаком по столу, отчего посуда подпрыгнула на месте, а несколько капель вина расплескались по белой скатерти.

— Заканчивай с этими «господинами»! Ты среди друзей. Тут это не принято.

— Согласен… Клавдий.

— То-то же.

Я спокойно встретился с ним взглядом.

— Вот только, когда зашел в этот дом, я не ожидал оказаться среди друзей.

Мужчина поморщился.

— Грубо. Но справедливо.

Он обернулся в сторону жены и повысил голос.

— Милая, я сам салат закончу. Иди сюда.

— Сам? Ну ладно.

Мать Кэйт легко уловила смену тона, потому быстро выключила воду, поправила сползший набекрень передник и примостилась на стул рядом с мужем. Ее взгляд неодобрительно скользнул по моей пустой тарелке.

— Ладно. Понял, — сдался я. Взял в руки нож и отрезал большой кусок от аппетитно пахнувшей птицы.

Что там еще? Добавить жареной картошки, соуса, зелени… Поддеть вилкой, отправить себе в рот, не забыть похвали… Оп-па. Вкусно. Ахренеть, как вкусно. Надо рецепт попросить. На будущее.

— В-о-о-от. То-то же, — довольно хрюкнул Клавдий, наблюдая с какой скоростью блюдо исчезает с тарелки. — Сами выращивали, сами готовим.

Ах да, Род Саммерс. Птицы — это же их специальность.

— Так. Пища для желудка прошла, теперь пища для разума. То бишь переходим к важному, — стоило мне закончить, Клавдий мгновенно сменил тон. — Кэйт.

Я отложил вилку в сторонку и промокнул губы салфеткой.

— Кэйт. Я хочу знать, что произошло.