Я перевел и ошарашенно умолк. – «Возможно, тебя с е-бэй планируют толкнуть. Не паникуй, вдруг новые хозяева окажутся добрыми. Ну, если тебя не по частям собрались продать, правда. Если да, то паникуй».

– Стефан, мой птенец, вчера погиб, – проговорила Мелисса, и я ощутил смертельный холод в ее словах, хотя направлены они были не для меня. – Погиб на вашей территории. В качестве извинения Альберт преподнес мне этого человека с высоким потенциалом, как возможную замену Стефану. Никто и пальцем не посмеет его тронуть, если на то не будет моей воли. Вы возражаете?

Я перевел и наблюдал, как Ярослав чуть отодвинулся назад, в глазах на секунду мелькнула нерешительность, но он быстро совладал с собой и произнес:

– Мы все сожалеем о потере вашего птенца, Леди. Виновные будут найдены, мы приложим к этому все усилия. Насколько мне известно, познания Стефана в сфере контроля разума были действительно выдающимися. – Он перевел взгляд на Альберта. – Глава Круга уже закрывает город, кары убийцам избежать не получится. Однако дает ли Вам право данная трагедия обращать птенца на территории Круга под нашим контролем? Такая Тень обязана стать достоянием Девятого Круга.

– Знающий, – повернулась Мелисса к Ярославу после моего перевода, – ты абсолютно прав. Я не имею права забирать талантливую Тень, ослабляя Круг. И я не собираюсь этого делать. Птенец станет достойным представителем вашего Круга, несмотря на мой патронаж. И займет полагающееся ему место в рядах Доминус без каких-либо привилегий и оговорок. Я буду отвечать за его обучение, только и всего. Забирать его в лоно Восьмого Круга в мои планы не входит.

– Он даже не прошел Инициацию, а вы уже делите способности его Тени, – произнесла Виктория, поправив локон, упавший на лицо. – Не факт, что его Тень вообще раскроется. Или просто не поглотит его целиком. Лично мне этот щенок неинтересен ни капли, право нашей славной Леди я оспаривать не буду. Забирайте его со всеми потрохами.

– Раскрывается Тень лишь в одном случае из десяти, – кивнул Альберт, – но даже Знающий чувствует сокрытый в нем потенциал. Я буду рад помочь Леди восполнить утрату и приму птенца под крыло клана Доминус с великой охотой.

– Фералум не станут оспаривать желание Леди на обращение кандидата, – вздохнув, произнес Ярослав, – при условии, что Тень его остается в Девятом Круге.

– Будучи главой Круга, я расцениваю отсутствие Макса как согласие клана Кренцент, – добавил Альберт.

Выслушав всех, Мелисса проговорила:

– Благодарю. Клан Доминус занимает главенствующую роль в иерархии. Мы несем ответственность и за другие кланы в вопросах внешней политики. И каждый его член всегда работает на благо всего сообщества. Мы редко оспариваем чье-либо право на Инициацию, у всех кланов разные критерии, – он обвела всех прямым взглядом, – но в данном случае потенциал этого человека высок даже по нашим меркам, и он принесет наибольшую пользу для всех именно в нашем клане.

Затем слово взял Альберт:

– С птенцом мы разобрались. Давайте поговорим о более серьезных вещах – вчерашней атаке на братьев. Шесть погибших, среди них Стефан, как заметила Виктория, очень способный и сильный вампир…

– «Чего? Я ослышался? Какого хрена тут происходит вообще? Это секта?» – «Ну, значит, не только тебя продадут, еще и квартиру на себя перепишут». – «Я ослышался?» – «Нет. Но кто знает, может это у них должность такая? Замдиректора, секретарь, сисадмин, вампир, эльф, гремлин… Ты за домовика сойдешь».

Альберт заметил мое выражение лица, но бесстрастно продолжал:

– … Восьмого Круга. Он должен был почувствовать приближающуюся опасность. К тому же, нападавшие использовали огонь Ра, а значит, это не дело рук смертных. Точнее, не только их. Ни запаха, ни следов, ни остаточной Тени – сработано очень профессионально. Удар получился мощным и выверенным – шансов выжить в огне Ра у сородича крайне мало.

Мелисса повернулась к Виктории:

– Огонь Ра – чрезвычайно мощное заклинание, которое под силу далеко не каждой представительнице клана Венефика, а уж тем более члену другого клана, – медленно проговорила она. – Кто мог бы использовать его так искусно, в дополнение убрав все следы своего присутствия?

– Не думаю, что даже у меня получилось бы отправить наших гостей в Геенну более эффектно, – прощебетала Виктория под строгим взглядом Мелиссы. – Для заклинания такой разрушительной силы, а главное – точечной направленности, нужно иметь стабильный источник энергии, несколько десятков лет для тренировки и мощная Тень. Я с уверенностью заявляю, что клан Венефика не имеет никакого отношения к нападению, а значит, – она сделала многозначительную паузу для пущего эффекта, – это не нападение сородичей. По крайней мере, мои жрицы к этому не причастны.

С другой стороны стола послышался размеренный голос Ярослава:

– Кроме Венефика, сил на подобное заклинание ни у кого не хватит. – Увидев, что Виктория уже открыла рот, чтобы возразить, он спокойно добавил. – Если мы рассматриваем лишь представителей Союза Четырех. Однако мне не дает покоя таинственная история Храма, а вместе с тем пропажа кандидатов, тесно с этой историей связанных. Чувствую, здесь существует определенная связь.

Виктория звонко рассмеялась:

– Как очаровательно. Мой милый Знающий, – она посмотрела на него своими ярко-зелеными глазищами, – не пытаешься ли ты нас убедить, что мы имеем дело с тем самым ритуалом, о котором даже упоминать запрещено? В эти сказки до сих пор верят?

– Это не сказки, Жрица, – спокойно встретив ее насмешливый взгляд, произнес Ярослав. – Знающие хранят историю кланов, нам ведомо гораздо больше о прошлом сородичей. Даже то, что остальные предпочли предать забвению. И говорю я лишь о том, что данные события могут быть связаны. В городе чувствуется присутствие чужой и могущественной Тени.

– Ярослав, – медленно произнес Альберт, – я не сомневаюсь в твоих знаниях, как не сомневаюсь в способности сородичей Фералум чувствовать то, что другим неведомо. Однако здесь я склонен согласиться с Викторией. Нет никаких причин считать, что пропавшие кандидаты действительно обладали той самой Тенью, на которую ты намекаешь. К тому же, я намереваюсь поднять вопрос об ограничении доступа в Храм даже для глав Круга.

– Что, конечно, обусловлено лишь заботой о сообществе, правда? – язвительно поинтересовалась Виктория.

Глаза Альберта вспыхнули синим. Он не сделал ни единого движения, лишь обратил взгляд на Викторию. Не на волнительно вздымающуюся грудь, как я, а посмотрел ей прямо в глаза.

Он направлял энергию на нее, до меня долетели ее капли, однако в глазах потемнело, в черепе стрельнуло от неимоверного давления, обрушившегося в одно мгновение. По сравнению с этой силой потуги девочки с улицы, да и Амира, выглядели невинной детской шалостью. Меня просто разом расплющило, я был готов на все, согласен на все, лишь бы давление прекратилось. Казалось, что еще мгновенье, и череп просто лопнет, как перезревшая тыква, расплескав содержимое в радиусе пары метров. Ноги стали ватными, я ухватился за спинку стула, чтобы не упасть, слабость разливалась по всему телу, как яд.

– «Хватит!» – прозвучал в моей голове командный голос Альберта.

Безумно счастливый от того, что теперь знаю, как прекратить эти мучения, я судорожно собрал все силы и отправил слабый сигнал в мозг, давай приказ успокоить все нервные окончания и попытки ментального сопротивления. В следующее же мгновенье боль отступила, я почувствовал, что снова могу дышать, взгляд медленно начал проясняться.

Я увидел, что Виктория расслабляется, восстанавливает дыхание, ее глаза вновь засверкали пленительной мирной зеленью, и на лицо возвращается чуть натянутая, но все же улыбка, с задорными ямочками на побледневших щечках. По всей видимости, она не испытала никаких болезненных ощущений, хотя Альберт обращался именно к ней, меня задело лишь самым краем. – «Слабак!» – «А ты где был? Ты же уже помогал мне противиться такому воздействию». – «Если бы я сейчас постарался сопротивляться, меня бы смело вместе с остатками твоей хрупкой психики. Альберт точно мог бы сделать потрясающую карьеру в Орифлейм, например. Вообще, чего они все покушаются на твой мозг? Я тут живу, и ничего привлекательного в нем за столько лет не нашел». – «Как это возможно вообще?» – «Ну, видимо, это не совсем ролевики, однако, мы подумаем об этом завтра». – «Эй, это моя фраза!»