Чем дальше они оказывались, тем чаще Рейн ловил на себе взгляды. Из щелей и дыр, из-под стен незаметно вылезали безногие, безрукие, хромые, косые, покрытые язвами или шрамами. Лохмотья болтались на тощих телах, грязные космы свисали неопрятными паклями. Рейн повыше поднял воротник куртки, но это не могло укрыть от их зорких, цепких взглядов. Хотелось развернуться, сбежать, хотя он знал, что не сделает так: из-за призрачных возможностей, из-за собственного бессилия, из-за Эйли.

Улица закончилась большой площадью с неровной каменной кладкой, состоящей из выбоин и бугров. Ночной туман еще не ушел, его разгоняли лишь слабые огоньки, и Рейн не сразу понял, что это не площадь, а руины замка, из-за которого дальняя часть Тары и получила свое название.

Перед ветхими лачугами горели костры. Вокруг них грелись люди, а также разговаривали, смеялись, хныкали. Они помогали друг другу: наматывали старые бинты, прилаживали костыли, рисовали уродливые раны. Три женщины дергали в разные стороны ребенка в пеленках и спорили, кто пойдет собирать милостыню вместе с ним.

Рейн почувствовал дурноту от стоящего смрада, в котором смешивались пот, кровь, грязь, дешевые духи, горелая трава, еда, кислое вино. От увиденного все сильнее хотелось укрыться, но, заставляя себя не отводить взгляд, Рейн еще раз осмотрелся. Да, это язва, струп, уродливое пятно на Лице. Как и король – на теле Совета.

К Рейну и Эйли подошла женщина. Ей явно было за тридцать, но возраст не мешал назвать ее настоящей красавицей, которая могла соперничать с любой знатной дамой Ре-Эста. Черты лица у нее были правильные, улыбка – спокойная, а взгляд темно-зеленых глаз – уверенный. Высокий рост придавал ей горделивости, и, несмотря на простую, даже скромную одежду и окружение, держалась она с явным достоинством. Титул королевы подходил ей как никому другому.

– Рейн Л-Арджан, я ждала тебя, – произнесла женщина низким, грудным голосом. – Меня зовут Адара, и мне есть о чем поговорить с тобой. Прошу, пройдем, погода еще не располагает к уличным разговорам. – Она улыбнулась.

Внешность и речь подтверждали слух о том, что Адара из великого или благородного рода. Это заставляло держаться с еще большей осторожностью, но Рейн, кивнув, шагнул следом, заинтригованный.

Адара завела его в дом: единственное каменное строение, видневшееся в округе. Он напоминал один из тех, что стояли на Первой: простой, невысокий, мрачный, но внутри оказался светлее, чем там, чище, да и пахло в нем не сыростью, а крепким чаем и сладостью.

Они прошли в простенькую гостиную: выцветший ковер, потертые накидки на двух креслах, темные пятна от затушенных сигарет на столе, старый секретер. Освещал комнату свечной торшер, и от него шел тусклый свет; камина в ней не было, но судя по приятному теплу и немного душному воздуху на кухне топили печь.

Адара скомандовала идущей следом Эйли:

– Завари нам чай и принеси свежего хлеба с сыром. Устроим ранний завтрак. Справишься?

В голосе слышалась мягкая настойчивость: в семьях великих и благородных старались обращаться со слугами именно так. Рейн рассматривал лицо королевы, ища сходство с одной из семей, но не находил знакомых черт.

Кивнув, Эйли шустро вышла. Адара села в кресло, сделала приглашающий жест и с той же мягкой настойчивостью произнесла:

– Что же, Рейн Л-Арджан, король Кирии. Если Канава манит тебя сильнее дворца, давай поговорим.

– Давайте, – сухо ответил Рейн, садясь напротив.

Ставшая королевой нищих могла оказаться врагом столь же сильным, как советники, поэтому он решил держаться скупо, даже отчужденно, и выжидать.

– Скажи мне для начала, чего ты хочешь, Рейн Л-Арджан, король Кирии?

О сути ответа Адара явно догадывалась: она хотела узнать, какие слова подберет Рейн. Это многое говорило о характере, и инквизиторы часто пользовались таким приемом на допросе, задавая не связанные с делом вопросы, но судя человека по его реакции. Схожесть заставляла держаться с еще большей осторожностью.

– Остановить Совет. А вы, кира Адара?

Королева выбрала не отвечать:

– Так давай сделаем это. Давай остановим Совет. – Она улыбнулась мягкой красивой улыбкой, как если бы предлагала выпить чаю или звала на прогулку.

– Зачем вам это? – следующий вопрос Рейн задал настойчивее.

Адара призадумалась, точно решала, можно ли ему довериться. Рейн знал эту паузу: инквизиторы использовали ее для запугивания. Решив не брать в расчет ни этикет, ни мораль, он начал жестким тоном:

– На защитницу угнетенных вы не похожи, на борца за равенство – тоже. Что сделал вам Совет? Или один из знати? Вы из семьи аристократов, верно? Отец хотел насильно выдать замуж, и вы сбежали? – Наблюдая за реакцией Адары, Рейн понял: – Нет, слишком мелко. Отца лишили состояния, он не пережил этого, и вы решились отомстить? Тоже нет. Кто-то из аристократов надругался над вами? Инквизиция забрала родных?

По мере того как лицо Адары искажалось, наваждение спадало: Рейн уже не видел перед собой благородной дамы, наличие у нее грязных секретов стало таким же ощутимым, как дуновение тепла из коридора или запах костров, которым тянуло из окон.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.