Она расправила плечи:
– Я просто дурочка. Нет, мы зайдем в шатер. Алек, только я буду держать тебя за руку. Ты прав: смена миров происходит часто. Однако я не стану лишать тебя возможности посетить собрание своих единоверцев.
– Спасибо, Марга.
– И… Алек, я приложу все силы…
– Спасибо. Большое спасибо тебе. Аминь.
– Не надо меня благодарить. Если тебя возьмут на небеса, я хочу быть вместе с тобой.
– Ну так пойдем же в шатер, дорогая!
Я поставил двуколку в дальнем конце площадки для экипажей, а кобылу отвел в загон; Марга не отставала от меня ни на шаг. Когда мы вернулись ко входу, я услышал пение:
…сияет пред людьми!
Пусть твой свет сияет пред людьми!
В сумраке блуждающим путь правды укажи!
Пусть…
Я не удержался и подхватил:
– Пусть твой свет сияет пред людьми!!
И исполнился счастья…
Все музыкальное сопровождение состояло из фисгармонии и тромбона. Последний меня немного удивил, но все же понравился: тромбон лучше других музыкальных инструментов справляется с «Городом небесным Иерусалимом» и практически незаменим при исполнении гимна «Господень сын, сквозь огонь и дым…».
Молящихся поддерживал хор в белых ангельских одеяниях – набранный с бору по сосенке, как я понял: белые одеяния были сделаны из простынь. Но то, чего хору недоставало с точки зрения профессионализма, восполнялось его энтузиазмом. Церковной музыке вовсе не обязательно быть хорошей, важно, чтоб она была искренней… и оглушительной.
Посыпанный опилками проход футов шесть в ширину вел прямо к центру шатра, по обеим его сторонам были расставлены деревянные скамьи. Проход упирался в алтарь, обнесенный мелкой металлической решеткой. Служка провел нас по проходу и, как мне и хотелось, нашел нам место в первых рядах. Народу в шатре было много, но служка попросил подвинуться, и мы сели во втором ряду, на конце скамьи, так что я очутился у самого прохода. Да, сзади были еще пустые места, но проповедники терпеть не могут тех – имя им легион! – кто прячется сзади, когда передние скамьи пустуют.
Когда музыка смолкла, брат Барнаби подошел к кафедре и возложил руку на Библию.
– В этой книге сказано все! – сказал он тихо, почти шепотом.
Присутствующие сидели как зачарованные.
Барнаби шагнул вперед и оглядел сидящих перед ним.
– Кто любит вас?
– Иисус любит меня.
– Да услышит Он ваш голос!
– ИИСУС ЛЮБИТ МЕНЯ!
– Откуда вы знаете это?
– ЭТО СКАЗАНО В КНИГЕ!!!
Я почувствовал запах, которого не ощущал уже несколько лет. Мой профессор гомилетики однажды указал нам во время семинарских занятий, что паства, доведенная до религиозного экстаза, издает сильный и специфический запах (точнее, он употребил слово «вонь») – смесь пота и мужских и женских феромонов. «Дети мои, – говорил он нам, – если от вашей паствы пахнет слишком нежно, значит вы к ней не пробились. Если вы не заставите их потеть, если от ваших слов они не возбудятся, как течная сука в гон, вам следует бросить это дело и уйти в соседний храм к папистам. Религиозный экстаз – сильнейшая из человеческих эмоций; ее сразу учуешь!»
В общем, брат Барнаби пробился к своей пастве.
(Увы, мне этого никогда не удавалось. Потому я и стал административным работником и сборщиком денежных пожертвований.)
– Да, все это есть в Книге! Библия – это Слово Божие, и не кусочек там, кусочек здесь, а от первой буквы и до последней! Не аллегория, но истина в последней инстанции! Вы познаете истину, и истина сделает вас свободными. Сейчас я вам кое-что из нее прочту: «…потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде…» В последней строке содержатся важнейшие вести, братья и сестры: мертвые во Христе воскреснут прежде. Что это значит? Тут не говорится, что мертвецы восстанут первыми, тут сказано, что первыми восстанут из могил мертвые во Христе. То есть те, кто омылся в крови Агнца и вновь возродился в Иисусе, а затем умер в состоянии благодати до Его Второго пришествия – вот о них и не будет забыто! Именно они поднимутся из могил первыми. Их могилы разверзнутся, им будет чудесным образом возвращены и жизнь, и здоровье, и физическая красота, и поведут они шествие на небеса, чтобы там жить в счастии во веки веков у подножия великого белого престола.
– Аллилуйя! – выкрикнул кто-то.
– Будь же благословенна, сестра моя! Ах, благие вести! Все мертвые во Христе, все до единого! Сестра Эллен, та, кого неумолимые клешни рака вырвали из объятий родных и близких, но она умерла с именем Христовым на устах, а значит, займет свое место среди тех, кто возглавит процессию. Возлюбленная жена Эйсы умерла родами, но в состоянии благодати, и она там будет! И все ваши возлюбленные родственники, мертвые во Христе, их соберут, и вы узрите их на небесах. Брат Бен, тот, кто прожил жизнь во грехе, но нашел Бога в окопе за миг до того, как пал, сраженный вражеской пулей, и он там будет… Вот она, весть благая и радостная, ибо свидетельствует, что Бога можно обрести где угодно. Иисус присутствует не только в церквах, тем более что существуют такие фанфаронистые церкви, где Его Имя почти не произносится.
– Истинно говоришь!
– Да, истинно. Бог повсюду. Он слышит ваши речи. Ему лучше слышны мольбы пахарей в полях и кроткие моления обездоленных перед отходом ко сну, чем лживые слова благоуханных и разнаряженных, славящих Его в золоченых соборах. Он и сейчас тут, ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною. Это Его обещание, данное в самых простых словах. Не невнятица, не заумные «интерпретации», не так называемый «аллегорический смысл». Сам Христос ждет вас, если вы обратитесь к Нему. И если вы позовете его, если вы опять возродитесь в Иисусе, если очистит Он вас от скверны греха и вы достигнете состояния благодати… что же тогда? Я прочел вам первую часть обещания Господа Бога своим верным. Вы услышите глас Архангела, звук трубы Божией, возвещающие, что Он сойдет с неба, как Он и обещал, и мертвые во Христе воскреснут. Их иссохшие кости восстанут из могил и покроются живой, здоровой плотью. И что потом? Сие говорю вам Словом Господним: потом мы, оставшиеся в живых… – а это мы с вами, братья и сестры мои; это Бог говорит о нас… – потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем. И так всегда будем! И так всегда будем! С Господом!
– Аллилуйя!
– Да святится имя твое!
– Аминь! Аминь!
(Я обнаружил, что вместе со всеми восклицаю: «Аминь!»)
– Но какой ценой все это достается? Бесплатных билетов на небеса не бывает. Что случится, если вы не призовете помощи Иисуса? Что будет, если вы отринете его приглашение очиститься от скверны греха и возродиться в крови Агнца? Что тогда? Ну, отвечайте же!
Паства молчала, было слышно лишь тяжелое дыхание, а затем голос из задних рядов нерешительно произнес:
– Геенна огненная и муки…
– Геенна огненная и муки вековечные! Не краткие, а вековечные! Не какое-то аллегорическое, мифическое пламя, что на миг опалит ваше душевное спокойствие и рассыплется искрами фейерверков в день Четвертого июля. Нет, там будет настоящее, жаркое, бушующее пламя! – Брат Барнаби хлопнул по кафедре с такой силой, что резкий звук удара прокатился по всему шатру. – Такое пламя, что раскаляет железную печь докрасна, а потом и добела. И ты будешь гореть в этом пламени, грешник, и дикая боль будет терзать и мучить тебя, и никогда она не прекратится. Никогда! Нет для тебя надежды. Незачем умолять о втором шансе. Тебе был дарован этот второй шанс… был дарован и миллионный. И даже больше того! Две тысячи лет милостивый Христос умолял тебя, заклинал принять от Него то, за что Он принял крестную муку, дабы передать тебе этот дар! Итак, когда ты будешь гореть в геенне огненной и задыхаться в дыму жупельном… а жупел – это сера, горючая смрадная сера, кипящая, аки смола, и она сожжет тебе грудь и изъязвит грешную плоть, – когда ты будешь прожариваться в преисподней за свои грехи, не жалуйся на боль и страдания, не ссылайся на неведение. Иисусу о боли все известно: Он принял смертные муки и умер на кресте. Он умер за тебя. Но ты не внял ему, и теперь стенаешь в геенне огненной. Там ты и останешься, обреченный на вековечные страдания! И даже твои вопли не будут слышны из преисподней, их заглушат вопли миллионов других грешников.
