– Что произошло? – был её первый вопрос, как только Марианна, которая едва держалась на ногах, переступила порог аптеки. – Что у вас произошло с Дорианой? Я ничего не поняла, Поль звонил мне и рассказал… Я не поверила своим ушам! Вы понимаете, Марианна, для меня всё, что он сказал, – это какой-то бред, кошмар… Я же ничего не знала, не подозревала, я была уверена, что он счастлив, что они живут хорошо! Но то, что он мне сказал, в чём признался… Эта болезненная ревность? Зачем она? Зачем?…

Что могла ответить Марианна на все вопросы, волновавшие Тангам? Она потеряла столько сил, что едва могла говорить. Да, несчастья преследуют её. И там, где, казалось, всё должно было быть хорошо, она стала жертвой какого-то нелепого, нездорового ослепления вздорной женщины – или психопатки, истерички – нет, сама Марианна ничего не может объяснить. Единственное, что она твёрдо знает, это то, что она ни в чём не виновата, она ничего не сделала, чтобы вызвать этот приступ гнева, ревности, весь этот скандал.

– Это его второй брак, – говорила Тангам. – Мы, вся наша родня, были против, когда вдруг он объявил, что оставляет свою жену и женится вторично. Родители были просто в отчаянии, семья у нас – священна. Но, говоря откровенно, я, его сестра, никогда его не осуждала, наоборот, старалась даже оправдать, поддержать, заступалась за него перед родителями. Старики ничего не хотели знать, они любили его первую жену, считали её дочерью, она отвечала им такой же привязанностью. Но я думала: «Любовь всегда права» – и этим всё сказано. У меня и в мыслях не было, что он, оказывается, глубоко несчастен, страдает с этой сумасшедшей и вынужден скрывать, то есть делать хорошую мину при плохой игре!

– Да, Тангам, вы правильно поняли: именно «игра» – он вынужден играть, он всё время в напряжении, он всё время – это нельзя было не заметить! – подделывается под её настроение, а она помыкает им и начала помыкать мной. Я это почувствовала сразу, но стерпела, сдержалась, приняла как должное, и решила, что буду терпеть, чего бы мне это, ни стоило. Но мне и в голову не могло прийти, что причиной скандала станет… ревность!!! Я… я… не могу даже… как она могла… Я готова была работать, не жалея сил, ведь у меня нет выхода, я в отчаянном положении, муж погиб, я разлучена с детьми, на мои телеграммы, запросы в Мехико никто не отвечает! Я теряю голову, буквально, схожу с ума, и работать должна ради денег, ради того, чтобы выжить. Я нахожусь между жизнью и смертью, вы, Тангам, это понимаете, так о какой ревности можно было говорить?! Она – эта Дориана, – самая настоящая садистка! Одним ударом она истязала двоих – Поль, бедняга, на него страшно было смотреть, а на меня и подавно. Что я могла сделать? Как себя защитить? Только спастись бегством!…

– Пойдёмте, Марианна, – сдерживая подступающие слёзы, сказала Тангам. – Вам надо отдохнуть, привести себя в порядок. Я оказалась невольной причиной ваших новых оскорблений и мук, но ведь я не могла ожидать, что всё так дико обернётся!

– Не корите себя, Тангам, дорогая! – простонала Марианна. – Разве вы виноваты? Вам не за что себя винить! То, что я встретила вас, могу смело сказать, это редкая счастливая встреча, я всей своей жизнью не смогу отблагодарить вас за вашу доброту. Конечно, ваш брат Поль сделал необдуманный шаг, женившись на этой женщине, это ужасная особа, и Поля можно только пожалеть. Как ему помочь, я не знаю, но хорошо уже то, что у него теперь будет с кем посоветоваться, теперь он сможет найти опору в вас, его сестре, ему не надо будет больше притворяться!

– Конечно, конечно, – подхватила Тангам, – но то, что я узнала о жизни Поля, для меня как удар молнии, я не могу прийти в себя, это как страшный сон.

– Вот так и мне всё время кажется, что я сплю, что весь ужас моего положения мне приснился… Что я очнусь, очнусь, пелена спадёт с моих глаз, и я окажусь снова в Мексике, в моём доме, а всё, что происходит, и наша с Луисом поездка, и всё, что случилось, и издевательство Дорианы – всё это дурной сон, кошмар. Одно утешение всё же есть у меня: это вы, Тангам! Вот вы, рядом со мной, живая, реально существующая! То, что вы есть, для меня спасение!

– И я почувствовала в вас близкого человека, Марианна! Говорят, что старый друг лучше новых двух, но это далеко не так! У меня такое чувство, что я знаю вас много лет. А теперь, когда вы открыли мне такую важную страницу в жизни нашей семьи, вы стали мне ещё дороже! Я сделаю всё, чтобы спасти брата, во всяком случае, постараюсь облегчить ему его несчастную судьбу, он ещё молод, я не дам ему погибнуть. С вами вместе мы что-нибудь придумаем. А теперь мне надо помочь вам. Не будем терять времени, быстро в ванную, потом обед и – отдыхать!

Вместе со служанкой Тангам помогла Марианне в ванной, проводила её в специально отведённую для неё комнату, где уже была приготовлена постель. В комнате бесшумно работали два вентилятора, охлаждавшие воздух, и туда же горничная принесла Марианне обед.

Бедняжка так устала, так намаялась и настрадалась, что не могла даже есть. Она погрузилась в мягкую прохладу широкой постели.

Пробуждение было прямо-таки умопомрачительным.

Марианна открыла глаза и сладко потянулась. Как хорошо она отдохнула! Во всём теле ясно ощущались приятная энергия, бодрость, желание встать, двигаться, действовать. Сон – долгий, глубокий – восстановил её силы, освежил, вернул давно потерянное равновесие. Сколько же она спала? Марианна повернула голову и подняла взгляд на часы, висевшие на противоположной стене. И-и… Что это?… Не будет преувеличением сказать, что в эту секунду кровь застыла в её жилах… По стене, вокруг настенных часов, двигались полчища каких-то жутких насекомых. Пауков? Скалапендр? Гигантских тараканов? Исполинских муравьев?… Их устрашающий вид, размеры невозможно описать!…

Как ошпаренная, Марианна вскочила с кровати, чтобы удрать, убежать, но увидела, что на мягком голубом коврике около кровати тоже что-то шевелится, что-то с усами и клещами, от одного вида которых можно было лишиться рассудка. Тут надо сказать, что Марианна с детства панически боялась всех «ползущих-кровососущих». В её доме в Мексике все слуги, чада и домочадцы зорко следили за чистотой, там принимались все меры, чтобы ни одно членистоногое, коих в Мексике немало, не приведи Бог, не проникло в жилище. В её доме все были осведомлены о том вреде, что приносят эти твари: повреждают пищевые продукты, кожаные изделия, являются переносчиками и возбудителями опасных инфекционных заболеваний…

Охваченная леденящим душу страхом, бедная Марианна в акробатическом прыжке катапультировалась с кровати и, толкнув дверь, пулей вылетела в коридор. Этот головокружительный полёт сопровождался оглушительным визгом. Сверхчеловеческий визг пропорол весь дом сверху донизу, но никто, ни одна живая душа на него не отозвалась. Странно, никто не выскочил в испуге, чтобы узнать, что случилось? Прийти на помощь…

Как была Марианна ночью, в длинной рубашке, босиком, с развевающимися растрёпанными волосами, одолела она два-три лестничных марша и, не помня себя, влетела в первую попавшуюся дверь. Это был торговый зал аптеки, но, к счастью, никого из покупателей ещё не было – день только-только начинался.

Растерянная, обезумевшая от страха, Марианна остановилась, как вкопанная, чтобы перевести дух и хотя бы чуточку прийти в себя. Который час? Где Тангам? Унни? Где все? Дом как будто вымер!

Но в эту минуту дверь, ведущая на улицу, отворилась, и в аптеку вошёл Джавахарлал. Он не слышал воплей Марианны, так как в это время был на улице, открывал входную дверь, поднимал тенты над витриной. Вид Марианны привёл его в невероятное смущение. Он даже отпрянул и хотел скрыться за прилавком, когда перепуганная гостья кинулась к нему, как к спасителю.

– Джав! Джав! Господин Джавахарлал, – взмолилась Марианна, – помогите! Там… там… в комнате…– Бедняжка так дрожала, что не смогла даже толком объяснить, что случилось, что было «там… там… в комнате». Молодой человек с удивлением смотрел на гостью и первым порывом его было бы дать ей успокоительное и быстро нырнул под прилавок, открыл флакон и ловко накапал несколько капель валерьянки в маленький стеклянный сосуд, налил воды в хрустальный стакан и подал Марианне: