– Не терзай себя, Джоанна, умоляю! – успокаивала Марианна горько плачущую подругу. – Ты ещё молода, твой опыт, твоё искусство при тебе, твоё доброе имя ничуть не пострадало! Вместе мы выправим положение, возродим твою школу, поверь! Пусть только вернутся наши дети, вместе мы не пропадём! Главное, не отчаиваться…

– Я пытаюсь, стараюсь, хочу взять себя в руки. Но злость, обида рвут на части моё сердце! Это изматывает, вытягивает все силы. Я борюсь, но иногда чувствую такое бессилие, что не могу больше жить…

– Джоанна! – воскликнула Марианна, вскочив с дивана и хватая подругу за плечи. – Не смей, я запрещаю тебе так говорить! Злость, обида – это сильные чувства и их надо направить не на самоубийство, а на жизненную энергию. Показать, что ты не хуже других, что ты тоже чего-то стоишь, что тебя не так легко сломить! Вспомни птицу феникс, она сжигала себя и восставала из пепла молодой и обновлённой!

– Ты права, дорогая, – бормотала Джоанна, прижимаясь к плечу подруги. – Ты всегда права. Прости меня, прости…

– Я тебе признаюсь, – с горячностью продолжала Марианна, – именно злость и обида придают мне силы! Да, злость и обида заставляют меня найти причину моих несчастий, злость и обида не дают мне спокойно спать, я чувствую, что не смею бездействовать, иначе я так и останусь наедине со своими мыслями и обидами, а мои обидчики будут жить да поживать и посмеиваться, глядя, как я погибаю. Нет! Нет! Я так легко не сдамся и тебе не позволю!

– Ты… ты останешься? Поживёшь у меня? – с благодарностью целуя подругу, спросила Джоанна.

– Нет, дружочек, у тебя без меня дом полон жильцов! – с улыбкой проговорила Марианна. – А мне надо побыть одной, подумать, как действовать. Прежде всего, я хочу встретиться с нашим юристом, сеньором Федерико, помнишь его? Завтра же созвонюсь с ним и договорюсь о встрече.

– Но где же, ты будешь жить? – всполошилась Джоанна.

– Не волнуйся, Джо, милая. Я уже решила, что мне удобней всего поселиться в гостинице. Недалеко от моего бывшего дома на улице Сьерра Мадре есть небольшая гостиница «Палома» – это то, что мне надо: тихое, уединённое место. Как только устроюсь, так сразу позвоню тебе. Придёшь ко мне в гости. Договорились?

В «Паломе» Марианна взяла небольшой, уютный номер из двух комнат – спальни и гостиной. Идеальная чистота, удобная широкая постель, мягкое освещение – всё обещало здесь покой и располагало к отдыху. Но она не позволила себе прилечь на диван или сесть в кресло. Быстро найдя в телефонной книге номер телефона сеньора Менендеса, она попросила срочно принять её по неотложному делу. Они встретились в его конторе и детально обсудили создавшееся положение.

Заручившись поддержкой опытного юриста, Марианна почувствовала себя спокойней и даже повеселела. Счастливая от встречи с родным городом, она зашла к Хосе и Паоле за своей дорожной сумкой и провела у них остаток дня. Когда вечером она собралась уходить, Диего попросил разрешения её проводить. Марианна запротестовала, сказав, что «Палома» находится в пяти минутах ходьбы от их дома. Но тут вмешался Хосе и сказал, что не может позволить даме тащить тяжёлую сумку, и тогда было решено, что Марианну проводят до гостиницы все трое – Диего, Хосе и Паола. Мужчины долго спорили о том, кто понесёт сумку Марианны, и помирились на том, что будут нести её по очереди. Расстались друзья в самом добром расположении духа. Паола взяла слово с Марианны, что та будет у неё завтра к обеду.

Только вернувшись в свой номер, приняв ванну и погрузившись в глубокую свежесть постели, Марианна почувствовала, как она устала. Погасив маленькую лампу-ночник, озарявшую комнату голубоватым лунным светом, она хотела перебрать в уме те дела, которые ей предстояло сделать завтра, но в эту минуту Морфей – сын Бога Сна Гипноса – спустился к ней на крыльях, и Марианна упала в его объятия.

Был поздний вечер, когда поезд прибыл в Мехико. Луис Альберто вышел на перрон и осмотрелся по сторонам. Больше года он не был в родном городе, но за это время ничего не изменилось. Всё те же лавки с газетами и журналами, всё те же носильщики, которые бегают со своими тележками взад-вперёд.

Теперь нужно было решить, куда направиться. Ни к кому из старых знакомых идти не хотелось, потому что о его возвращении сразу станет известно всем остальным, а это совсем не входило в его планы. Поэтому нужно было придумать что-нибудь получше. На метро деньги у него были, и он спустился на станцию. Он, конечно, мог поехать и на такси, но нужно было экономить, ведь своими сбережениями он пользоваться пока не мог, а других средств у него не было.

В вагоне было пусто, только двое молодых студентов сидели на лавке и читали одну книгу. Луис Альберто посмотрел на них и сразу представил себе Бето, Марисабель, представил Фелисию. От воспоминаний сильно защемило сердце, но он взял себя в руки.

Малышка Анна мирно посапывала в коляске.

Когда он вышел из метро, уже совсем стемнело. Несмотря на долгое отсутствие, адрес он помнил наизусть. Нужно, было пройти, около двух, сотен метров по улице, потом свернуть налево, и третий дом будет тот, который нужен.

Застегнув куртку, потому что сильно похолодало, Луис Альберто двинулся в путь.

Через полчаса он был уже на месте. Долго стоял в нерешительности, не зная, звонить ему или нет. Ведь была уже глубокая ночь, и просто неприлично приходить в гости в такое позднее время.

Но малышка вдруг захныкала, и Луис Альберто понял, что у него нет другого выхода. Он решительно подошёл к воротам и нажал кнопку звонка.

Долго не было никаких признаков, что его услышали. Наконец, после того как Луис Альберто позвонил ещё два раза, заработал селектор.

– Кто там? – спросил мужской голос.

Луис Альберто откашлялся и сказал в микрофон:

– Передайте хозяину, что к нему пришёл по очень срочному делу самый старый его клиент.

– Назовите ваше имя, – попросили его.

– Скажите, что это пришли по делу, касающемуся господина Луиса Альберто Сальватьерра.

На минуту селектор смолк, а потом щёлкнул дверной замок, и мужской голос сказал:

– Входите, вас ждут.

Луис Альберто вошёл, катя перед собой коляску, и осмотрелся по сторонам. Перед ним появился молчаливый швейцар и скептически посмотрел на незнакомца, который был, не очень-то и богато одет, да к тому же, ещё и с ребёнком.

– Вы можете оставить это здесь, – сказал он, указывая на коляску.

– Нет, этого я здесь оставить не могу, – возразил Луис Альберто. – Это грудной ребёнок, и, боюсь, вы не справитесь с ним.

Швейцар ни слова не сказал в ответ. Он открыл перед Луисом Альберто дверь и пропустил его вперёд.

Луис Альберто прошёл по давно знакомым коридорам, толкнул нужную дверь и вошёл в комнату.

– Ну, здравствуй, Менендес, – сказал он.

Адвокат Менендес от неожиданности открыл рот и потерял дар речи. Он не мог выговорить ни единого слова, когда увидел старого друга, которого давно считал покойником.

Луис Альберто вошёл, прикрыл за собой дверь от любопытного слуги, подошёл ближе к адвокату и сказал:

– Ты, я вижу, удивлён моим появлением.

– Честно сказать, я просто… Я просто не могу найти нужных слов, чтобы описать тебе своё удивление, – наконец, выдавил растерянный адвокат.

– И, тем не менее, я здесь. – Луис Альберто широко улыбнулся. – Или ты предпочёл, чтобы я действительно оказался мёртвым?

– Нет, но… Но как это может быть? – не мог прийти в себя Менендес.

Луис Альберто сел в кресло и сказал:

– Я с огромной радостью расскажу тебе всё, что со мной приключилось, но сперва накорми меня ужином, а то я только с поезда и ничего не ел.

– Конечно, конечно! – воскликнул адвокат и позвонил в маленький колокольчик.

Через минуту появился слуга.

– Приготовь ужин на двоих, – приказал ему адвокат. – И спальню для гостей.