– Говорят, эта Диана изменяет своему принцу на каждом шагу! – гневно проговорила Дориана.

– Да, на каждом шагу, только не она ему, а он ей! И я бы не хотела это обсуждать! – К Марианне вернулось её прежнее достоинство. Она сразу приняла решение: с Дорианой она будет говорить только о делах.

– Давайте смотреть меню, – сказала она сухим, деловитым тоном. – Я ведь, и вправду, не очень-то осведомлена, то есть мало что знаю о секретах английской кухни, да и названия английских блюд для меня новость. Хотя в Мексике мы ели не один красный перец.

– Не знаю, что вы ели в Мексике, – прервала её Дориана, – здесь вы будете питаться по высшему разряду, я держу первоклассных поваров!

– О, благодарю. Впрочем, меня это не волнует, я никогда не была чревоугодницей.

Принесли меню за последние три месяца. Это оказался необъятный список всевозможных названий, из которых многие были Марианне неизвестны. Дориана пригласила главного повара и старшего официанта, чтобы они проконсультировали Марианну. Но конечно, всё это множество блюд и напитков изучить за один раз было невозможно. Договорились, что повар и официант будут ежедневно просвещать Марианну, так что через неделю она будет в курсе всех дел и секретов.

Видя, как быстро схватывает новые сведения Марианна, как легко и свободно держит себя, и, вспомнив, как она осадила её, Дориану, молодая хозяйка призадумалась. Она поняла, что Марианна не такая уж простушка, какой показалась при первом знакомстве. Тогда утром, весь первый час, когда они с Тангам пришли договариваться о работе, говорила одна Тангам, Марианна же робко озиралась, кивала, когда её спрашивали, но больше молчала. Её внешность тоже поначалу показалась Дориане заурядной: эта женщина сидела понурая, бледная, не поднимала глаз. И вот теперь, здесь, в официантской, когда она освоилась, разговорилась, когда она оживилась и перестала смотреть исподлобья, Дориана увидела её большие, тёмные, выразительные глаза с длинными ресницами, красивые волосы и зубы, ничуть не хуже её изумительных зубов. Присмотрелась Дориана и к платью своей новой знакомой: пропыленное, мятое оно выглядело жалким рубищем. Но опытный женский взгляд безошибочно определил, что платье это сделано из дорогой ткани, сшито по последней моде и, по всей вероятности, стоило очень дорого.

Недоброе чувство зашевелилось в душе Дорианы, ей невольно подумалось, что было бы лучше, если бы эта женщина была старше, менее привлекательна, не так стройна и изящна. Дориана старалась заглушить в себе это недоброе чувство. «Ну что ж, – думала она, – пусть эта Марианна красива, метрдотель должна быть импозантна, это марка, это наша реклама, наша вывеска…»

Уже больше часа изучала Марианна меню «Британского Льва». Повар, официант и сама Дориана терпеливо посвящали свою новую служащую в секреты ресторанного бизнеса. Наконец, первый инструктаж пришёл к концу. Второй и другие предполагалось провести в последующие дни. Всё уже было готово к открытию ресторана, и Дориана повела Марианну в дом, в предназначенную для неё комнату.

Они вышли на улицу. Было нестерпимо жарко. Солнце поднималось в зенит. Женщины перешли дорогу и вошли в прохладную прихожую красивого трехэтажного дома, где их встретила старая, очень сморщенная и темнолицая горничная-индианка.

– Что, комната нашей новой сотрудницы готова? – спросила Дориана. Старушка быстро закивала головой, что-то забормотала на каком-то непонятном Марианне языке, и Дориана ответила ей. – Проводите мадам Марианну в её комнату, – приказала Дориана по-английски, и старая горничная показала рукой, что надо идти наверх. Они стали подниматься по лестнице, покрытой ярко-малиновым паласом, когда Дориана остановила их.

– С трёх до пяти обслуживающий персонал ресторана обедает, – объяснила она, улыбаясь. – Пожалуйста, Марианна, не опаздывайте!

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Марианна почувствовала, как она устала. И поняла, что устала она так от Дорианы. Эта смесь вежливости и раздражения, резких интонаций и кривых улыбок обескуражила Марианну. Куда она попала? Что это за люди? Ну, Поль – ясно, это славный, простой человек, муж своей жены, находящийся под её каблуком. Но сама «начальница»? Что, из себя, представляет, эта властная женщина? За короткие два-три часа, что они общались, у неё сто раз переменилось настроение. И как с ней себя вести? Отвечать на грубости? Не замечать их? О, боже! Неужели ей опять не повезло? Хватит ли у неё выдержки, чтобы терпеть, переносить безропотно обиду, оскорбления? Ведь Марианна не из тех, кто сможет терпеть чьи-то капризы! Да и кто захочет, чтобы его окунали то в кипяток, то в холодную воду?!

Поднявшись на второй этаж, горничная толкнула дверь, и Марианна вошла в залитую светом небольшую комнату. Старушка поспешно подошла к окну и опустила шторы, она включила вентилятор, и в комнате стало прохладно. Так же молча, служанка открыла стоящий у стены холодильник, и Марианна увидела там разные баночки с минеральной водой, соками, фрукты и вино.

– Если что, я к вашим услугам, – тихо проговорила старая горничная и так же неслышно вышла из комнаты. Марианна присела на стоящий посреди комнаты пуф и задумалась. Надо, надо крепиться. Не в том она положении, чтобы привередничать и выбирать. У неё есть крыша над головой, приличное жалованье, хорошая еда – за всё это с неё будут вычитать всего лишь один процент, об этом её предупредили в утреннем разговоре. Она не будет знать ни стирки, ни уборки – обслуживание здесь выше всяких похвал. Получая тысячу долларов в месяц, она быстро сколотит нужную сумму и, может быть, даже сумеет помочь Тангам… А главное, она, наконец, увидит свою Мексику, обнимет своих детей и… вдруг… узнает что-нибудь новое о Луисе?…

Осторожный стук в дверь прервал её мысли. Она вздрогнула и обернулась:

– Войдите!

В комнату вошёл Поль. Вид у него был озабоченный, лицо поблекло, он выглядел намного старше, чем час назад в официантской, когда шутил и смеялся.

– Я к вам на минуту, – торопливо проговорил он. – Извините. Я пришёл, чтобы сразу предупредить вас – он запнулся, подыскивая слова. – Прошу вас, не обращайте внимания на… на некоторые странности, на вспышки гнева у моей жены. Поверьте, она добрый, хороший человек, но болезненно ревнива, и… миловидные, привлекательные женщины, как бы это сказать… не уживаются у нас.

Марианна слушала с болью в сердце: боже! опять ревность! От неожиданности и смущения она даже не предложила Полю сесть, хотя тут же стояли диван и кресла.

Поль и Марианна стояли друг против друга, и Поль постепенно переходя на шёпот, говорил, торопясь и задыхаясь:

– Видите ли, в своё время у нас с ней… ну попросту говоря, она меня отбила у моей первой жены. Получилось так, что наши отношения… что мы встречались за спиной моей жены. И вот теперь все эти годы – а мы женаты уже семь лет – она постоянно боится… в общем, ей кажется, что случится то же самое, что какая-то другая женщина, втайне от неё, завяжет со мной интимные отношения, отсюда её нервозность, недоверие к любой вновь прибывшей…

– Но зачем вы мне всё это говорите? – так же, тихо проговорила Марианна, начиная дрожать. Волнение Поля передалось ей. – Вы знаете, я убита горем и едва… едва…

– Подождите, Марианна! – умоляющим голосом проговорил Поль. – Я хочу вам всё сказать. Я боюсь, что вы не выдержите придирок Дорианы и покинете нас, а это будет просто ужасно. Вы будете шестым человеком, который уходит от нас из-за невыносимого характера моей жены. И поэтому я спешу предупредить вас, что не надо обращать внимания…

– Нет, позвольте! – с достоинством, в полный голос проговорила Марианна. – Я так понимаю ваши слова, что мне надо терпеть издевательства, не обращать внимания, когда мне будут плевать в лицо? Вы пришли уговаривать меня? Но не лучше ли было поставить на место вашу жену? Я пришла к вам работать, а не развлекаться!

– Ради Бога, простите меня! И поймите! – с жаром проговорил Поль, прижимая руки к груди. – Поймите же, что её бессмысленная ревность, её вспышки гнева, которые потом быстро проходят, производят удручающее впечатление на тех, кто впервые приходит к нам наниматься, и эти женщины…