– Как ваша нога? – Мануэль вдруг нашёл тему для непринуждённой, как ему казалось, беседы. – Побаливает? Я читал в газетах, что на вас набросился разъярённый тигр. Страшно было?

– Нисколечки. – Наконец, Партилья смог услышать голос своего посетителя. – Тем более, что газеты всё наврали. Никакого тигра не было.

– А что же с вами произошло? – не без некоторой доли сострадания осведомился чиновник.

– Так…– Харамчанд неопределённо махнул рукой. – Бандитская пуля. Пустяки.

– Подумать только… – Мануэль картинно раскрыл рот. – Чего только не случится в этой чёртов… в этой благодатной стране.

Затем опять наступило молчание. Кабинет окутала какая-то напряжённая, зловещая тишина. Партилья выжидающе смотрел на раджу, тот же, в свою очередь, разглядывал трещину на стене.

Мануэль решительно не знал, как ему вести себя дальше. К его непониманию по поводу поведения Амитаха прибавилось ещё и ощущение собственной неполноценности.

– Чем я могу вам помочь? – робко спросил он, когда почувствовал, что молчать было более невозможно.

– Неужели вы думаете, что способны оказать мне помощь? – ухмыльнулся раджа.

Эта фраза вконец выбила Мануэля из равновесия. Он облокотился на спинку кресла и испуганно смотрел на Амитаха, который нахально стряхивал пепел прямо на пол.

– В таком случае… – Партилья с трудом подбирал слова, – в таком случае, зачем же… По какому поводу… Я что-то не совсем…

– Мне ваша помощь не нужна, – сказал, как отрезал, Харамчанд. – Вы сделаете то, что я вам прикажу. И только попробуйте ослушаться меня.

– Вы шутите? – растерянно спросил Мануэль и громко, неврастенически рассмеялся.

– Совсем нет, – Амитах затушил сигару о подлокотник кресла. – Я вообще не обладаю чувством юмора. Во всяком случае, сейчас я говорю с вами как никогда серьёзно. Сидите и не перебивайте. Как это ни покажется странным, но я знаком с вами…

Партилья удивлённо вскинул брови, но не решился вымолвить ни слова.

– Заочно знаком, – продолжал Харамчанд. – Признаюсь, я не хотел встречаться с вами, видеть вашу мерзкую рожу… Но пришлось, у меня не было другого выхода.

– М-мерзкую рожу? – заикаясь, произнёс Партилья. – Да по какому праву…

– Повторяю, у меня не было другого выхода, именно поэтому я и нахожусь сейчас в вашем кабинете, который больше напоминает мне тюремную камеру. Вы подлец, Мануэль Партилья, – Амитах смотрел чиновнику прямо в глаза. – Вы подлец, и я с удовольствием вызвал бы вас на дуэль, да руки не хочется марать…

– Не забывайте, что сейчас вы находитесь на территории суверенной Мексики. – Партилья вдруг пришёл в себя и до него, наконец, начал доходить смысл слов, сказанных раджой. – Я попросил бы вас выбирать выражения. Не знаю уж, чем я вам не угодил, но уверен, что кто-то ввёл вас в заблуждение, это какая-то ошибка. Мы никогда не встречались прежде, я вижу вас первый раз в жизни. Предлагаю вам во избежание международного конфликта немедленно покинуть помещение.

– И не подумаю, – усмехнулся Амитах.

– Вы переполняете чашу моего терпения, – сквозь зубы проговорил Партилья. – Вы хоть и уважаемый всеми человек, но ваше поведение непристойно. Или вы извинитесь передо мной и изложите цель своего визита, или же я вызову охрану!

– Вызывайте, – равнодушно проговорил Харамчанд. – Представляю, какие заметки и статьи появятся в завтрашних газетах. Остановитесь, взвесьте каждый ваш шаг, прежде чем что-либо предпримете. Я же могу дать вам твёрдую гарантию, что не пройдёт и дня, как вы будете уволены, уволены с позором. У меня большие связи, вы мне не противник. Это говорю вам я, Амитах Харамчанд!

– Что вам от меня нужно? – сказал после небольшой паузы Партилья. – Конечно же, я не хочу, чтобы наш конфликт получил огласку в средствах массовой информации. Я до сих пор не могу понять… Почему вы оскорбляете меня, что я вам сделал?

– Вам что-нибудь говорит имя – Марианна Сальватьерра? – Амитах отчётливо, с расстановкой произнёс последние слова.

«Наверное, я начинаю сходить с ума. Опять эта проклятая Марианна! – пронеслось в голове Партильи, а его рука инстинктивно потянулась под стол и нащупала рукоятку револьвера. – Не удивлюсь, если этот индус пустит в ход свою трость и начнёт ею охаживать мою спину. Они что, сговорились все, что ли? И кто такая эта Марианна, что, не успев сойти с корабля на берег, уже познакомилась с раджой Харамчандом! Эх, жаль, что нельзя повернуть время вспять, перенестись в тот день, когда Сальватьерра вошла в мой кабинет и попросила о помощи. Если бы я знал, какие неприятности она принесёт мне, то сразу же, не медля, выдал бы ей паспорт… Мало мне четырёх выбитых зубов…»

– Да… – приглушённо произнёс он. – Я уже слышал это имя.

– И совесть не мучает? – ехидно спросил Амитах. – По ночам спите спокойно?

– А почему это я должен, по-вашему, страдать бессонницей? – с не меньшим ехидством ответил Мануэль. Он уже больше не боялся важного посетителя, зная, что закон в случае с Марианной всё равно был на его стороне.

– Вы чуть не погубили жизнь человеку! – вскричал раджа. – Чуть не лишили последней надежды доброе, легкоранимое, безответное существо! Вы изверг!

– Я только придерживался инструкций, – оправдывался чиновник. – Для того чтобы навести справки, получить подтверждение из Мексики, что вышеназванная особа действительно являлась доньей Марианной Сальватьерра, мне требовалось не меньше двух месяцев.

– И сколько же прошло с тех пор, как несчастная женщина вышла из вашего кабинета?

– Сколько?

– Больше года!

– Надо же, – Партилья почесал подбородок. – Как быстро время летит…

– И что вы сделали за этот год? – продолжал допрос Амитах. – Навели ваши справки? Почему вы молчите?

– Нет…

– Извольте объясниться.

– Я не намерен объясняться в подобном тоне. Сперва успокойтесь, научитесь вежливо разговаривать! – взорвался Мануэль.

– Вы ещё не знаете, КАК я могу разговаривать с вами! – глаза Харамчанда светились гневом. – И не выводите меня из себя, вам же лучше будет! Отвечайте, почему за целый год вы не оформили документы?

– Потому, что ваша Марианна так и не появлялась с тех пор! – заорал Партилья. – Как я должен был расценивать её отсутствие? Конечно же, если бы она явилась ко мне сейчас, я незамедлительно выдал бы ей паспорт.

– Так давайте, – Амитах протянул руку.

– Что давайте? – возмутился Партилья. – Вы думаете, это так просто делается? Раз – и готово? И потом, я не имею права отдавать документ вам. Пусть сеньора Сальватьерра сама зайдёт…

– Нет, этого не будет! – Харамчанд ударил тростью о пол. – Марианна не хочет вас видеть, вы ей противны! Слёзы каждый раз выступают на её глаза, когда она вспоминает о вас. Вы причинили женщине большую обиду, и нет вам прощения.

– В таком случае, наш разговор окончен, – сказал Мануэль. – Я не могу выдать вам паспорт. Сколько бы вы меня ни умоляли. Донья Сальватьерра может получить документ исключительно в собственные руки.

– Прежде чем прийти в этот кабинет, – Амитах понизил голос, – я узнал кое-что из вашей жизни. Не удивляйтесь, это действительно так. Я выяснил, что, до того момента как оказаться в Индии, вы несли службу в Соединённых Штатах в качестве первого посла…

– Да, это так, – мрачно пробурчал Партилья.

– И что же вас сгубило? – издевательски спросил Харамчанд. – Почему вы вдруг, в одночасье, потеряли пост, за который годами, порой безуспешно, бьются лучшие дипломаты? Почему вас перевели сюда, в провинциальный индийский город, и поместили в кабинет, в котором вам приходится с утра до вечера ворошить какие-то бумаги?

– Это не ваше дело! – вскричал Партилья.

– Я всё узнал про вас, – злорадно ухмыльнулся Амитах. Он хотел отомстить за Марианну, преподать мерзавцу наглядный урок и уже начал осуществлять тщательно продуманный план. – Вас сгубило пристрастие к спиртному и безразборное увлечение особами лёгкого поведения, не так ли? Пресытившись властью, ощутив себя всесильным, вы потеряли моральный облик, стали устраивать оргии в своём загородном особняке, часто появлялись на официальных приёмах в нетрезвом состоянии. Безнаказанность! Вы думали, что все ваши выкрутасы будут всегда сходить с рук, и просчитались. Теперь вы здесь, и я вам не завидую… Вы и закончите свою жизнь в какой-нибудь захудалой стране третьего мира, и никто о вас не вспомнит. Никогда.