Таким образом, даже сам изобретатель не предполагал того огромного масштаба, который обретут его идеи со временем. Не только водонапорные башни и маяки, но и линии электропередач, радиоантенны, пожарные вышки и даже корабельные башни, заменившие на военных судах привычные и низкие мачты. Первый вариант гиперболоидной башни Шухов спроектировал для завода Бари в Симоновой слободе, где относительно невысокое поначалу сооружение выполняло функции водонапорной башни. Сооружение башни относится к 1894 году. Опытный образец полностью оправдал ожидания инженера и остался лишь на фотографии. Контора Бари и ее хозяин готовились запустить изобретение своего главного инженера в массовое производство, не хватало лишь удобного повода, чтобы продемонстрировать все его преимущества широкому кругу будущих потребителей. И надо же случиться такой удаче — как раз в 1896 году Россия решила, что называется, «устроить пир на весь мир», а конкретно — устроить выставку.

Гиперболоидные башни Шухова принесли ему заслуженную популярность непосредственно после XVI Всероссийской промышленной и художественной выставки в Нижнем Новгороде, проходившей с 9 июня по 13 октября 1896 года. На всю Россию издавна славилась Нижегородская ярмарка. Когда она впервые появилась на волжских берегах, точно не установлено, но известно, что вскоре после покорения Казанского ханства в 1552 году близ Желтоводского Макарьева монастыря возник большой ярмарочный торг. С веками площадь ярмарки существенно увеличилась, а общий торговый оборот и число участников, в том числе и зарубежных, значительно выросли. К началу XIX века на территории ярмарки насчитывалось более трех с половиной тысяч лавок, балаганов и павильонов, в одном из которых даже давались театральные представления труппой князя Шаховского. Это, по сути, был всероссийский торгово-выставочный комплекс, в центре которого стоял каменный гостиный двор. Ярмарка возле Макарьева монастыря развивалась бы и дальше, если бы не опустошительный пожар в августе 1816 года, случившийся, к счастью, уже после окончания торговли.

Под предлогом того, что у Макарьева монастыря пространства для дальнейшего развития торговли было уже мало, Александр I одобрил перенесение ярмарки на новое место — на мыс Стрелка, образовавшийся при впадении Оки в Волгу. Поговаривали, что ради восстановления ярмарки царь даже отложил перестройку Зимнего дворца, направив все средства на строительные работы в Нижнем Новгороде. А денег требовалось немало, около шести миллионов рублей. Император отправил строить новую и современную ярмарку генерала Бетанкура, того, что в это время занимался постройкой московского Манежа. Бетанкуру предстояло воплотить в жизнь проект архитектурного плана Нижегородской ярмарки, разработанный еще в 1804 году самим Захаровым — автором здания Адмиралтейства. Новую ярмарку строили четыре года и открыли в 1822 году. Еще Александр Сергеевич Пушкин очень ярко выразил всю глубину противоречивой ярмарочной жизни:

Всероссийские выставки — а на то они и выставки, чтобы отличаться «меркантильным духом», — проводились и раньше, в частности, неоднократно в Санкт-Петербурге и Москве. Но именно XVI Всероссийская промышленная и художественная выставка стала своего рода рубежом, вобрав в себя все, что могли предложить лучшие умы России и своей стране, и мировому сообществу. Затевалась выставка еще при императоре Александре III, в 1893 году. Его царствование характеризовалось не только энергичной протекционистской политикой и повышением импортных пошлин, но и как следствие — ускоренным ростом темпов российской экономики. Достаточно привести такой пример: за десять лет, начиная с 1887 года, удвоилось промышленное производство, в три — пять раз выросло производство чугуна, стали, нефти (не без участия Шухова), угля, зерна, сахара. Активно росла сеть железных дорог (кажется не случайным, что и смерть царя была вызвана тяжелыми для его здоровья последствиями железнодорожной катастрофы под Борками). Значительно укрепился внешнеторговый баланс и финансовая система государства. Таким образом, Александр III вознамерился продемонстрировать успехи Российской империи путем организации своеобразной «Выставки достижений народного хозяйства» в Нижнем Новгороде, прямо указав, откуда происходят эти самые успехи — из провинции, из глубинки. Как гласят архивные источники, император лично выбрал Нижний Новгород в качестве места выставки, чтобы «воспользоваться естественным приливом массы людей, трудящихся и работающих в таком центре торгово-промышленной России, как место слияния Оки с Волгой», а кроме того, «выразил уверенность, что благодаря красивому местоположению Нижнего выставка будет очень удачна».

Министром финансов при Александре III с 1892 года был Сергей Юльевич Витте, целиком и полностью разделявший взгляды своего государя на перспективу экономического развития страны и пути достижения финансовой стабилизации. 4 октября 1893 года было утверждено «Положение о Всероссийской промышленной и художественной выставке 1896 года», а председателем Особой комиссии но проведению выставки назначили Витте, его заместителем (или вице-председателем) стал директор Департамента торговли и мануфактур Владимир Иванович Ковалевский, в состав комиссии включили в том числе нижегородского генерал-губернатора Николая Михайловича Баранова, городского голову барона Дмитрия Николаевича Дельвига и председателя Нижегородского ярмарочного комитета Савву Морозова — того самого, Савву Тимофеевича. Заведующим технической и строительной частью назначили инженера путей сообщения Эмиля Карловича Циглера, старшим производителем работ — академика архитектуры Владимира Петровича Цейдлера, он и составил план выставки и расположения павильонов.

Витте начал подготовку к проведению выставки, на которую решено было выделить из казны порядка трех миллионов рублей. Сумма приличная, должная оправдать известную русскую пословицу, что «встречают по одежке, а провожают по уму». Помимо экономических целей по поддержке и продвижению отечественных товаропроизводителей, выставке придавалось и политическое значение. Иностранцев — не только банкиров и магнатов, но и дипломатов, министров — ожидалось на выставке солидное представительство. «По счету, — отмечали современники, — эта выставка является шестнадцатой в России, но по тем громадным денежным суммам, ассигнованным правительством на устройство ее, и по тем целям, которых она должна, согласно желанию правительства же, достигнуть, эта выставка будет первой в ряду всех бывших»^{140}. Собралась на выставку и контора Бари.

Немало средств ушло на реконструкцию центра самого Нижнего Новгорода — обновление улиц, домов, городской инфраструктуры, строительство драматического театра, окружного суда, биржи Волжско-Камского банка, гостиниц, а также осушение и приведение в порядок будущей выставочной площадки — Кунавинской слободы, располагавшейся на левобережье Оки, близ путей Московско-Нижегородской железной дороги, которую ранее не иначе как «гниющим болотом» не называли. А еще в городе появилось то, о чем жители знали разве что понаслышке — электрический трамвай (первый на всю Россию!) и элеватор — фуникулер, поднимавший всех желающих из нижней части города в верхнюю. Заработала и скоростная пароходная линия, связывающая разделенные рекой две части Нижнего Новгорода. Для удобства перемещения сотен тысяч посетителей территорию выставки прорезала окружная электрическая железная дорога диаметром почти 4 километра, успехи российской промышленности освещали 250 электрических фонарей, к услугам гостей были водопровод и канализация. Общая площадь выставки составила более 84 гектаров, на детальный осмотр которых требовалось, по расчетам организаторов, не менее недели. В общем, Нижний Новгород вполне заслуженно претендовал на лавры Филадельфии, где в молодости побывал Шухов. Да что там какая-то Филадельфия — сам Париж мог бы позавидовать городу на Волге, ведь его жители могли воочию лицезреть сетчатые конструкции Шухова, а французы — всего лишь одну башню Эйфеля!