Высокий, закованный в доспех воин встретился взглядом с драконом и тут же схватился за голову, заваливаясь на бок. Поле боя огласил отчаянный вопль, потонувший в оглушительном реве затянувшейся битвы. Мужчина заметался, будто пытаясь сбить невидимое пламя, корчась от боли и молотя руками по раскисшей от проливных дождей земле. Однако, продолжалось это недолго. Уже через пару мгновений следующая, сто тридцать седьмая жертва Первого упала на колени, широко распахнув глаза и прижимая ладони к вискам, чтобы в последний раз безуспешно попытаться скинуть сковавшие тело путы.

У ментальной магии был всего один недостаток: она убивала больно.

— Мы так больше не продержимся! — перекрикивая грохот сражения, рявкнул военачальник с гербом Зокрихана на груди. — Пора признать поражение, пока еще есть кому его признавать.

— Алны не пришли? — седовласый маг нервно расхаживал из стороны в сторону, с опаской поглядывая на кипящий неподалеку бой.

Десять его учеников стояли кругом и из последних сил держали щит над головами самых важных персон: начальника войска и архимага. Ард погиб накануне вечером, поэтому теперь вся ответственность легла на плечи двух мужчин.

— Их заблокировали у выхода из лесов Асмэйна.

— Какие?

— Огненные. Дым от пожаров скоро достигнет и наших земель.

— Мда-а-а… Не повезло. А вуорги?

— Бьются вместе с нами, но силы не равны, — устало развел руками мужчина.

— Тогда осталось только одно… Позовите мою дочь.

— И чем нам поможет десятилетняя девочка?

— Позовите.

Минуты через три под щит влетела худенькая голубоглазая девчушка, испуганно озираясь по сторонам.

— Папочка! Мне страшно!

— Я знаю, дорогая. Послушай меня. Это очень важно.

— Но пап, вон тот дракон…

— Не смотри на него! Здесь безопасно. Я хочу поручить тебе нечто крайне важное. Сейчас я дам тебе две вещи. Ты должна будешь взять их… и навсегда покинуть Ал’Ваар.

— Но я не хочу! Я останусь с тобой!

— Лиссарра, моя маленькая упрямая девочка, так надо, понимаешь? Иначе нас всех… — он осекся и закусил губу. — Верь мне.

Зоррхейн выпустил из своих рук теплые детские ладошки и отошел в сторону, что-то напряженно обдумывая. В глубоких карманах бесформенного черного плаща он отыскал угловатое корявое кольцо с вплетенным в ободок сильнейшим магическим кристаллом аквамаринового цвета. Архимаг внимательно посмотрел на камень, затем на дочь и решительно двинулся прочь из-под щита. Четверо учеников бросились за ним, отчего остальные заскрежетали зубами, силясь удержать вмиг потяжелевший маскировочный купол.

Военачальник остался стоять на месте, растерянно наблюдая за происходящим и совершенно не замечая прижимающуюся к нему девчушку.

Отойдя на безопасное расстояние, Зоррхейн что-то сказал своим сопровождающим, зажал кольцо между двумя небольшими камнями, выпрямился во весь рост, раскинул руки в стороны и… запел. Сначала тихо и протяжно. Но чем дальше лилась его песня, тем жестче и напористее она становилась, превращаясь в едва различимый набор малопонятных звуков. В голосе поющего все отчетливее проскальзывали металлические нотки, перемежаемые рычанием и какими-то странными гортанными звуками, нисколько не похожими на человеческую речь.

Очередной катающийся по земле неудачливый воин, имевший неосторожность посмотреть в глаза дракону, вдруг резко перестал кричать, вскочил на ноги и со всей силы метнул копье во врага. Первый дернулся, недоуменно уставился на торчащее из его груди древко и неуклюже попятился, путаясь в собственных ногах, чтобы мгновением позже замертво рухнуть рядом со своими жертвами.

А архимаг пел… Громогласно, едва не срываясь на крик. Тонкие пальцы вытянулись и стали похожи на иссушенные ветви деревьев, скулы заострились, щеки впали, а под глазами залегли темно-синие круги.

Еще несколько драконов с протяжным стоном упали на мокрую землю, вздымая вокруг своих огромных крылатых туш облака грязных брызг.

А Зоррхейн пел… Хрипя и задыхаясь. Стараясь не упустить ни одного важного элемента заклинания. Камень в кольце горел голубым пламенем, жадно впитывая тянущиеся со всех сторон нити магии. Над Зокриханом сгустились тяжелые свинцовые тучи, которые то и дело пронизывали стрелы синих, белых и желтых молний. Из-под земли донесся рокот. Послышался детский плач — Лиссарра вцепилась ручонками в ногу военачальника и крепко зажмурилась.

Когда последняя нить Силы впиталась в готовый вот-вот взорваться ослепительным светом камень, бледный худощавый человек, еще недавно бывший всеми узнаваемым архимагом Зоррхейном, покачнулся, упал на колени и накрыл кольцо своей ладонью:

— Sapient sat est! Actum est ilicet! (*Это сказано человеком! Кончено!)

В ту же секунду над Ал’Вааром пронесся обреченный рев многотысячной армии Первых, заставляя людей зажимать уши и непонимающе озираться по сторонам.

— Лисса, подойди ко мне, — послышался негромкий сухой голос.

Начальник войска взял девочку на руки и быстрым шагом двинулся к сидящему на земле магу.

— Это Азлириан, — дрожащей рукой архимаг протянул кольцо и надел на тоненький детский пальчик.

Артефакт невиданной Силы легко соскользнул и с характерным звоном ударился о лежащий на земле камень.

— Ой, — малышка легко наклонилась, подняла отцовский подарок и вновь надела на указательный палец.

— В этой великой вещи скрыта вся Сила Первых. Они будут пытаться вернуть ее. А потому тебе нужно как можно скорее покинуть наш мир.

— Но как же я без тебя… и без мамы…?

— Мы навсегда останемся рядом с тобой. А теперь вот, возьми, — Зоррхейн снял со своей шеи круглый амулет с витиеватыми письменами по краю и протянул Лиссе. — Мое творение — Арьдерион. Запомни дословно все, что я скажу, но пообещай мне, что никогда не воспользуешься им.

— Обещаю папочка, — дрожащим голосом пискнула девочка.

— Чтобы открыть Врата Миров, нужно выдвинуть эти барьеры, — он указал на четыре тонких иглоподобных элемента, — и соединить треугольники в центре амулета. Когда откроется окно портала, следует назвать мир, в который ты стремишься попасть или представить его образ. Поняла?

— Да.

— Передай это знание и артефакты своим детям. А они пусть передадут своим.

— Но папочка…

— Прощай, дочка! — набрав полную грудь воздуха, Зоррхейн начертил перед собой овал и закрыл глаза. Пространство пошло мелкой рябью, а в его глубине начал смутно вырисовываться какой-то мир.

— Мне страшно…

— Скорее! Я долго не удержу!

— Я не хочу!

— Прости меня, моя маленькая. Так надо, — архимаг подался вперед, прижался губами к виску Лиссарры, и резко, словно отрывая от себя огромный пласт чего-то важного, втолкнул девочку в портал. Послышался визг и далекое, еле слышное:

— Папа-а-а-а-а…

* * *

…Неуклюже размахивая ручонками, темноволосая голубоглазая девочка в сером платье бесшумно приземлилась на окраине пшеничного поля, метко рухнув в стог свежезаготовленного сена. Бегавшие неподалеку ребятишки не заметив, что произошло, продолжили играть в догонялки и лишь одна, самая любознательная полезла на скирду.

— Ты кто такая? — осторожно поинтересовалась она, обнаружив того, кто чуть не разрушил результат всей утренней работы родителей.

— Лисса, — вытаскивая колючки из волос, отозвалась девчушка.

— А меня Марфой кличут, — задорно пропищала малышка шести лет от роду.

— А где это я?

— Вот чудная! Известно где, в поле!

— А где…? Ой, я его, кажется, потеряла… — Лиссарра испуганно перебирала сухие стебли скошенных растений, но ничего не находила.

— Кого?

— Колечко. Мне его папа дал.

— Ничего, отыщется. Пойдем, я тебя с ребятами познакомлю!

— Но оно важное-е-е-е… — заплакала девочка, размазывая слезы по щекам.

— Что у вас там случилось? — донесся снизу молодой женский голос. — Марфа, это ты?