Сектант зажмурился и, всхлипнув, что-то быстро забормотал себе под нос, отчаянно замотав головой. Александр фыркнул, расслышав, как он начал сам себя уговаривать проснуться. Наивный, он ещё настоящих кошмаров не видел…

— Не переживай, — продолжал между тем «повелитель». — Я же буду о тебе заботиться! Протирать от пыли, — самин смахнул с блестевшей потом лысины невидимые пылинки, затем, брезгливо поморщившись, протёр пальцы о балахон сектанта и весело взглянул в выпученные глаза своей жертвы, пошевелив всеми четырьмя жвалами. — Ну, что скажешь?

Бедняга испустил слабый стон и закатил глаза, тело его безвольно обмякло. Рага отшатнулся от него, быстро поднявшись на ноги и отойдя в сторонку со словами:

— Фу, он, кажется, обделался…

Александр согнулся пополам от хохота, а Рага брезгливо фыркнул и нацепил обратно свою маску, затем высвободил верёвку.

— Довёл человека, морда зубастая, — всё ещё пытаясь отсмеяться, сказал Котов и подошёл к лишившемуся чувств сектанту. — Я ему всё равно память почищу, так что смысла кривляться не было.

— Не обольщайся, — ехидным голосом посоветовал Рага. — Смысл есть всегда! Я уже отправил запись в Город, пусть поучатся харизме у мастера, — самодовольно задрав подбородок, заявил он. — Жаль, конечно, что он ничего не вспомнит. Если бы запомнил нашу встречу, думаю, он бы ещё до-о-олго никому оттуда не захотел служить.

— Это факт, — усмехнулся Котов, присев рядом с безвольным телом на корточки. — В тебе умер отличный актёр, Рага.

— Даже жаль, что моим многочисленным талантам развернуться негде, — печально согласился самин.

— Ты сама скромность, Рага! — послышался в передатчиках голосок Шайни. — Как у вас делишки, ребят? Тут кое-кто интересуется, что за странные картинки от вас поступают…

— Шая, мы поймали типа, который светился в этом квадрате, — ответил Рага. — Кот проверит его память и тогда отошлём полный отчёт. Кстати, запись видела? И как я тебе?

— О, вы великолепны, мастер, — подобострастно заверила вредная девица. — В лучших традициях самых напыщенных болванов. Старейшины будут в восторге.

— А ты уже им отправила? — сразу прижал жвала Рага, представив реакцию Совета на свою выходку.

— Ну да, — невозмутимо ответила Шайни. — Пусть тоже получат несказанное удовольствие лицезреть твоё мастерство.

— Какая добрая девочка… — обиженно буркнул великан, покачав головой.

А в динамиках раздался звонкий хохот девчонки.

— Ребят, да я пошутила! А вы любому моему слову верите? Как мило, — довольно заурчала она. — Отправила только вождю, думаю, его это зрелище шокирует меньше, чем Совет.

— Ну, посмеётся, — поддакнул Александр, криво усмехнувшись.

А сектантом оказался обычный неудачник-сатанист. Ничего особенно интересного в его голове Александр не обнаружил. Заурядная биография, заурядная жизнь безработного иждивенца, сидящего на шее своей семьи. Изредка он разбавлял серые будни тайными мессами, призванными скорее скрасить его существование и взбудоражить кровь, чем в самом деле кого-то пропустить в мир.

Тем не менее, кое-что они у него обнаружили. На мизинце горе-сектанта сидело старое почерневшее кольцо из обожжённого серебра. Причём обожжено оно было весьма необычным способом…

— Отлито из серебряной пули, — определил Александр, разглядывая находку. — Оно и отводило мне глаза.

— Эта фиговина? — не поверил Рага.

— Этой «фиговиной» убили оборотня, — мрачным тоном пояснил Александр. — Наш дружок обнаружил колечко на чердаке, в вещичках почившего дедули. Дед никаких записей о колечке не оставил, а этот болван, — кивнул Александр на лежащее у самодельного алтаря тело, — увидел на нём пятиконечную звезду и подумал, что это пентаграмма, а дед был сатанистом. Успел навоображать, что старик принадлежал к какому-нибудь тайному ордену, и кольцо наверняка зачаровано. Ну, про кольцо он почти угадал, а вот про деда я совсем не уверен…

— А это не пентаграмма? — уточнил Рага, с интересом разглядывая колечко.

— Вифлеемская звезда, — усмехнулся Александр. — Выжег её, скорее всего, тот, кто и оборотня пристрелил. Как оберег от типов вроде меня вполне сойдёт…

— И никаких врагов здесь нет… — с сожалением проворчал Рага, опершись плечом о стенку.

— И в помине, — закончил Александр, и протянул находку великану, — а колечко Ларге можешь отдать, он такие штуки любит. Оно, скорее всего, и засветилось на сенсорах.

— Задание, конечно, и выеденного яйца не стоит, — задумчиво протянул Рага по возвращении к жуку. — Но я даже рад, что ничего серьёзного из этой истории не вышло. Жаль было бы убивать этого болвана, он даже не одержим, так что всё к лучшему. Тебя подбросить куда? — поинтересовался он у покорителя.

— Нет, — качнул головой Александр, — пройтись хочу.

Они попрощались, и жук под маскировкой унёсся в небеса, а Александр создал переход в первое лесистое и безлюдное место, какое смог вспомнить. Отыскав подходящий поваленный ствол дерева, он улёгся на него, смотря на подсвеченные ярким, совершенно не осенним, солнцем кроны, и закрыл глаза. Думать ни о чём не хотелось, куда-то идти — тем более. Спать ему, впрочем, тоже было ещё рано. Душа жаждала отдыха, но какого именно, даже сама не могла понять.

*Жук — манёвренный разведывательный летательный аппарат на двух персон. Жуки обычно не превышают в высоту двух метров, и по очертаниям напоминают крылатое насекомое, отчего и получили своё название — авт.

Движения рядом он ни услышал, ни почувствовал. Просто по плечу вдруг что-то легонько стукнуло, и покоритель, вздрогнув от неожиданности, распахнул удивлённые глаза и посмотрел на стоящего рядом старичка с добродушной усмешкой на круглом, заросшем густой седой бородой лице и прищуренными светло-серыми глазами. Такие же белые от седины волосы выбились из-под капюшона, когда-то тёмно-серый длинный балахон был стар и застиран, но довольно чист, сутулые плечи перехватывали два крепких ремня, а за спиной его висела большая плетёная корзина с крышкой. Опирался он на клюку, которой и потыкал в лежащее неподвижно «тело».

— Доброго времечка, — расплылся в весёлой улыбке старичок, прищурив хитрые глаза. — Живой хоть?

— Да помирать-то пока не собираюсь, — в тон деду ответил Котов, с трудом водрузив себя в сидячее положение.

Сколько же он провалялся на этом дереве, что так затёк?! С хрустом потянулся и слез со ствола, вопросительно поглядев на дедка.

— Старче, а меня куда закинуло? — спросил Котов. — Что за лес?

— А ты куда шёл-то? — поинтересовался в ответ старичок, отвернувшись от Александра, и направился дальше. — Куда шёл, там, поди, и оказался.

— Не знаю, — пожал плечами покоритель, осматриваясь по сторонам. — Место, вроде, и знакомое… эй, дед, погоди, дай, помогу хоть, — догнав старика, попробовал забрать тяжёлую корзину.

— Вот спасибо, дружочек, — кряхтя, старец высвободился из лямок, и Александр водрузил тяжеленную ношу на собственный горб, молча поразившись, как такой хрупкий с виду старичок подобную тяжесть один по лесу перетаскивает. — Идём, я уж и возвращался, как тебя приметил.

Они вышли на опушку леса, откуда открылся вид на реку и до боли знакомый Александру высокий холм с белокаменными строениями. Сам того не подозревая, он оказался в монастырских владениях, где когда-то подвизался, надеясь вступить в монашескую братию. Но этому не суждено было случиться. Настоятель Валентин дал ясно понять, что монашество и Александр Котов — две несовместимые вещи.

— Опаньки, — пробормотал Кот, окинув изумлённым взором родные места. — Давно меня тут не было. А ничего не изменилось…

— А куда ж он денется-то, родимый, — улыбнулся стоявший рядом старичок, и направился к холму. — Ну идём-идём, там и чаёк уже стоит.

— А вы монах? — сообразил, наконец, Александр с кем встретился на лесной опушке.

— Так, служу помаленьку, — уклончиво ответил старец, семеня впереди. — А ты же тот самый, кто братьев по берёзам развешивал? — он бросил на Александра хитрый взгляд, пряча в бороде улыбку.