— Будем надеяться, — кивнул Рон и продолжил упаковку свитков Тарквиния Аэтерна.
Технически, он не кидал его братьев, они просто в запале попросили уничтожить весь город с Гриндевальдом, он весь город и уничтожил. Лучше бы им было попросить устроить ему персональную мучительную смерть, тогда Тарквиний не стал бы использовать заклинание "Магический армагеддон", как его назвал Фред, а тупо извлёк Гриндевальда из его логова и придумал для него что-то особенное. Но увы…
Уже третьи сутки они занимаются исключительно перетаскиванием библиотеки из башни. Перси сказал, что Тарквиний возвращался сюда зачем-то, при этом заметил сигнальные чары, но презрительно проигнорировал их, дав сработать.
— Как думаешь, он ещё вернётся? — спросил у Рона Перси.
— Даже если так, то пусть катится к хренам, — пожал тот плечами. — Я, конечно, зол на него, потому что из-за этого ублюдка попал в хренов ад, но нам с ним не тягаться. Судя по тому, что ему под силу уничтожать города, мы ему далеко не ровня. Пусть идёт к Мордреду.
— Тоже верно, — кивнул Перси. — Сколько нам тут копаться?
— Ещё часов восемь и с книгами всё, осталась последняя секция, — ответил Рон. — Полумна уже каталогизирует полученные материалы, говорит, что только распределить документы по типу займёт не менее двух недель. Остаются ещё артефакты, их тут просто дохрена.
— Времени у нас много, — Перси поднял левитацией паллету с контейнерами и потащил их к камину.
Камин им пришлось сооружать самостоятельно, потому что Тарквиний такой ерундой не заморачивался и предпочитал путешествовать как-то иначе. А может быть, во времена его молодости не было никаких каминных сетей и он ничего такого не знал и знать не желал.
Спустя десять часов они вернулись домой, коим сейчас служила съёмная квартира Рона, где Полумна плотно занималась древними свитками.
Одна комната и очень дорогая палатка с расширенным пространством — столько потребовалось места, чтобы вместить всё собранное.
Рон вошёл в палатку и оказался в огромной комнате, которую Полумна переоборудовала в библиотеку. Десятки двухэтажных стеллажей, высокие потолки и система вентиляции с климат-контролем, принесённая откуда-то близнецами.
— Здесь есть такие редкие рукописи… — произнесла Полумна, как-то понявшая, что пришёл Рон. — Почему он не забрал их с собой?
Тон её был отстранённым, как всегда. Она сидела за столом и самопишущим пером заносила каталожные номера в толстый гроссбух с обложкой из дубовой коры.
— Я не знаю, сколько лет он там пробыл, но никак не меньше семи-восьми веков, — ответил Рон на её вопрос. — За это время можно выучить содержимое книг с которыми работаешь даже не специально.
— Он убил свою душу за знания, — невпопад произнесла Полумна. — Единственная в мире вещь, которая действительно оправдана.
— А любовь? — поинтересовался Рон с усмешкой.
— Смотря какая, — Полумна подняла голову. — Это всё, что было в его библиотеке?
— Да, сейчас парни перетаскивают хранилище артефактов, — согласно кивнул Рон. — Разумеется, с соблюдением техники безопасности: вредноскопы работают на полную мощность, плюс, Перси имеет опыт взаимодействия с "тёмными" артефактами, поэтому риск нарваться на ещё одно проклятье довольно низкий.
— Я проверяла состояние Дольфа, — сменила тему Полумна. — Ему осталось недолго: год, два, возможно. Век маглов короток…
— По меркам маглов он прожил длинную жизнь, — пожал плечами Рон, разворачивая свиток, взятый со стеллажа "Межмировые путешествия".
— Это разве жизнь? — Полумна подняла левитацией кипу свитков и молниеносно разложила их по помеченным красным стеллажам.
— Не совсем, — согласился Рон. — Но даже это лучше, чем то, что прожил его альтер-эго.
— Тут я соглашусь, — кивнул Полумна, замерла на десяток секунд, а затем посмотрела на Рона. — Ты можешь начинать с четвёртого стеллажа, там всё готово, а этот свиток положи на место, я ещё не закончила каталогизацию.
Рон улыбнулся, кивнул, вернул свиток на место, а затем направился к четвёртому стеллажу.
— Что тут у нас? — взял он метровой длины пергамент. — "Проклятья и контрпроклятья"? То, что нужно.
Он сел в кресло-вертушку, подвинулся к столу и разложил на нём пергамент. Впереди была долгая работа.
//Федеративная республика Гондор. Осгилиат. 28 августа 3025 года Т. Э.//
— Огонь! — урук-хай Винсент Крэбб взмахнул ятаганом. — Огонь! Огонь!
Поле перед крепостью представляло из себя сплошную начинённую трупами грязь, в которую превратилась некогда зелёная пашня. Тут и там торчали руки, ноги, мушкеты или копья. Мёртвые лошади и варги представляли из себя грязные холмики, а пытающиеся куда-то уползти раненые оставляли после себя короткие шлейфы.
Осгилиат пытались деблокировать силы народного ополчения Мории, но сильная магия Галадриэль погрузила их в землю всех до единого, вместе с частью эльфийского войска, задержавшего их. Война жестока, причём жестокость её перешла на концептуально новый уровень: обе стороны учились тактике буквально на ходу, потому что диапазон возможностей применения нового оружия не был до конца изучен.
Это Рон прекрасно понимал и знал весь потенциал огнестрельного оружия, а для местных было дико осознавать новые для них подробности линейной тактики.
В будущем эту осаду Осгилиата назовут Бойней в грязи, но сейчас этого никто ещё не знал.
Боеприпасы артиллерии уже давно закончились, причём у обеих сторон. Из-за непогоды, а также ливней, непрерывно шедших последнюю неделю, обозы сильно задерживаются, поэтому серьёзного снабжения не получает никто.
До того, как артиллерия вышла из игры, она успела превратить оба лагеря в сплошные руины. Город Осгилиат вновь вернулся в своё "привычное" состояние, поэтому для его коренных обитателей это не было чем-то новым.
Две недели, которые шли дожди, послужили для орков передышкой, потому что вступило в силу новое условие современной войны: в сырость никто боевые действия не ведёт. Культуры использования кремневых замков и способов сбережения пороха от отсыревания у орков, эльфов, гномов и людей нет, количество осечек неприемлемо высоко, поэтому по негласному и спонтанному соглашению две недели они просто хмуро сидели в своих лагерях.
Но дожди закончились, вышло солнце, упала влажность, а потом начался очередной штурм руин.
Грохот залпов, свист пуль, чавканье грязи, крики раненных, предсмертные хрипы, яростный ор идущих на смерть — обычные и привычные звуки для всех, кто обороняет или штурмует Осгилиат, прозванный среди солдат Могилиатом. Многие из них уже практически уверены, что выбраться отсюда не удастся.
Почти три месяца. Численность личного состава упала на 36 %, это значит, что погибло 1293 солдата, потери АОН никто не считал, но в штабе прикидывают, что они потеряли около четырёх тысяч солдат. И прямо сейчас потери обеих сторон, остановившись на две недели, вновь начали стремительно расти.
В кирасу Крэбба врезалась тяжёлая пуля, которая сбила его с ног.
— Марксманы! — воскликнул он, поднимаясь из грязи и разглядев чуть в стороне от штурмовой колонны эльфов группу стрелков. — Убить их!
Марксманы — это аналог элитных рейнджеров эльфов, только вооружённых длинными казнозарядными винтовками, полученными эльфами в качестве трофеев или изготовленными по спецзаказу. Пули с расширяющимся днищем, лучший порох, а соответственно высокая точность и дальность стрельбы, позволили использовать их для уничтожения командного состава. Крэбб сам себя демаскировал, использовав ятаган для задания ритма стрельбы, хоть в этом и не было особой необходимости. Они уже давно, по заветам Уизли, устранили разницу в форме между разными воинскими званиями, оставив только небольшие нагрудные шевроны, чем осложнили марксманам их работу. Единственный способ понять, что перед ними офицер — это проверить на прочность его кирасу. Солдатскую кирасу мощная и тяжёлая пуля пробьёт без особых затруднений.
