Да, черт возьми. У меня теперь была девушка.

– Обычно ты что-то представляешь? – Честити прикусила губу, а в следующий миг буквально взорвала мои мозги. Откинувшись на локти, она раздвинула ноги, уперев пятки в край матраса. Сексуальные складки раскрылись, являя на свет красивую розовую киску.

Положив два пальца в рот, Честити демонстративно пососала их, а потом опустила руку между ног и специально для меня стала массировать клитор.

На головке моего твердого пульсировавшего члена показалось предсемя. Мне хотелось немедленно взобраться на нее подобно пещерному человеку, а потом отчаянно толкаться внутрь, пока не выплесну в нее сперму.

Я обхватил член и стал его поглаживать, отчего у Честити перехватило дыхание. Грудь дрожала от ее неровных вздохов, пока моя девочка ласкала себя, повторяя мой темп.

Каждый мой рывок был довольно болезненным, вены под кожей вздулись от напряжения, вызванного Честити, черт возьми.

Я увидел, как ее складки дрогнули, а крошечное отверстие заблестело от соков.

– Кончи со мной, Рэтт. Давай, малыш, – попросила она, застонав, когда достигла кульминации. Честити выгнула спину, а сказанные ею слова показались самым сексуальным, что я когда-либо слышал. Позвоночник прострелило жаром, я напрягся, а в следующий миг меня накрыло волной эйфории. Встав у нее между ног, я окрасил плоть Честити лентами спермы.

Семя наслаждения все продолжало литься, покрывая теплыми струями ее живот, соски и даже начав сочиться вниз по киске.

Если бы я мог воспроизвести представшую передо мной картину в форме искусства, обязательно повесил бы на стену.

– Черт, – простонал я. Ноги дрожали от интенсивности моей разрядки. Член уже снова набухал, но я отказывался ждать дальше. Склонившись, я поцеловал Честити в губы. – Спасибо, – прошептал я, прежде чем снова запечатать ее рот. Подхватив Честити под руки, я подвинул ее вглубь кровати. Она с отчаянием гладила меня по волосам, пока наши губы соприкасались, а языки боролись друг с другом.

Я опустился на нее сверху, и ее соски стали тереться о мою грудь. Честити обвила ногами мои бедра. Она явно была голодна, и я собирался подарить ей столько, сколько Честити сможет вынести.

Я стал тереться членом вдоль половых губ, тем самым покрывая их моей спермой.

– Не дразни, – простонала Честити.

– Я не хочу спешить и причинить тебе боль, – честно признался я.

– Я не девственница, Рэтт, – внезапно напряглась Честити.

«Черт, ладно».

– Я три года встречалась с парнем в старшей школе. В конце концов, я сдалась и позволила ему лишить меня невинности. Он надавил на меня, а потом похвастал всем на свете, и это дошло до моего отца. Тогда папа едва не отправил меня в интернат.

Я уже ненавидел этого придурка. Как-нибудь позже, когда не буду в секунде от того, чтобы толкнуться в ее тело, я спрошу у Честити его имя и нанесу ему визит.

– Прости... ты думал...? – она поникла.

– Нет. Мне хотелось бы, чтобы твой первый раз был лучше, но для меня это ничего не меняет.

Я трахнул больше женщин, чем съел горячих обедов, к чему лицемерие.

– Это мой второй раз, но первый с тем, кого я по-настоящему люблю, – прошептала Честити.

– У меня тоже, – честно признался я. Честити счастливо вздохнула, отчего наши тела соприкоснулись. Мы любили друг друга.

Когда я, наконец, толкнулся в ее теплое тело, то знал, что окажусь дома. Честити – мой новый дом. Мой мир. 

Вставать ни свет, ни заря только для того, чтобы Честити могла прокрасться домой, пока не проснулся ее отец – это смешно. Я всю неделю спал, как утомленный младенец. Честити оказалась ненасытной. Я смотрел, как покачивалась ее задница, пока она взбиралась по решетке на крышу.

В прошлые выходные, когда ее отец и Лилиан уехали на конференцию, я пришел и укрепил эту штуку, дабы убедиться, что решетка достаточно безопасна и прочна для Честити. Она незаметно подкрадывалась к ней каждое утро под прикрытием кустарников.

Как только Честити залезла в окно, то тут же обернулась и послала мне воздушный поцелуй. К тому моменту, как я дошел до машины, мне пришло сообщение.

Честити: А как, скажи, расстаться мне с тобой?

Прежде чем я смог ответить, мне пришло еще одно сообщение, на этот раз от Гордыни.

Гордыня: Можешь встретиться со мной перед занятиями?

Я: Конечно. Где?

Гордыня: Место посвящения.

Я нервничал, зевая и переступая с ноги на ногу, чтобы отогнать утренний холод.

В церкви оказалось невероятно холодно. Камни были словно изо льда, окутывая своими объятиями, как могила. Я услышал шаги, а через пару секунд в часовню вошел Гордыня.

– Привет, мужик.

Он протянул мне карточку, и я принял ее практически онемевшими пальцами. Никаких светских разговоров. Должно быть, все плохо.

– Да ты шутишь, – фыркнул я, прочитав единственно важную фразу. – Соблазнить жену декана?

Гордыня тут был ни при чем, но ярость нашла выход, сорвавшись на нем.

– Я не участвую в составлении заданий, – проинформировал он меня, расправив плечи. – И мне это так же ненавистно, как и тебе. Я просто хочу, чтобы это поскорее закончилось.

Выхватив у меня карточку, он поджег ее и бросил на пол.

– Я не могу этого сделать, мать твою! – дыхание стало прерывистым, и я сел на корточки, обхватив голову руками. После папиного признания мне еще сильнее захотелось как можно скорее выйти из-под его власти, даже сильнее, чем раньше, но какой ценой?

Это убьет Честити. Да и можно ли вообще соблазнить Лилиан?

«Конечно, можно. Я не встречал женщины, которую бы не вышло соблазнить».

– Просто сделай это. Вошел и вышел, – буркнул Гордыня.

– Это не как заскочить поздороваться. Они же хотят, чтобы я ее трахнул, – прохрипел я.

Шаркнув ногами, он шумно вздохнул.

– Членство в «Элите» имеет свою цену, как и все в нашей жизни. Нужно приносить жертвы.

Разве я не знал это, черт бы все побрал?

Я сидел в машине, буравя взглядом каменное здание и уже опаздывая на первое занятие. Я пытался заставить себя двигаться, но будто застыл. Бутылка «Джека Дэниелса», стоявшая на пассажирском кресле, была призвана даровать мне смелость.

Нужно было выпить и убедить себя, что я все еще тот парень. Внутри все перевернулось, и я отшвырнул бутылку на заднее сидение.

Нет, я не могу ее трахнуть, ни за что.

Ничто не может убедить меня, что я все еще тот парень, каким был до встречи с Честити. И она заслуживала большего.

Большего, чем это.

Я знал, что у нее сегодня только два урока, а потом она весь день будет свободна, потому достал телефон и написал ей приезжать ко мне домой на ланч.

А под ланчем я подразумевал пиршество друг с другом.

Честити вышла на подъездную дорожку, а я сидел на ступеньках, ожидая ее, как влюбленный подросток записку.

Мне тут же стало легче.

– Привет, любимый, – просияла она, бросаясь ко мне, как только я поднялся. Честити обвила руки вокруг моей шеи, а ногами обхватила талию.

– Ты голодна? – рыкнул я.

– Да, – улыбнулась она.

– Выбери: еда или член? – поддразнил я ее. Щеки Честити стали краснеть, и она уткнулась лицом мне в шею, тихо рассмеявшись.

С воскресенья я трахал ее уже пять раз в разных позах. Успел побывать внутри ее киски языком, пальцами и членом, но Честити по-прежнему краснела от грубых слов. Она была очаровательна.

– Член, – услышал я ее тихий, но все же достаточно ясный голос.

«Черт, да». 

Услышав стук в дверь, я усмехнулся. Должно быть, Честити что-то забыла. Однако она глубоко заблуждалась, если думала, что я не задержу ее.