– Рэтт, дорогой мой мальчик, я так рада тебя видеть. На вид ты слишком худой, давай я тебя покормлю, – проговорила она успокаивающим голосом, напомнив мне покойную бабушку.

– Как поживаешь, Венди? Последнее время я не видел тебя на вечеринках, – поддразнил я ее, и она похлопала меня по руке, весело улыбнувшись.

Венди повела меня по коридорам к кухне и жестом предложила сесть за барную стойку.

– Где Бог? – спросил я, принимая стакан свежего лимонада.

– Принимает душ. Он вернулся в такой грязи, что я даже не знаю, как отстирать его одежду, – она закатила глаза, разочарованно махнув рукой возле холодильника, где собирала начинку для сэндвича.

Я понятия не имел, почему Бог заявился в грязи. Он был самым сумасшедшим сукиным сыном, которого я знал. Иной раз лучше оставаться в неведении о его проделках. Так никто не сможет расспросить меня об этом. Такой договор лучших друзей мы заключили давным-давно.

И это работало. Мы делились друг с другом всяким важным дерьмом, но кое о чем просто лучше не знать.

– Вот, съешь, – протянула мне Венди сэндвич.

Я благодарно ей улыбнулся и отправился с ним в комнату Бога.

Из его ванной шумел душ, пар проникал через открытую дверь.

Я откусил кусок сэндвича, и в животе заурчало. Это моя первая еда после шоколадного батончика за обедом.

Бросив сумку на компьютерный стол, я плюхнулся на кровать, игнорируя то, что матрас манил меня вздремнуть.

Мое внимание привлекла куча одежды, брошенная в корзину для белья. Я отставил тарелку с недоеденным сэндвичем и поднял свитер, который сегодня видел на Боге.

Белый цвет был запятнан, но вовсе не грязью. Это кровь.

Телефон завибрировал. Я заметил уведомление от одного из приложений для оповещения о вечеринках, которое мне сегодня закачали, и фыркнул.

Адресом значился дом Бога. Я знал, что он собирался устроить вечеринку. Не понимал лишь, как, черт возьми, Бог умудрился распространить эту информацию в приложении? Его даже не было сегодня в кампусе.

Услышав, что перестала течь вода, а потом и топанье ног по полу, я поднял свитер.

Войдя в комнату, Бог на мгновение замер, увидев меня, а потом упер кулаки в бедра, ожидая неизбежных вопросов.

– Венди сказала, что у тебя испачкана одежда. Но это не грязь.

Приподняв бровь, он подошел ко мне, вокруг его талии было обернуто лишь маленькое полотенце, не скрывавшее его барахло.

– Венди слепа, как летучая мышь.

– Чувак, хотел бы и я ослепнуть, – притворился я оскорбленным. Отвернувшись, я бросил в него свитер, чтобы прикрыть член. За эти годы я видел его не меньше, чем свой собственный, но мне хотелось разрядить обстановку. – Итак, ты собираешься мне что-то рассказать?

– Да нечего рассказывать. Это не моя кровь, – усмехнулся он, запихивая в рот мой недоеденный сэндвич.

– Ты же знаешь, что я поддержу тебя, в какое бы дерьмо ты не вляпался? В первую очередь, ты мой брат, – произнес я, просто констатируя факт.

Отбросив полотенце, он натянул джинсы и провел рукой по мокрым волосам.

– Какому-то придурку не понравилось проигрывать. Он начал раскрывать рот, а я его закрыл.

Звучало правдоподобно. Бог никому не давал спуску. И обычно люди понимали, что к нему даже не стоит лезть.

– Как, мать твою, ты умудрился оповестить всех о вечеринке, даже не приходя на занятия? – спросил я, снова садясь к нему на кровать. Мне так хотелось прилечь. Я загонял себя.

– Мы ведь хотели заявить о себе, заставить всех говорить о нас и утвердиться среди однокурсников.

Он был прав, как и всегда. Если я хотел, чтобы мое имя дошло до «Элиты», мне нужно общаться с потенциальными членами общества. Вечеринка – прекрасная возможность.

Я на мгновение прикрыл глаза, но во тьме меня по обыкновению ждал Робби. По спине пробежала дрожь.

– Хочешь вздремнуть? – спросил Бог, но я тут же открыл глаза и вскочил на ноги.

– Нет, лучше приму душ.

Как Бог всегда закатывал такие высококлассные вечеринки, было выше моего понимания.

В гостиной играла живая музыка, официанты разносили еду и напитки, и к нам заявилась целая толпа народу.

Пробиваясь мимо тел сверстников, я приветственно кивал им и прокладывал себе путь к бассейну на заднем дворе, зная, что там стояли бочонки с пивом.

Я чувствовал себя истощенным и нуждался во сне, но прежде чем поддамся усталости, мне нужно было воздвигнуть барьер в сознании. Каждый выпитый стакан добавлял к стене кирпичик, блокируя мысли. Кошмары.

Как только я вышел на улицу, официантка протянула мне поднос с красными стаканами пива. Это самое глупое дерьмо, которое я когда-либо видел, но я принял стакан и потянулся за вторым.

Музыка просачивалась сквозь открытые двери, а благодаря удачно расположенным динамикам, вечеринка продолжалась и на свежем воздухе. В доме Бога при желании можно было бы устроить музыкальный фестиваль. Странно, что он еще до этого не додумался.

– Мне никак не скрыться от тебя, – раздался раздраженный голос позади.

Повернувшись на звук, я улыбнулся. Здесь, должно быть, сотни людей, и все же она выделялась среди них.

– Или ты меня преследуешь. Разве у тебя закончились книги и больше нечего читать? – поддразнил я ее, выпивая содержимое первого стакана, а потом и второго, пока всеми силами старался не смотреть на фигуру Честити в обтягивающем черном платье.

Однако я потерпел неудачу.

Она заколола волосы и избавилась от очков. В контактных линзах ее глаза казались ярче и при тусклом свете луны. Я даже не уверен, как она мне больше нравилась. Честити могла надеть мешок и выглядеть привлекательно.

Глаза скользили по кремовой впадине на ее элегантной шее и остановились на пухлых холмиках в декольте. В ложбине виднелась крошечная веснушка, и я мысленно провел по ней языком, испытывая непреодолимое желание сорвать ткань с кожи Честити. И проверить, где еще у нее были веснушки.

Я понимал, что мне не удастся притвориться совершенно незаинтересованным в ее теле, но, черт возьми, Честити была так красива. А ее отношение ко мне вызывало желание разрушить выстроенную стену и заставить молить о моих прикосновениях.

Я снова встретился с ней взглядом. Нас словно окутала тишина, несмотря на громыхавшую вокруг музыку и болтовню. Будто мы оказались в вакууме, где больше никого не существовало.

Это длилось лишь мгновение, прежде чем к ней подсела какая-то рыжая, спугнув из гипнотического капкана, в котором я ее держал. Рыжая предложила Честити бокал вина, судя по цвету, но она отказалась, едва заметно покачав головой. Ее знакомая лишь пожала плечами и принялась с любопытством изучать меня. Я привык ловить подобные взгляды от противоположного пола. Черт, да и от своего тоже.

– Ты уже знаком с моей лучшей подругой, Мэгги, – огрызнулась Честити, сузив свои голубые глаза. Я прикусил губу и принялся считать до десяти, чтобы не перекинуть ее через плечо и немедленно не вытрахать из нее всю эту дерзость. Осмотрев ее подругу, я попытался вспомнить эту Мэгги, но ничего не вышло. Она была ниже Честити, с более широкими бедрами и задницей, втиснутой в слишком узкие джинсы.

– Нет, мы не еще не имели удовольствия познакомиться, – ответила за меня Мэгги с соблазнительным мурлыканьем и протянула мне руку.

– Рэтт, – я обхватил ее ладонь и поцеловал, просто чтобы услышать шипение Честити.

– Это же Рэтт Мастерс, Мэгги. Помнишь? – Честити так выплюнула мое имя, словно это оскорбление.

На плечо мне вдруг опустилась рука. Бог наклонился ко мне, чтобы проговорить на ухо.

– Мне нужно ненадолго отъехать. Присмотришь здесь за всем дерьмом?

– Это Рэтт Мастерс, – рыкнула рыжеволосая, указав розовым ногтем на Бога.

Друг даже не обратил на нее никакого внимания, просто подождал, пока я кивну головой в ответ на его вопрос. Получив необходимое подтверждение, он тут же скользнул в море людей и исчез в толпе.