— Ох, — просмеявшись, выдохнул Харпер, — ну и рожа у тебя была! Я уж думал, ты никогда не дойдёшь до самого интересного! Чуть со скуки не помер, смотря, как ты читаешь эту чушь!

— Фрэнк, — Карл перелистнул пару фотографий с обнажёнными мужчинами и женщинами и протянул планшет другу, — ты когда-нибудь изменишься?

— Надеюсь, что нет.

Фрэнк взял планшет из рук Карла и начал водить пальцем по экрану.

— Ты лучше посмотри, какие красотки! А вот кто занял последнее место в конкурсе на девушку месяца! А? Залюбуешься!

Фрэнк мечтательно вздохнул и покачал головой. Карл перевёл глаза на экран. Девушка и правда была очень красива: ангельское личико и женственные округлые формы точёной фигуры, какую редко увидишь на улице.

— Кто же победил?

Фрэнк молча перевернул страницу и брезгливо протянул Карлу планшет. Карл понимающе хмыкнул и отодвинул экран подальше от себя.

— Вот-вот, — вздохнул Харпер, — до чего же докатился этот мир, а?

— Я надеюсь, ты проголосовал не за это непонятно что, а за ту красотку?

— Шутишь? Я всем поставил высший балл, а той — чуть ниже, — с ноткой недовольства и разочарования в голосе ответил Харпер. Он вернул на экран фото проигравшей и заметно повеселел. — А то еще обвинят меня в консерватизме и лишат годовой подписки. Нынче легко найти настоящую красоту. Достаточно заглянуть в самый низ рейтинга.

— Ясно. А это точно девушка? Мне просто интересно, — кивнул Карл на фото красотки.

— Ну, — протянул Фрэнк, — как бы тебе объяснить…

— Понятно. Слушай, я не ценитель такого рода искусства и такого рода… моделей. Ты же знаешь, — ответил Карл. — К тому же, женат.

— Да женщина это с самого рождения! Брось, ещё скажи, что в монахи решил записаться! Или мужиком быть перестал? Если семейная жизнь так меняет человека, то я ещё похожу свободным.

— А ты разве когда-то хотел жениться?

Фрэнк перевёл взгляд на Карла и наморщил лоб, изобразив напряжённые раздумья. В дверь постучали и тут же открыли. В проёме стоял Юбер.

— Что ж, господин Гроссман, — мгновенно соориентировался Фрэнк, — большое спасибо за дельные советы. Мне нужно обдумать все варианты, но вы, безусловно, правы: некоторое ослабление налогового бремени может оживить малый бизнес.

Фрэнк не глядя провёл пальцем по экрану, закрывая фотографии. Карл уже привык к подобным переменам в поведении друга. Именно способность молниеносно реагировать на меняющиеся обстоятельства и позволяла Харперу скрывать свои маленькие слабости от начальства.

— Карл… то есть, господин Гроссман, я переслал вам документы от министра Айро. Он просит подготовить их до совещания, — проговорил Юбер, и вышел из кабинета.

Фрэнк расплылся в довольной улыбке, снова открывая на экране снимки девушек.

— Ох, попадёшься ты однажды, Фрэнки, — покачал головой Карл.

— Не. Я знаю все уловки надзорщиков и действую там, где им и в голову не придёт ловить меня на чём-нибудь. К тому же, ты ж знаешь, я удачливый.

— Слушай, у меня действительно полно дел, — Карл отвернулся от вновь подсунутого планшета и взял в руки отложенные ранее бумаги. — Спасибо, что зашёл, но будь добр, дай поработать. Я загляну к тебе после совещания, договорились?

Фрэнк испустил тяжкий вздох, вложив в него почти вселенскую скорбь. Он закрыл фотографии и удалился, бормоча под нос что-то про людское непонимание, отсутствие собеседников и справедливости в мире. Карл погрузился в работу, чтобы успеть всё сделать вовремя.

Всего за десять минут до начала совещания пришёл запрос от Айро с требованием срочно подготовить отчёт о ситуации на Индо-Китайском кольце[3]. Карл довольно улыбнулся: документы по военной блокаде Индии и Китая он подготовил ещё вчера. Такую серьёзную работу не оставляют на последний момент, и Айро об этом прекрасно знал. Но на сей раз Карл оказался умнее и дальновиднее.

Просторный зал заседаний был полон людей. Сегодняшнее совещание было особенным — рядом с премьер-министром сидел сам президент Хиромацу. В его волосах серебрилась едва заметная мудрая седина, слегка раскосые азиатские глаза глядели внимательно, спокойно и бесстрастно. Одет был как всегда строго и аскетично: Император Хиромацу, как про себя называл его Карл.

«Молчаливый и мудрый стратег, — подумал Карл. — Наверное, женщины до сих пор клюют на этот имидж. Иначе откуда у тебя такой высокий рейтинг? Тебе не удалось договориться о разоружении ни с индийцами, ни с китайцами. А ещё лучший дипломат. И где твои навыки переговорщика? Ты ж обещал снять блокаду ещё два года назад».

Над столом появилась большая голограмма земного шара. Все министры подняли на нее глаза. Все, кроме Айро. Он сидел, низко склонив голову к бумагам перед собой.

«Это я должен там сидеть! Ничего, наступит моё время», — скрипнул зубами Карл.

Наиболее острым вопросом совещания было истощение почвы в Аргентинском округе. Эта проблема тянулась уже несколько лет, но решение всегда откладывалось до лучших времён. Всякий раз между министрами разгорались нешуточные дискусии, но общего мнения так и не было. Да и лучшие времена всё никак не наступали.

«Неужели Хиромацу решил взять это под личный контроль? — неслышно усмехнулся Карл. — Посмотрим, сможет ли он сдвинуть дело с мёртвой точки».

Задумчиво глядя на медленно стекающие по стеклу капли дождя, Карл сидел в кресле, вертел между пальцев визи-клипсу и размышлял. Хиромацу постановил в кратчайшие сроки переселить людей из Аргентинского округа на Гинору — наиболее развитую из дальних колоний ССП. А ответственным исполнителем назначил транспортное ведомство.

Транспорт был вотчиной самого упрямого и жёсткого из министров — Сайтона Фьюри. Он не боялся критиковать любого, с чьим мнением был не согласен, и в этот раз пошёл ва-банк. Он выдвинул ультимамум Айро: или тот отдаёт ему на время крупнотоннажные десантные корабли, или на всей территории Аргентинского округа будет введён режим чрезвычайной ситуации. Тогда переселение целиком и полностью станет заботой военных. Айро ему, конечно, отказал. Тогда Фьюри наградил его таким взглядом, что стало ясно как день: в этом вопросе он пойдёт до конца.

Если Айро все называли Стариком, то Фьюри носил прозвище Танк, и вполне ему соответствовал. Будучи одного роста и комплекции с Айро, Фьюри в противовес ему обладал железной волей, и сдвинуть его с места не мог никто. Карл не удивился, если бы узнал, что на это противостояние хитрости и силы уже втихомолку начали принимать ставки.

«А что я буду делать, когда окажусь на месте Айро? Тогда мне придётся работать с Фьюри, — спросил себя Карл, но через секунду усмехнулся. — Что за глупость! Я же не тряпка, как Зак! Пусть он юлит и бегает, я же буду стоять на своём. Буду твёрд как скала! Вот увидите, в кабинете министров появится противотанковое орудие!»

Вечер выдался холодным и промозглым. Покидать тёплую машину не было никакого желания. Карл с тоской посмотрел на мокрые от дождя двери картинной галереи и на Лайзу, бегущую по лужам к лестнице. Он обречённо вздохнул и вышел из машины. Едва они с Лайзой зашли в огромный выставочный зал, она тут же куда-то упорхнула, оставив Карла один на один с бесчисленными порождениями умов модных художников.

В обширном павильоне были развешаны картины и стояли скульптуры, порой изображающие совершенно не понятные вещи: крышечки от пивных бутылок, составленные в какой-то особой последовательности, пластмассовые змеи, тянущиеся с потолка к автомобильным покрышкам, а также половые органы во всевозможных вариациях. Прикрытые ажурными носовыми платками, обозначенные на уровне символизма и открыто торчащие из самых невероятных мест. Всё это вкупе создавало ощущение сюрреалистического сна, наполненного однобокими подростковыми мечтами и комплексами.

На пути Карла появился очередной половой орган, торчащий из плотного мотка ржавой колючей проволоки. Карл брезгливо поморщился и отвернулся. Ему было откровенно скучно, но бесплатное угощение, которое разносили симпатичные сотрудницы выставки, немного скрашивало тоску. Он в очередной раз украдкой проследил за упругой попкой девушки — единственной действительно красивой вещью среди безумного буйства цветов и переплетения отвратительных форм.