Я хочу, чтобы к двум предыдущим116 присовокупили за его достоинства, любовь к долгу, соединенную с твердостью под самым сильным огнем, скрупулезной честностью и логикой, принца Ангальтского, убитого шведами шесть лет назад, героя перед лицом истории117.

Принц де Линь. Письма о последней войне с турками 118

Вижу родственника Екатерины119, который сначала может показаться последним из офицеров ее армии: такова его скромность и великая простота! Он все, и не хочет казаться ничем! в нем соединены все дарования, все возможные качества; он влюблен в должность свою и в ружейные выстрелы; часто ввергается в излишнюю опасность; любит выставлять других и уступать им принадлежащее одному ему; нежен умом и сердцем; имеет тонкий и верный вкус; любезен, кроток; ничто не может ускользнуть от его замечания; скор на ответы; все быстро объемлет умом своим; тверд в своих правилах: снисходителен ко мне одному, но строг к себе и к другим; чрезвычайно учен и – словом, наполнен истинным гением военного человека.

Граф Л. фон Кобенцль принцу де Линю, СПб., 12 мая 1788 г. 120

Вы скоро вновь узрите, любезный принц, старого друга, который радуется, что сможет обнять Вас: это принц Ангальтский, который едет завтра в Елисавет[град]. Императрица пожаловала ему 10 т[ысяч] рублей на экипировку и 300 рублей столовых денег ежемесячно. Вы узнаете в этом Екатерину IІ. Я был рад познакомиться с принцем Ангальтским, человеком истинно достойным.

Принц Ангальтский принцу де Линю [19 декабря 1788 г.] 121

Из вашего бывшего жилища у Дамаса122 в углу у печки я пишу Вам, что мы едем в санях в мечеть в Очакове, где грянули и прогрохотали «Te Deum» за взятие его123. Дамас, у которого я Вам пишу, уже не отрок-герой, как Вы его прозвали, а искусный мастер124, мастер по всей форме. На приступе он командовал батальоном гренадеров и первым преодолел ров и частоколы, подал руку десяти гренадерам, помогая пройти сей ретраншемент; он отнюдь не слаб. Ров глубокий, частоколы крепкие и сильно наклоненные вперед, и несмотря на это мы все преодолели, тогда как колонна левого крыла поднималась в город через брешь. Вот отчет мой, Трамсдорф125 Вам все расскажет. Пишу Вам в Яссы; Вы не соблаговолили мне ответить, но я за это не стал Вас менее любить.

Дочь графа П. М. Скавронского, посла в Неаполе (1785–1793), масона, и Е. В. Энгельгардт, любимой племянницы князя Потемкина. В 1800 г. Павел I против ее воли выдал ее замуж за генерала П. И. Багратиона, будущего героя Отечественной войны. Красавица вскоре рассталась с мужем и переехала в Вену. Принц де Линь, госпожа де Сталь, Поццо ди Борго посещали ее салон в Вене. В 1807 г. в Карлсбаде она познакомилась с Гёте. Родила дочку от Меттерниха. После 1815 г. переселилась в Париж. Среди завсегдатаев ее салона было немало писателей, в том числе Бальзак126.

Принц де Линь послал ей стихотворение вместе со своей книгой о фамильном парке «Взгляд на Белёй» (видимо, третье издание, вышедшее в 1795 г.)127 и, вероятно, любовные стихи, посвященные «Кн. Б.»128.

В 41‐й тетради своих мемуаров (1811), озаглавленной «Предисловие к посмертному изданию» и предназначенной его другу Александру де Лаборду, принц злится на преувеличенную активность благотворительных обществ: «два дурака и три глупые бабы чинят препятствия нашим невинным развлечениям под предлогом, что лучше им послать деньги, которые мы тратим на маскарадные костюмы». А затем приводит злое письмо, которое он «только что написал княгине Багратион».

Принц де Линь Е. П. Багратион [Вена, 1811] 129

Правда ли, любезная княгиня, что благотворительная болтовня чинит препятствия нашим невинным развлечениям? Если принцесса Полина130, изменив цель празднества, видимо, не желала, чтобы ей его задали, его не будет; я отправлю свой наряд моему кюре, чтобы он продал его в пользу бедных, которых встречаешь на всех лестницах, ибо потраченной на него суммы не хватит ни на окулиста, ни на улей, ни на то, чтобы научить слепого видеть, глухого слышать, немого говорить; из‐за меня пловец может утонуть в реке Вене.

Барыш купцов за время карнавала мог послужить на благо человечества. Я ему жертвую ваше шампанское. Не желаю его больше пить; я готов проводить реформы у других, но, к сожалению, не у себя.

Я скоро самолично явлюсь к Вам, любезная княгиня, за ответом!

Писатель, дипломат и коллекционер, посланник в Дрездене (назначен в 1779, 1780–1790), Турине (1792–1793), причислен к русскому посольству в Вене (1790–1792), сенатор, обер-шенк, член Российской академии (1800), почетный член Академии наук и Академии художеств. Писал на французском языке: «О музыке в Италии» (1778); «Послания к французам» (1784, 2‐е изд. «Французские стихи чужеземного князя», 1789); («Дианиология»), 1790, и на русском. Был женат на В. Я. Татищевой (1764–1792), а затем на А. Г. Козицкой (1773–1846). Отец княгини З. А. Волконской. Масон.

Белосельский и Линь постоянно обменивались шутливыми стихами. Некоторые Линь напечатал в «Смеси», другие остались в архивах обоих сочинителей; несколько текстов опубликовал Андре Мазон131. В русское издание мы включили только два послания в стихах и прозе, наиболее соответствующие эпистолярному жанру. Перечислим остальные.

Принц де Линь: «Куплеты, найденные на приборе князя Белосельского, на мотив „Жил-был Генрих IV“, которые он обожает и превосходно поет на свой день рождения, за столом у княгини Голицыной, урожденной княжны Грузинской»132; «Князю Белосельскому, который написал на моем сборнике и показал, что Вольтер написал на его»133; «Русскому князю, приславшему мне чай. На мотив „Сельских игр“»134; «Его имя в сих стихах, он читал нам накануне так, как я без лести повествую тут»135; «Князю Белосельскому, коему дама, мною названная136, сказала, что я передразниваю его рассеянность, и коей мстит сказками и эпиграммами на мой счет и всем, что его вежество и обходительность велят ему каждодневно говорить и делать. Четырнадцать или пятнадцать строк помещены под портретом его»137; стихи, записанные князю в альбом (27 марта 1792 г. в Вене)138.