Повернувшись, я иду обратно по ее адресу. Впереди блогер образа жизни собирает дерьмо своей собаки. Я ухмыляюсь, но затем поворачиваюсь и проскальзываю в тень дерева. Я бросаю взгляд на адрес Зои. Это один из тех особняков, где первый этаж ведет вверх по лестнице. Как и Хакстейблы, думаю я с ухмылкой, вспоминая одно из случайных американских шоу, которое было переведено на российские телевизоры в 90-е годы.

Остальная часть особняка темна, учитывая, что сейчас полночь. Но на первом этаже горит свет. Я оглядываюсь в сторону здания, на закрытый переулок между ним и следующим. Я хмурюсь, когда мои глаза сужаются: ворота приоткрыты.

Я оглядываюсь на улицу. Знаменитая женщина и ее собака исчезли. Я оглядываюсь в другую сторону, и там то же самое: пусто. Скользя от тени к тени, я двигаюсь к открытым воротам. Я проскальзываю в переулок и вытаскиваю пистолет из кобуры под курткой. Я тихонько проверяю патронник и предохранитель и включаю глушитель.

Мои уши навострились, когда я двигаюсь, как тень, вдоль стены здания. Мои глаза сканируют темноту в поисках любых признаков хищника или подглядывающего тома. Но боковой двор пуст. Когда тропинка выходит во внутренний дворик с садом на заднем дворе, я то же следую по ней. Но опять же, я ничего не нахожу.

Крик проносится сквозь ночь, и я двигаюсь с инстинктивной точностью.

Я разворачиваюсь, бесшумно поднимаясь по задней лестнице на маленькую веранду. Задняя дверь приоткрыта, и моя челюсть сжимается, когда я врываюсь в нее. Достав пистолет, я бросаюсь за угол в огромную гостиную открытой планировки и кухню и…

И я резко останавливаюсь. На стропилах в фермерском стиле висит светловолосый ангел.

Она поворачивает голову, когда я проскальзываю в комнату, и она кричит. Этот тоже крик настоящего ужаса. Она карабкается, ее ноги дергаются и дрыгаются, пытаясь найти опору на лестнице, которая в настоящее время наклонена в сторону, вне ее досягаемости.

Крякнув, я убираю пистолет в кобуру и бросаюсь к ней.

— Убирайся!!! Помогите! ПОООМООГИТЕ!!”

— Перестань кричать! — Я хмыкаю. И дергаю лестницу вверх, но слышу, как она шарит руками в поисках захвата, как раз в тот момент, когда она снова кричит. Я опускаю лестницу и смотрю вверх. Мои руки инстинктивно двигаются, и как только она соскальзывает и падает, я оказываюсь рядом, чтобы подхватить ее.

Почти.

Стропила находятся на высоте пятнадцати футов в высоту. Она выглядит так, словно весит сорок девять килограммов, насквозь промокшая. Но она сильно бьет меня, боком от падения. С ворчанием я опрокидываюсь назад и падаю на землю. Она приземляется прямо на меня.

Время вокруг нас останавливается. Все, что я могу чувствовать, — это мягкость ее изгибов рядом со мной. Все, что я чувствую, — это ее сладкий цитрусовый аромат от длинных светлых волос на моем лице. Ее пальцы смыкаются на моей груди, и она медленно поднимает голову. Она убирает свои светлые локоны, и я просто смотрю в ее глубокие голубые глаза. Медленно ее пухлые розовые губы растягиваются в любопытной улыбке.

Но внезапно ее ошеломленная улыбка исчезает. Ее глаза расширяются от страха, и она, задыхаясь, слезает с меня.

— Кто блять…!

— Подожди…

Она бросается за телефоном, я уверен позвонить в полицию. Но я быстрее. Я сокращаю расстояние между нами и вырываю телефон из ее рук. Она снова собирается закричать, но я хватаю ее, прижимаю к груди и закрываю ей рот рукой.

Я вздыхаю. Это не должно быть таким возбуждающем. Но чувствовать, как она извивается рядом со мной, снова чувствовать запах ее волос на моем лице, и чувствовать ее влажные губы на моей ладони, оказывает на меня влияние. Однако я быстро пытаюсь стряхнуть его. Я наклоняюсь к ее уху.

— Остановись, — хриплю я. — Просто остановись. Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль.

Она застывает, тяжело дыша.

— Виктор… — Я хмурюсь. — Меня послала Фиона.

Она перестает двигаться. Медленно я убираю руку. Зои отстраняется и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Что?

— Фиона, твоя подруга.

— Я знаю, кто моя подруга, — бормочет она. Ее глаза прищуриваются, глядя на меня. — Кто ты, черт возьми, такой?

Я мог бы придумать имя или еще что-нибудь в этом роде. Но в чем смысл?

— Лев, — рычу я. — Меня зовут Лев.

Мои глаза скользят по ней, и я вздыхаю про себя. На ней короткий шелковый розовый халат, похожий на кимоно с запахом. Ее ноги обнажены до середины бедра, а два твердых кончика, торчащие сквозь ткань, натянутую на ее дерзкие маленькие сиськи, указывают на отсутствие рубашки или лифчика. Ее длинные светлые волосы спадают на одно плечо, а кремовая кожа притягивает меня, как мотылька к свече.

Голод горит во мне, но я стискиваю зубы и пытаюсь подавить его. Я здесь не поэтому.

Она хмурится.

— Ты что, русский, что ли?

— Да.

Она сглатывает. Ее глаза скользят по мне.

— И откуда, черт возьми, ты знаешь мою подругу? — Она хмурится. — Ты из Нью-Йорка?

— Она… — Я вздыхаю. Черт, верно. В настоящее время Фиона технически является пленницей Виктора — залогом по долгу, который ее отец не в состоянии выплатить. Я вдруг вспоминаю, как Виктор упоминал, что Фиона рассказывала знакомым людям, что она на собеседовании в Нью-Йорке.

Я вздыхаю и закатывая глаза.

— Dа, да.

— Да, ты из Нью-Йорка? — говорит она обвиняющим тоном.

Господи, это начнет перерастать в еще большую ложь. Мне не нужно упоминать, что Фиона в плену у вора в законе из Братвы. Но мне не нужно лгать о себе.

— Я отсюда родом. Я работаю на… босса Фионы. — Я хмурюсь. — Потенциального босса.

Ее взгляд падает туда, где моя куртка откинута назад, виден пистолет в кобуре. Я тихо закрываю ее, но ее взгляд перемещается к видимым татуировкам на моей шее и выглядывающих с запястий из-под рукавов моей куртки. Она судорожно сглатывает, и ее глаза расширяются от узнавания.

Да, любой, кто когда-либо смотрел ”Восточные обещания” или любой из фильмов про Джона Уика знает, как выглядят татуировки братвы. Она знает, кто я такой.

— Что ты… — Она нервно облизывает губы. — Что ты здесь делаешь?

— Ты упомянула Фионе, что кто-то шнырял вокруг, заставляя тебя нервничать.

Она хмурится.

— Я сделала это?

— Пожилой мужчина. Кто-то, кто беспокоил тебя.

— О, да, я… — Она пожимает плечами. — Да, я это сделала. — Она хмурит брови. — И что, она сказала об этом своему потенциальному боссу?

— Да.

Зои хмурится.

— И ее босс сказал тебе приехать?

— Da.

Она выгибает одну бровь.

— Фиона в Нью-Йорке на собеседовании в юридической фирме.

Верно, хорошо.

— Да.

Она стискивает зубы

.— Юридическая фирма работает с российским маф… — ее губы сжимаются.

— Да, — тихо говорю я. — Они так и делают.

Она кивает.

— О, — всхлипывает она. — Поняла. Итак, ты здесь для того, чтобы… что именно?

— Проверить, как ты. Убедиться, что с тобой все в порядке.

Она тихо улыбается.

— Ты одна?

Она кивает.

— Твоя задняя дверь была открыта.

— Черт, правда?

— И твоя боковая калитка.

Она морщится.

— Да, иногда ее заедает, и я забываю ее закрыть.

— Ты должна.

— Я знаю. — Она пожимает плечами. — Это довольно безопасный район.

— Это богатое соседство, — рычу я. — Это не делает его безопасным.

Она кивает и скрещивает руки на груди.

— Я буду более осторожна.

— Никто не рыскал поблизости?

Она улыбается и качает головой.

— Нет. Извините, возможно, это было недоразумение. Человек, который вел себя как придурок, просто писал мне неуместные вещи. Я действительно не думаю, что он когда-нибудь просто зайдет или что-то в этом роде.

Я киваю. Но я все еще оглядываюсь по сторонам, пытаясь обнаружить какие-либо угрозы.

— Ты меня до смерти напугал, знаешь ли.

Я оборачиваюсь и пожимаю плечами. — Ты кричала.

Зои краснеет и кивает на лестницу, все еще прислоненную к стене.