Я стыдливо качаю головой. Я знаю, что то, как я отношусь к сексу, является продуктом насилия моего прошлого; темноты моего времени до того, как я стал тем, кто я есть сейчас.

Но я вспоминаю, как мы были с ней в ту первую ночь, и мне хочется ненавидеть себя. Я был у нее первым, и я не был нежен по этому поводу. Я трахнул ее, в ту ночь она вела себя как дикарка. Я взял что-то прекрасное и чистое, как Зои, и запятнал это.

— Моя маленькая птичка, — я дрожу, обхватив ладонями ее лицо. — Мне очень жаль, lastachka,” тихо шиплю я. — Мне так чертовски жаль, детка.

— Нет, Лев… — она поднимает глаза и застенчиво улыбается. — Все в порядке, правда.

— Нет, это не так, — шиплю я.

— Лев…

— Мне следовало быть помягче, — тихо рычу я. — Я должен был идти медленно. Мои глаза плотно закрываются, моя челюсть сжата. — Господи, я не должен был даже трогать тебя.

Я опускаю голову, чувствуя, как учащается мой пульс.

— Но ты сделал это.

Ее рука касается моей щеки, заставляя мою челюсть дернуться, когда мои глаза закрываются еще крепче. Я чувствую, как она встает. Внезапно она скользит ко мне на колени. Я поднимаю глаза, полные ненависти к себе, но мои руки тянутся к ней, как будто это инстинкт. Ее глаза удерживают мои, когда она устраивается рядом со мной, ее ноги обвиваются вокруг меня.

— Ты действительно прикасался ко мне, Лев, — шепчет она. — И ВСЕ о чем я могу думать это о том, как ты прикасался ко мне той ночью.

Я издаю стон.

— Ты меня не знаешь, lastachka.

— Так что покажи мне, — выдыхает она в ответ.

— Ты не хочешь знать меня изнутри. Ты не захочешь приближаться к этой темноте.

— Покажи мне, — говорит она так деликатно. Она наклоняется, обнимает мое лицо и целует меня. Я стону, мои руки сжимаются на ней. Зои целует меня так чертовски нежно — такого поцелуя я никогда не испытывал.

— Я… я не могу тебе показать. Я не могу прикоснуться к тебе так, как ты того заслуживаешь… — Я качаю головой. Я смотрю в ее мягкие великолепные глаза. — Я не знаю, как это сделать, Зои.

Она проводит зубами по губе.

— Это не то, чего, по-твоему, я заслуживаю. Это то, что я знаю, я хочу, — хрипло шепчет она. — И я хочу, чтобы ты показал мне, как ты это делаешь.

— Зои, я… — Я стону. Половина меня безумно хочет ее. Я хочу толкнуть ее обратно на пол, раздвинуть ее ноги и засунуть свой член в ее горячую, скользкую маленькую пизду.

Но другая половина хочет убить эту первую половину меня. Оно хочет выжечь из меня это зло.

— Ты же не хочешь, чтобы я это делал, — хрипло говорю я.

— Чего я не хочу, Лев? — лаконично отвечает она.

— Зои…

— Ты хочешь быть грубым? — она мурлычет.

Я издаю стон. — Прекрати это.

Зои всхлипывает, наклоняясь. Ее губы скользят мимо моего уха, заставляя мой член дернуться и прижаться к ней.

— Ты хочешь жестко трахнуть меня? — шепчет она густым, горячим тоном прямо мне в ухо. — Как плохой, плохую девочку?

А потом она, блядь, лижет мне ухо. Я издаю стон, темнота внутри меня вздымается и колотится, чтобы вырваться на свободу. И она вот-вот победит. Я с ней на гребаном обрыве, готов сорваться.

— Трахни меня, Лев, — так сладко умоляет она. — Трахни меня, как ты сделал той ночью. Потому что почти буквально все, о чем я думала с тех пор, — это то как чертовски хорошо чувствовал себя твой большой член, выебывая дерьмо из моей маленькой киски.

Это был бы мой переломные моментом, где-то в милю отсюда. И вдруг я срываюсь. Это ее грязные слова из этих сладких уст. Это знание того, что она вся моя. Это знание того, что я был ее Первый и зная, что я, черт возьми, буду ее последним.

Я рычу, хватаю ее на руки и без усилий встаю. Поворачиваясь я толкаю ее обратно на кровать, прижимая своим телом, когда я ложусь на нее сверху. Она стонет, когда я прижимаюсь к ней, позволяя моему толстому, тяжелому члену пульсировать в ее скользкой киске.

Я сажусь, становясь на колени между ее хорошенькими бедрами. Я обхватываю рукой свой член, сжимая его, пока мои глаза впитывают ангела, распростертого подо мной. Преякулят капает мне на головку и капает на ее кожу. Зои дрожит, тяжело дыша, как будто умоляет меня взять ее.

Я рычу и наклоняюсь между ее ног. Я раздвигаю их пошире и ложусь обратно, устраиваясь между ними. Мой язык скользит по ее киске, и Зои всхлипывает.

— Лев! — стонет она.

Я стону в нее, жадно пробуя ее сладость и безжалостно проводя языком по ее клитору. Я не дразню, я, блядь, пожираю ее маленькая пизда. Я делаю из этого чертову еду. Я рычу, как зверь, когда трахаю ее своим языком, погружая его внутрь и наружу, пока она умоляет о большем.

Я хватаю ее за задницу, широко раздвигая ее, когда мой язык скользит ниже. Я облизываю ее маленькую попку, пока она не начинает отчаянно визжать. Она перекатывается подо мной, извиваясь от удовольствия, когда я возвращаюсь, чтобы пососать ее клитор губами.

Мои пальцы впиваются в ее кожу, сжимая ее бедра и задницу, раздвигая ее для меня. Мой язык безжалостен, влажно перемещаясь от ее задницы к клитору, пока она не начинает дрожать всем телом.

— Лев! — Она выкрикивает мое имя, когда ее спина выгибается над кроватью. — Лев! О блять! О… блять!

Она взрывается, как бомба, у моего рта, когда начинает кончать. Но я не даю ей пощады. Никаких перерывов. Не переводя дыхания.

Я провожу языком по ее пульсирующему клитору, а затем продолжаю лизать и целовать все ее тело. Я сосу один набухший розовый сосок, потом другой, пока она, задыхаясь, не засовывает свои сиськи мне в рот.

Я протискиваюсь между ее бедер, раздвигая их своими бедрами. Мой толстый, набухший член падает на ее скользкую маленькую пизду. Я смотрю вниз, покачивая бедрами, когда толстая корона просовывается между ее розовыми, мягкими, как лепестки, губами. Они раздвигаются вокруг моей макушки, как губы на ее красивом лице, открывающиеся для меня.

Я хватаю ее за бедра, удерживая себя там только головой внутри. Я смотрю ей в глаза, ее ноги у меня на плечах, а на лице-похоть.

— Трахни меня, — стонет она. Ее глаза светятся желанием, когда они удерживают мои. — Трахни меня так, как будто я умирала от желания, чтобы ты трахнул меня. Как ты сделал прошлой ночью.

Я прижимаюсь к ней, потираясь головкой о ее клитор. Зои так нетерпеливо всхлипывает, задыхаясь.

— Трахни меня жестко, Лев. Трахни меня — о черт!

Я врезаюсь в нее. Она такая раскаленная и влажная, что каждый толстый дюйм моего члена погружается в нее по самую рукоять одним ударом. Я рычу, вжимаясь так глубоко. Ее лицо искажается в экстазе, когда ее ноги крепко обхватывают меня. Я выглянул наружу только для того, чтобы с рычанием ворваться обратно.

Она хватает меня и прижимается своими губами к моим. А потом мы отправляемся на гребаные скачки.

Я трахаю ее, как животное. Как зверь. Я безжалостно вонзаюсь в нее, как будто хочу трахнуть ее через чертову кровать под ней. И Зои совершенно сходит с ума, когда я это делаю.

— О Боже! О Боже! О Боже! — Она кричит от удовольствия. Она содрогается в конвульсиях, когда внезапно снова взрывается для меня. Я издаю стон, целуя ее задыхающийся рот, когда я вхожу в нее во время ее кульминации. Ее киска доит и сжимает мой член, как будто она пытается выжать сперму из моих яиц. Ее глаза закатываются, она цепляется за кровать, а затем за мои руки, когда она подходит ко мне.

Со стоном я вынимаю свой блестящий член из ее маленькой киски и соскальзываю назад, пока не оказываюсь рядом с кроватью. Я дергаю ее назад, а затем переворачиваю на спину.

— О, черт возьми, да, — хнычет она. Она смотрит на меня через плечо, соблазнительно выгибая спину. Ее тугая маленькая попка толкается мне навстречу. — Трахни меня, Лев.

Она стонет, когда я коленом раздвигаю ей ноги. Я опускаю головку внутрь, а затем погружаюсь до конца в ее киску. Зои стонет и мечется на кровати, умоляя меня о большем. Моя толщина вдавливается в нее, комната наполняется нашими грязными влажными звуками.